Звездные самураи - Кен Като

— А может все-таки объясните, что это за причины?

— Не думаю, что вы окажетесь в состоянии их понять. — Она в отчаянии попыталась подыскать более подходящие слова. — Думаю, вам бесполезно рассказывать о предчувствиях. О, да, верно, я дочь Джоса Хавкена. И унаследовала его талант. Я поняла это сразу, стоило мне только ступить на борт нексус-корабля. И еще я поняла, что к таланту нельзя относиться с пренебрежением. Ничто не случается просто так. И вот поскольку такой уж я уродилась, я всегда заранее знаю, когда что-то должно произойти. Неужели вы не понимаете? Я просто точно знаю, что мы должны попасть на Форт-Бейкер. Помогите мне, очень вас прошу!

В воздухе чувствовался характерный запах кретовой пыли. Ветерок шевелил волосы Аркали, покрытые как изморозью лунным светом. Она вытерла глаза. Ее овальное лицо было запрокинуто вверх и сильно побледнело. Истман смотрел на эту хрупкую девушку, понимая чего ей стоило так унизиться перед ним. Но похоже она начала тасовать свою колоду лжи.

«Почему дети тех, кто служил во Флоте, всегда уверены, что только они обладают монополией на пси-чувства и эмоции? — подумал он. — Как я могу рассказать ей о своем таланте, если не способен рассказать о тех чувствах, которые питаю к ней? Если она когда-нибудь узнает, что я из себя представляю на самом деле, это будет означать конец всему. Таких людей как я здесь просто презирают. В договоре с Ямато даже есть специальная статья, запрещающая нам находиться здесь, словно даже сама мысль о нас им неприятна. И это относится не только к местным жителям. Кто из этих напыщенных „думаешь ты меня знаешь, но на самом деле не знаешь“ будет спасать мою неуклюжую задницу, если вдруг выяснится, кто я такой?»

Он понимал, что сейчас самым правильным было бы просто повернуться и уйти. Он знал, что должен спуститься на первый этаж здания Хавкена и крадучись убраться восвояси, но никак не мог заставить себя расстаться с ней, тем более что сама она на этом не настаивала.

— А может, — медленно начал он, — вы считаете человека очень крутым и хладнокровным только потому, что он редко открыто проявляет свои чувства? Само собой, очень легко подумать, что симпатичные, легкие в общении, нервные люди очень чувствительны. И просто смешно ожидать от парня вроде меня, что он подобно бабочке будет сочувственно трепетать при каждом всплеске чьих-то пси-эмоций. Но это вовсе не значит, что я такой уж бесчувственный чурбан!

В ее голосе послышалась виноватые нотки.

— Лейтенант Истман, простите, если я невольно вас оскорбила…

— Этого я не говорил, — сказал он. — Но, если хотите знать, в начале года я даже пытался покончить с собой.

Она продолжала молча смотреть на него и он опустил голову так, что лицо полностью скрывала тень от козырька.

— Да, понимаю, в это трудно поверить. Но просто в один прекрасный день я пришел к выводу, что ни этот, ни какой-либо другой мир мне совершенно ни к чему. Все как-то вдруг осточертело, вот я и попробовал выстрелить себе в голову.

— Что вы говорите, лейтенант Истман! ?

— Честное слово, Аркали! Я поднес к виску «вессон-220i» и нажал на спуск.

— И что же случилось?

— Ничего. И только. Спусковое устройство сработало. И соленоид тоже. Из дула вырвалась пара искр, но самого разряда не последовало.

— Ну и как же вы поступили? — В ее голосе чувствовалось какое-то нездоровое любопытство.

— Я вскрыл бластер, осмотрел его и, на всякий случай, вынул и снова вставил обойму — вдруг все дело в ней! — хотя точно знал, что это не так. А потом попробовал еще раз.

— И бластер опять не выстрелил?

Он усмехнулся.

— Сами видите.

— Какой ужас! — Она повернулась так, что теперь и ее лицо тоже скрывалось в тени. — Простите, что назвала вас трусом, лейтенант. Я вовсе не имела в виду…

— Но это еще не самое интересное, — продолжал он, видимо совершенно ее не слушая. — Насколько мне помнится, после этой второй попытки я почувствовал лишь страшное раздражение от того, что дурацкий механизм не делал то, что ему положено. Я уже собирался было еще раз проверить его, как в комнату заходит мой приятель, тоже сотрудник МеТраКора — Боско Шадболт, может слыхали? — и этак простодушно спрашивает меня, что, мол, я делаю.

— Что же вы ему ответили?

— Только одно: я попросил его направить бластер в окно и выстрелить. Так он и сделал. И конечно же выстрел грянул как миленький.

