Большая Игра (СИ) - Михаил Беляев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Слушай, я понимаю, всё это тебе ново и неизвестно, но мы же тебя поддержим, случись что…
— Не в этом дело! — она едва не вскричала, замирая на месте. Теперь скрывать было бесполезно — опустив голову, она лишь старалась удержать душащие слезы. А слова так и лезли наружу.
— Я даже не знаю, что меня ожидает, но знаю, что ошибись я один раз — и кто-нибудь умрёт! Кира, я… я человека убила! Живого человека! Он мне снится, каждую ночь… мне страшно, Кира, я не хочу, чтобы кто-то из вас умер из-за меня, из-за того, что я банально не знаю как надо ретранслировать! Я боюсь стать, как Алголь, но я должна стать как он! Научиться всему, но… мне страшно. Сегодня я почувствовала…
Кира молча подошла к ней и обняла дрожащую девчонку, прижимая к себе, — Дурочка. Ты мне жизнь спасла. Если бы ты тогда не выстрелила, я была бы мертва. Как Николай. Ты спасла меня, и я тебе бесконечно благодарна. Не говори глупостей…
— …почувствовала, как… как что-то идёт через меня. Кира Юрьевна, это жутко! До ужаса, если бы я не остановилась, то не знаю… я должна снова попробовать создать материю, но пережить этот страх снова… я не хочу. И я не хочу вас всех подвести.
— Знаешь что, Рин. Соберись-ка с силами. Ты же сильная, ты столько времени сама со всем справлялась. А теперь на твоей стороне мы, и даже Алголь. Сильнейший воин — за тебя. Конечно, тебе плохо и ты боишься, столкнувшись совсем этим — тут бы любой испугался. Но понимаешь, сейчас лучшим лекарством будет работа. И ни о чём не думать. Пошли-ка, покажешь мне место, где ты тренировалась. Да-да, не смотри так на меня, я всё знаю про твои вечерние упражнения. Не бойся, ничего тебе за это не будет.
Они подошли к одному из запертых ангаров и пробрались через щель внутрь. Глядя на горы мусора и хлама, Кира сокрушенно покачала головой. — Даа… одной тут явно не справиться. Вот теперь слушай меня, Рин. Вот сейчас этот ангар — твоя голова. Тут столько хлама, что в одиночку тут порядок никогда не навести. И любого напугает такая перспектива — самой убирать всё это дерьмо. Но навести порядок надо. И тут, и в твоей голове. Бери-ка вот ту метлу… нет, эту, она покрепче. И выметай весь мусор отсюда. И представляй, что это всё — твоя голова, а мусор — это твои страхи и мысли, которые не дают тебе покоя. И гони их все из головы к чёртовой матери. А я тебе помогу.
Повозившись минут пять с замком, она не без труда открыла надсадно заскрежетавшую створку ворот — ворвавшийся внутрь ветерок поднял целую тучу пыли, заставляя их закашляться.
— Сейчас позвоню нашим, пускай идут сюда да помогут нам, — майор хлопнула девушку по плечу и улыбнулась, — Не бойся, мы с тобой. И сейчас поможем очистить твою тренировочную комнату, и там, на стендах, поможем тебе собраться с силами. Ты — ретранслятор, Рин. Тебе жизненно необходимо иметь чистую голову. А страхи тебя держат и никогда не дадут сделать всё быстро, легко и так, как надо. Так что гони их, изо всех сил гони, даже не допускай и мысли. Поняла?
— Угу, — шмыгнув носом, кивнула она. Отчего-то её слова и правда подействовали успокаивающе, девушка изо всех сил старалась махать метелкой — и представляла себе, как вычищает свой собственный чердак в голове от чёрных и тяжелых мыслей, поднимая клубы едкой маслянистой пыли.
— Ну-ка помоги мне с этой штукой, ей здесь точно не место, — Кира примеривалась к здоровенной детали, чем-то похожей на ступень компрессора. Перед ними лежали целые горы мусора, и казалось нереальным им убрать всё это за один вечер. Но теперь она не думала об этом — Рин встала рядом и взялась за деталь с другого конца, — И-и раз! Понесли!
Глава 6. Покорители воздуха. Часть 5
Заканчивалась восьмая из отпущенных ей десяти недель. За последние два месяца она сильно продвинулась в материализации и симулировании сложных объектов, пройдя долгий путь от угольных камешков до лопаток и целых ступеней компрессора, элементов двигателей, аэродинамических моделей.
Занятия в институте становились сложнее, но наконец-то, пройдя долгий и мучительный путь, она поняла и заинтересовалась аэродинамикой и кинематикой, химией и другими науками. Множество разрозненных знаний, которые с таким трудом впихивали в её голову все предыдущие месяцы, наконец-то получали свое физическое обоснование и воплощение. Рин пришла к главному — пониманию, что и как нужно применять, чтобы получить результат.
Каждодневные тренировки и упражнения на центрифугах, тренажёрах и спортплощадке закаляли её тело, Рин привыкала к перегрузкам и новым параметрам организма — огромному по человеческим меркам пульсу и давлению, еще более ускорившемуся метаболизму и нервной проводимости. Уже неделю как её в имитаторе летного комбинезона продували в аэродинамической трубе, меняя режимы и направления.
Вдобавок у неё появился напарник — один из летчиков-испытателей соединялся с её новым костюмом с помощью экспериментального нейроинтерфейса. Ей объяснили, зачем нужен летчик — он был своеобразным вторым пилотом, дублирующей системой, если угодно. Если что-то случится — он возьмет на себя управление и не даст ей погибнуть или совершить роковую ошибку. Его капсула, подвижная во всех плоскостях, была точной копией лётного модуля, даже связь с ним была такой же, как у Рин — через контакты в спинном мозгу. Благодаря этому он мог ощущать почти то же, что и она.
Иными словами, испытания и учеба шли колоссальными темпами. Но её по-прежнему беспокоили только две вещи. Два вопроса никак не выходил из ее головы, заставляя ворочаться на жесткой постели, ёжась от легкого ночного ветерка. Смяв тонкое одеяло, Рин отбросила его к ногам и задумчиво уставилась на луну, видневшуюся сквозь небольшое окошко.
Первое и главное — как же ей уместить в голове все то, что необходимо материализовать для полета? Аэродинамический модуль, двигатель, рули, тяги, топливо… и она по-прежнему испытывала священный ужас перед тем, что струилось через неё во время материализации. Сама энергия, наполнявшая пространство, словно попав в воронку, устремлялась к ней и грозила утопить в своем водовороте. Ни у кого не было объяснений, что это и как с этим поступать. Никакой ученый не то, что не видел — даже знать не мог о том, что она чувствовала и чем
