Три короны - Виктория Холт

Вильгельм расхохотался, что случалось с ним крайне редко.

– Сомневаюсь, понимаешь ли ты, что это такое – быть рабом на ямайских плантациях. В этот кромешный ад их переправляют прямиком из Англии. Сказать, за что? Просто потому, что им не нравится католическая церковь.

– Вильгельм, я вовсе не оправдываю его. Я…

– В таком случае, – усмехнулся Вильгельм, – я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь по-настоящему понять его. И составить верное представление о нем.

Он отвернулся к окну, а она вновь вспомнила о Джемми – 6 том, как он танцевал с ней, как учил кататься на коньках… и как учил ее улыбаться ему. Ей снова хотелось плакать.

Гилберт Барнет быстрым шагом вошел в ее комнату.

– Ваше Высочество, – сказал он, – необходимы срочные меры. Принц в опасности.

Мария побледнела.

– Что случилось?

– Я уже говорил с Его Высочеством – он не прислушался к моим предостережениям. Как вам известно, король Франции считает вашего мужа своим врагом.

– Да, это мне известно. Но в чем дело? Пожалуйста, не тяните – говорите поскорей.

– Я узнал о существовании заговора, имеющего целью похищение принца. Заговорщики собираются напасть на него, когда он будет проезжать по побережью – один, без сопровождения. Они намереваются доставить принца во Францию.

– И все это вы сказали принцу?

– Да, но он только махнул рукой. Дескать, сам позабочусь о себе.

– Он не собирается взять с собой телохранителей?

– Боюсь, нет.

– Придется и мне сходить к нему, – сказала Мария. – Будьте любезны, преподобный отец, составьте мне компанию.

Они пришли в покои принца. Увидев их вместе, Вильгельм поднял брови – и тем не менее Барнет успел заметить выражение удовольствия, промелькнувшее на лице принца, когда тот понял, что именно так взволновало Марию.

– Вильгельм, если ты поедешь на побережье, возьми с собой телохранителей.

– Стало быть, наш капеллан все-таки поведал тебе о своих опасениях?

В разговор вмешался Барнет:

– Ваше Высочество, я совершенно точно знаю о существовании заговора, а потому не могу не поддержать просьбу принцессы.

Мария сложила ладони и поднесла их к груди.

– Умоляю, Вильгельм. Если ты не послушаешься нас, может произойти непоправимая катастрофа.

Вильгельм поморщился. Мария подошла к нему и взяла за руку.

– Вильгельм, ради меня…

Он снова поморщился, затем пожал плечами.

– Хорошо, я возьму с собой телохранителей.

Мария в волнении ходила по комнате. Вильгельм все не возвращался.

Она позвала преподобного отца Барнета и попросила его молиться вместе с ней.

Когда они поднялись с колен, от Вильгельма все еще не было никаких вестей.

– Преподобный отец, как вы думаете, мы предприняли достаточные меры?..

– Достаточные, Ваше Высочество. Полагаю, принц скоро будет во дворце.

– Скорей бы! Пока он не вернется, у меня не будет ни минуты покоя.

Барнет пристально посмотрел на принцессу. Будучи человеком целеустремленным, он знал, что так или иначе завоюет дружбу и доверие этой супружеской пары.

– Ваше Высочество, – сказал он, – ваша преданность принцу не вызывает у меня никаких сомнений. И все же иногда я чувствую, что настоящего согласия между вами нет.

Мария удивилась и уже собиралась выразить недовольство, поэтому капеллан спешно добавил:

– Простите мою бестактность, Ваше Высочество. Я позволил ее себе только потому, что всем сердцем желаю счастья вам и принцу.

– Это я знаю.

С этими словами Мария повернулась к окну. Барнет понял, что интересующая его тема обсуждению не подлежит.

Он не собирался мириться с таким положением дел.

Мария попросила его помолиться еще раз – чем дольше отсутствовал принц, тем тревожнее становилось у нее на душе.

Они все еще стояли на коленях, когда внизу послышался стук копыт.

Мария бросилась к окну. Во дворе спешивались всадники, среди них был и Вильгельм. Она повернулась к Барнету.

– Преподобный отец, как мне отблагодарить вас?

– Окажите мне услугу, в которой нуждаюсь не только я один, – улыбнулся Барнет.

Никто не знал, в самом ли деле присутствие телохранителей предотвратило нападение на принца. Или никакого заговора вовсе не существовало? Во всяком случае, Мария была признательна человеку, спасшему ее мужа от возможного похищения и не менее возможного заключения в Бастилию.

После недолгого размышления она позволила Барнету продолжить начатый им разговор.

– Мне кажется, принц относится к вам с большим уважением, но что-то мешает ему открыто выражать свои чувства, – сказал Барнет.

Мария задумчиво посмотрела на него.

– Принц никогда не выражает свои чувства открыто. Я думаю, это ему просто не свойственно.

А Елизавета Вилльерс? – мысленно усмехнулся Барнет. Впрочем, сейчас он не хотел упоминать это имя.

– У меня сложилось такое впечатление, – сказал он, – что принц все время думает о том, кому в будущем достанется британская корона, думает и допускает, что когда-нибудь вы станете королевой, а ему придется довольствоваться ролью супруга царствующей королевы.

У Марии округлились глаза.

– Супруг царствующей королевы? Принц не может не знать, что я никогда не поставлю его в такое унизительное положение.

Барнет улыбнулся: превосходно, выполнена еще одна часть его замысла. Если так и дальше пойдет, ему предстоит благополучное будущее при дворе нового английского короля.

– Ваше Высочество, – внимательно глядя на принца, произнес Барнет, – скажите… в случае смерти Якова… или, допустим, его отречения… словом, если принцесса будет провозглашена королевой – как вы сами отнесетесь к своему новому положению?

Вильгельм едва ли не впервые в жизни не сумел скрыть охвативших его чувств.

– Уж во всяком случае не пополню собой число будущих слуг моей жены! – резко ответил он.

– Но принцесса…

Вильгельм с досадой махнул рукой.

– Принцесса всегда была послушной и преданной супругой… ну, почти всегда – крайне редко противилась моим желаниям.

Вот оно! «Почти». «Крайне редко». Очень многозначительные слова.

Итак, Вильгельм не доверяет своей жене – отсюда и разделяющий их барьер. Он не может напрямик спросить ее, какое ему уготовано положение на тот случай, если она станет королевой Англии; а министры добровольно примут только ее – не его; они будут подчиняться в первую очередь ей, без ее особого распоряжения отнесутся к Вильгельму просто как к супругу царствующей королевы. Таким образом, решение остается за Марией – как она пожелает, так и будет. Но каково же все время находиться рядом с человеком, которого считает способным лишить его жизнь всякого смысла, уничтожить все его надежды и мечты?