Дары Инферно - Сим Симович

реальности никогда не видел. Могу дать тебе силу, способную изменять саму ткань мироздания.

Гарри молчал, ошеломлённый. За последние месяцы его мир перевернулся так много раз, что казалось, ничто уже не может его удивить. И всё же… Бессмертный, пришедший через портал, чтобы сделать его своим учеником?

— А что взамен? — спросил он, вспомнив один из первых уроков Сахиби: всегда выяснять цену магического дара.

Виктор Крид улыбнулся шире, и на этот раз улыбка отразилась в его невероятных глазах.

— Умный мальчик, — одобрительно сказал он. — Ты прав, ничто не даётся просто так. Взамен — твоя преданность. Твоя клятва сохранить знания, которые я передам, и в своё время найти достойного ученика, которому передашь их ты.

Он сделал паузу, его глаза пронзительно смотрели на Гарри.

— И, возможно, твоё общество. Бессмертие — это очень долгий путь, мальчик. И очень одинокий.

Наступила тишина. Гарри переводил взгляд с Сахиби на Беллатрикс, с Натаниэля на Виктора Крида. Лица всех взрослых были серьёзны, словно решалась судьба не одного мальчика, а целых миров.

— Это правда? — наконец спросил Гарри, обращаясь к Сахиби. — Директор Малик действительно… обещал меня этому человеку?

Сахиби медленно кивнул.

— Не совсем так, Гарри. Он указал на тебя как на достойного кандидата. Но выбор всегда остаётся за тобой. Виктор Крид — величайший из Бессмертных, его знания неоценимы. Но цена этих знаний высока.

— Высока, но справедлива, — возразил Крид. — Я не прошу ничего, чего не дал бы взамен. — Он снова повернулся к Гарри. — У твоих ног будет вся мультивселенная, мальчик. Все её тайны, все её сокровища. Ты увидишь рождение звёзд и смерть галактик. Будешь гулять по садам времени и купаться в океанах чистой энергии.

Он протянул руку.

— Идём со мной, Гарри Поттер. Стань моим учеником. Позволь мне показать тебе, что значит быть по-настоящему свободным.

Гарри смотрел на протянутую руку Бессмертного — изящную, с длинными пальцами, на запястье которой мерцали странные символы, похожие на созвездия. Затем перевёл взгляд на Беллатрикс, в чьих глазах читалась тревога и что-то похожее на печаль. На Сахиби, чьё лицо было непроницаемо, но синее пламя глаз горело ярче обычного. На Натаниэля, бывшего профессора Снейпа, чьи крылья слегка подрагивали, выдавая его волнение.

— Все эти люди… существа… стали моей семьёй, — медленно произнёс Гарри. — Первой настоящей семьёй, которую я когда-либо знал. Я должен буду оставить их?

— Не сейчас, — ответил Крид. — Твоё обучение будет долгим. Ты ещё не готов покинуть этот мир полностью. Но придёт день, когда ты должен будешь сделать выбор — оставаться привязанным к одной реальности или стать гражданином всей мультивселенной.

Гарри глубоко вдохнул, чувствуя, как зелёное сияние вокруг его рук пульсирует в такт сердцебиению. Всего несколько месяцев назад он был никем — просто нелюбимым племянником в доме на Тисовой улице. А теперь перед ним открывались двери не просто в волшебный мир, а в бесчисленные миры, в саму ткань мироздания.

Он встретился взглядом с Сахиби, и ифрит едва заметно кивнул, словно говоря: "Это твой выбор, и я поддержу любое твоё решение".

— Я согласен, — наконец сказал Гарри, протягивая руку в ответ. — Я стану вашим учеником, мистер Крид. Но с одним условием.

Бровь Бессмертного удивлённо поднялась.

— Условием? Ты торгуешься со мной, мальчик?

— Да, — твёрдо ответил Гарри. — Я хочу, чтобы мои друзья, мои наставники могли всегда связаться со мной, где бы я ни находился. И чтобы я мог вернуться к ним, когда захочу.

Виктор Крид изучал его долгим взглядом, и в его древних глазах мелькнуло что-то похожее на уважение.

— Привязанности, — задумчиво произнёс он. — Они могут быть как якорем, так и крыльями. — Он кивнул. — Хорошо, Гарри Поттер. Я принимаю твоё условие. Твои связи с этим миром сохранятся, пока ты сам не решишь их разорвать.

Их руки соприкоснулись, и в момент касания Гарри ощутил странное, почти головокружительное чувство — словно на мгновение он увидел бесконечную вереницу миров, проступающих друг сквозь друга, словно слои полупрозрачной ткани. Это видение было слишком грандиозным, слишком сложным для человеческого разума, и он инстинктивно отшатнулся, разрывая контакт.

— Прости, — сказал Крид, и в его голосе впервые прозвучало что-то похожее на настоящее сочувствие. — Иногда я забываю, как это воздействует на тех, кто не привык к межпространственным контактам. Со временем ты научишься сдерживать поток видений.

Виктор Крид повернулся к остальным.

— Я дам вам время попрощаться. Вернусь за мальчиком через три дня. Этого достаточно, чтобы собрать необходимое и завершить неотложные дела.

Он поклонился — изящный, аристократический поклон, словно перенесённый из иной эпохи.

— До встречи, Гарри Поттер. Готовься к путешествию, которое превзойдёт все твои самые смелые мечты.

С этими словами Бессмертный поднял руку, и воздух перед ним снова задрожал, раскрываясь в бирюзовый портал. Виктор Крид шагнул в него, растворяясь среди звёзд и галактик, и портал закрылся за ним, словно его никогда и не было.

Несколько мгновений все молчали, словно боясь нарушить хрупкость момента.

— Ну, — наконец произнёс Гарри с нервным смешком, — похоже, мне нужно собираться. Как думаете, мне понадобится зимняя мантия в путешествии между измерениями?

Беллатрикс первой нарушила оцепенение, подойдя к нему и крепко обняв. Её кристаллическое тело излучало тепло, которое он научился ассоциировать с безопасностью и принятием.

— О, Гарри, — прошептала она. — Ты даже не представляешь, что тебя ждёт.

Натаниэль подошёл следующим, его крылья слегка обернулись вокруг них, создавая подобие защитного кокона.

— Вы хорошо справились, Поттер, — сказал он своим новым, мелодичным голосом, в котором, однако, всё ещё слышались нотки прежнего профессора Снейпа. — Ваша мать гордилась бы вами.

Наконец Сахиби положил руку на плечо Гарри, и мальчик почувствовал знакомое тепло синего пламени, текущего по его венам.

— Это не конец, Гарри, — мягко сказал ифрит. — Это лишь начало нового приключения. А мы всегда будем здесь, ждать твоих историй о множестве миров.

Гарри кивнул, чувствуя, как в глазах предательски щиплет от набегающих слёз. Но это не были слёзы горя или страха. Это были слёзы осознания — того, что даже отправляясь в невообразимое путешествие по мультивселенной, он никогда больше не будет одинок. Что всегда будет место, которое он может назвать домом, и люди, которых он может назвать семьёй.

— Значит, три дня, — сказал он, выпрямляясь и расправляя плечи. Зелёное сияние вокруг его рук пульсировало ярче,