В полночь упадет звезда - Теодор Константин

Некулай Тупица шел быстро, и Уле было очень трудно поспевать за ним, не выдавая себя. Он часто отставал, догоняя Некулая только по звуку шагов. На каждом перекрестке Некулай Тупица останавливался, чтобы сориентироваться, потом шел дальше. Так они добрались до другого конца села и теперь двигались по широкой мощеной улице. Дома здесь были добротные, высокие. Должно быть, они принадлежали состоятельным хозяевам, которые притаились сейчас за закрытыми ставнями, потушив свет.

Добравшись до этой улицы, Некулай Тупица замедлил таги. Он часто останавливался, освещая фонариком фасад какого-нибудь дома, потом отправлялся дальше. Наконец он остановился перед массивными дубовыми воротами. Вместо обычного дощатого забора направо и налево от ворот тянулась кирпичная стена в два метра высотой, выбеленная известкой. Слева, возле самых ворот, на стене была прикреплена медная табличка, которая сообщала всем заинтересованным лицам, что в этом здании помещается

САДОВОДСТВО А. О.

Некулай попробовал открыть ворота, но они были заперты. Он постоял несколько секунд в нерешительности, примериваясь к забору. Из своего укрытия Уля видел, как он прошел вдоль стены до того места, где она кончалась и начинался забор соседнего дома, не выше метра высотой. Некулай Тупица взобрался на него, подтянулся на руках на кирпичную стену и легко спрыгнул на ту сторону.

Уля, подождав несколько минут, воспользовался той же дорогой. На стене он прислушался, всматриваясь в темноту, потом, поколебавшись секунду, благополучно спустился во двор и, пригнувшись к земле, держа пистолет наготове, стал ждать, не произойдет ли чего-нибудь неожиданного. Однако ничего не произошло. Он находился в саду с цветочными клумбами, аккуратно подстриженными кустами, которые высажены были вдоль аллей, посыпанных мелким песком. В глубине сада Уля разглядел одноэтажный коттедж, погруженный в темноту. Уля стал пробираться к нему, низко пригнувшись к земле и по-прежнему держа в руке пистолет. Каменные ступени по обеим сторонам широкой балюстрады вели к полукруглой террасе. На террасе стояли какие-то жестяные ящики, видимо предназначенные для цветов. В дом вела дверь с террасы. Она была открыта настежь.

«Вероятно, Некулай нарочно оставил ез открытой, чтобы в случае необходимости уйти без помех», — подумал Уля.

Он всё еще колебался. Осмотрелся еще раз, но не заметил ничего подозрительного и решительно поднялся по ступенькам. Войдя в дверь, он остановился, словно погружаясь в густую тьму, в которой невозможно было что-нибудь различить. Ни один звук не нарушал ночной тишины. Уля включил фонарь. Узкий луч света позволил ему увидеть большой, красиво обставленный холл, посреди которого возвышался дубовый стол с резными ножками. На столе в беспорядке разбросаны были газеты и журналы. Налево стоял широкий удобный диван. Вдоль стен в чинном порядке выстроились кресла и столики. С потолка свисала массивная и очень красивая люстра.

Это был вместительный элегантный почти круглый холл, из которого вели три двери: одна в глубине, прямо посредине, другие две — справа и слева. Убедившись, что в доме царит полная тишина, Уля решился войти в среднюю дверь.

Он легко нажал ручку, и дверь бесшумно открылась. Комната, в которую он вошел, была немногим меньше холла. Всю обстановку составляли два письменных стола, стоявших друг против друга, полка с отделениями для папок и несгораемый шкаф. В глубине виднелась еще одна дверь, из-за которой не доносилось ни одного звука. Уля открыл ее. Здесь также стояли письменные столы, стеллажи для папок, несгораемый шкаф. И опять две двери. За одной из них он довольно отчетливо услышал следующие слова, сказанные по-немецки:

— Немецкий солдат не имеет права думать. Он должен выполнять приказы тех, кто думает за него!

И хотя Уля мог слышать и даже видеть кое-что, подсматривая в замочную скважину, но он понимал, что это место нельзя считать надежным пунктом для наблюдения. Каждую секунду могла открыться дверь, и тогда у него не осталось бы времени, чтобы спрятаться. Рассчитывая, что комната, из которой доносились голоса, также имеет два входа, Уля решился войти в левую дверь. Интуиция помогла ему найти верную дорогу. Миновав узенький коридор, разведчик оказался в ванной, откуда ему было слышно всё, о чем говорили в соседней комнате. Теперь Уля мог удовлетворить свое любопытство и не только слышать, но и видеть, через замочную скважину, что там происходят.

И он слушал и смотрел, не боясь быть обнаруженным, потому что понимал, что Некулай Тупица должен выйти той же дорогой, какой вошел.

Чтобы наш читатель лучше разобрался в том, что здесь происходит, оставим пока Улю на его наблюдательном пункте, в ванной комнате, и вернемся назад, чтобы проследить за Некулаем Тупицей с того момента, когда он забрался в сад общества «Садоводство А. О.»

Прыжок, который он совершил, не был очень удачным, однако Некулай Тупица отделался легкими ушибами. Он вскочил и решительно направился к дому, который смутно виднелся в глубине сада. Переступив порог входной двери, он вынул пистолет и затем пересек холл и те две комнаты, с которыми читатель уже знаком. Подойдя к двери, из которой пробивался свет, Некулай остановился. Потом решительно нажал ручку и ударом ноги распахнул дверь. Он вошел в комнату, выставив вперед пистолет, но эта мера предосторожности оказалась ненужной, потому что человек, которого он думал найти бодрствующим, крепко спал.

Это был толстяк с жирным и круглым, как полная луна, лицом и светлыми растрепанными волосами. Он спал на диване, лежа лицом кверху, и громко храпел. Одет он был в серый костюм из хорошей шерсти, очень помятый и выпачканный. Рядом на столике валялись остатки еды, стоял стакан и несколько пустых бутылок из-под пива.

Довольно много таких же бутылок разбросано было на полу. На кровати и на ковре лежали газеты на венгерском и немецком языках.

Некулай Тупица с отвращением взглянул на спящего, потом, ударив его дулом пистолета, крикнул:

— Герман, привет тебе от оберштурмбанфюрера Карла!

Человек вскочил и быстро сунул руку под подушку. Однако Некулай Тупица, приставив ему к виску дуло своего пистолета, почти весело сказал:

— Спокойно, дурень… Оставь в покое эту игрушку! Человек, которого звали Германом, скрипнув зубами, отдернул руку.

Некулай Тупица быстро отбросил подушку и достал оттуда пистолет. Сунув его в карман, он сел верхом на стул и сказал:

— Теперь, Герман, давай потолкуем! Толстяк тупо посмотрел на него.