— Не может быть!

— Еще как может. — Он потряс головой, возвращаясь от воспоминаний к действительности. Ему вдруг ужасно захотелось полностью раскрыть ей душу, поскольку он чувствовал, что теперь она поймет. — Вот видите, может у меня и нет зафиксированного пси-таланта, понимаете? Но я совершенно убежден, что в моей судьбе принимает участие какая-то высшая сила. Сельские жители Осуми называют это кармой и вполне понимают, что это такое. Расскажи я подобную историю кому-нибудь в Американо, и все подумают это просто байка, здесь же никто и на секунду не усомнится, что это святая истинная правда! Согласно учению дзэна, все на свете имеет значение — все и ничего. Я уверен, вы понимаете истинное значение того, что я избежал смерти?

Она вздрогнула и снова поплотнее запахнула пальто, несмотря на то, что на крыше было довольно тепло. Ее встревожило то, каким настоятельным был его тон.

— И что же это означало?

— Разве не очевидно? Я был спасен от гибели ради какой-то великой цели. Если бы я тогда умер, то и вы тоже погибли бы. Потому что я не дожил бы до того дня, когда спас вам жизнь. Понимаете, да? Именно так должно было случиться. Поверьте, наши с вами судьбы неразрывно связаны между собой.

Она, сейчас в голубоватом призрачном свете казавшаяся такой хрупкой и большеглазой, не отрываясь смотрела на него. И было заметно, что по лицу ее разливается облегчение.

— Так значит вы поможете мне добраться до Форт-Бейкера?

Он неожиданно поджал губы.

— Аркали, как вы можете спрашивать? — В голосе его слышалось нетерпение. — Разве после того, что я вам рассказал, вы не понимаете, как все это прекрасно увязывается с необъяснимым безумием Хайдена Стрейкера? С падением всех отделяющих нас друг от друга барьеров до единого? И с тем, какой оборот приняли все предшествующие события — ведь они сводили нас все ближе и ближе. Неужели вам не ясно, что вскоре мы вылетим на Сеул, а там нам — вам и мне — представится возможность начать новую, совместную жизнь?

— Лейтенант Истман… — Она покачала головой. — Нет, лейтенант Истман, нет. Вы просто все не так понимаете.

— Все я отлично понимаю. Существует поток пси и нужно чувствовать его и двигаться вперед вместе с ним.

— Лейтенант Истман, я…

— Тссс!

Он неожиданно схватил ее за руку и потянул в сторону, подальше от внезапно вспыхнувшего света, зажженного отреагировавшим на чье-то присутствие сенсорного датчика.

Вскоре явственно послышались приближающиеся шаги. Стук каблуков по ступенькам, шорох ладони, скользящей по плексовым перилам.

Истман приложил палец к губам и, как будто внезапно придя в себя, попытался закутать ее в свой просторный плащ, но она вырвалась. Шаги уже почти достигли крыши, но неожиданно стихли. Он машинально потянулся за бластером и только тут понял, что уже несколько дней по условиям договора с каньцами ходит без оружия. Стоя в тени, он чувствовал рядом с собой тепло тела Аркали, слышал шорох ее платья, а его ноздри с трепетом вдыхали чистый свежий запах который исходит лишь от тела желанной женщины. «Черт побери, — подумал он, — до чего же она здорово выглядит. Как я ее хочу! Разумеется, я готов на все, чтобы помочь ей, и на все что угодно, лишь бы стать для нее столь же желанным, насколько она желанна для меня, но ведь то, что она предлагает просто безумие какое-то! Это ни в какие пси-потоки не укладывается». Снова послышались шаги.

От внезапно охватившего его ужаса он застыл. «А ведь вполне возможно, что она окажется права. Если это какой-то часовой, то мне останется только придушить его и тогда уж нам точно придется сегодня же ночью сваливать на Форт-Бейкер. Вот это да!»

С лестницы снова донеслось эхо шагов.

— Боско! — Она прошипела это раньше, чем он успел остановить ее.

Из темноты показался чей-то силуэт.

— Это я.

— Шадболт? — шепотом спросил Истман. Он был страшно раздосадован тем, что ему помешали, и даже не почувствовал особого облегчения когда это оказался не каньский солдат.

— Ну да. Истман, неужели это ты?

— Все в порядке, — сказала она. — Это я попросила его придти сюда.

Истман попытался расслабиться. Его мышцы буквально сводило от невероятного напряжения. Ведь он уже совсем было приготовился броситься с голыми руками на врага и теперь его сердце грохотало как боевой барабан. Он смотрел как Аркали что-то объясняет Шадболту, как она все ближе подходит к нему, и мало-помалу его начала грызть ревность к приятелю.