Меня не изгнать - Б. Котовский

готовился заказанный обед, решил ему ее отдать, но не нашел на рабочем месте.

— Розетта, — обратился я к хозяйке таверны, — а где наш здоровяк?

— Так он это, со своим новым другом в подвале развлекается.

Я ляпнул ладонью по лбу. Совсем забыл, что мы оставили доппельгангера у Роналда и даже не подумал, что этот громила, что сотню лет уже не занимался любимым делом, может пленнику полностью мозги перепрошить.

— Я могу?..

— Да, конечно, проходи через кухню, — любезно отозвалась Розетта.

Пройдя через святая-святых таверны «Рога и Копыта», я спустился в подвал. Мия предпочла остаться в столовой. Ну и ладно, пущай сидит. Роналд же сидел на том же месте, где мы его оставили под самое утро.

— Роналд…

— О, Вильгельм! Рад тебя видеть, как поживаешь?

Огр выглядел вполне бодрым. Так и не скажешь, что его подняли посреди ночи и он так и не спал с того времени.

— Да-а-а… нормально. Узнал вот кое-что после того как мы… — я перевел взгляд на доппельгангера, что сидел на стуле, обхватив колени и качался, таращась в пустоту, — узнали нечто ценное у нашего нового друга.

Я посмотрел на огра.

— Ты его хоть кормил?

Роналд виновато стал чесать затылок.

— Ты знаешь… я как-то даже и не подумал. А надо? — спросил он. В целом, в его словах была логика. Смысл кормить пленника. С другой стороны, если его не кормить, то потом куда девать труп? С третьей стороны, всегда был Чакки…

— Мне… не нужна… еда… не нужен сон, — бормотал Ицкоатль себе под нос, продолжая покачиваться, — мне… нужна только… РЫБА! — он размахнулся и со всего маху впечатал камень в игральную доску, а затем злорадно и как-то надрывно засмеялся. И смеялся он, наверное, с полминуты, после чего начал рыдать. Мне он в такой экспозиции жутко напомнил Педро Паскаля. Не сказать, что я проникся жалостью или чем-то подобным, нет. Этот сучий пес хотел меня убить. Снова. Поэтому пусть сидит тут и играет в шашки, но хоть покормить надо будет.

— Ах ты… вша беломордая… — пробубнел Роналд, глядя на расклад на доске.

— Не переживай, — сказал я ему. — У меня есть для тебя подарок, — и выложил ему рядом с доской еще одну в клеточку, а затем из карманов высыпал все фигурки.

— Вильгельм… это что, ШАХМАТЫ? ТЫ ГДЕ ИХ ВЗЯЛ?

— Буквально под из-под земли достал, — скаламбурничал я. — Наслаждайся, друг.

— А ты умеешь в них играть? — спросил он, сияя от счастья. Я в жизни не видел, чтоб настольные игры так доставляли людям… и другим существам удовольствие.

— Умею, — усмехнулся я. — Но в другой раз. Мне сейчас надо сходить еще кое-куда по делам. Так что до скорого, — я хлопнул здоровяка по спине и пошел наверх.

После обеда, Мия отвела меня в банк. Внутри меня снова ждало тоже самое, что и в Гилдьии Задач. А именно сплошное разочарование. Вместо красивых эльфиек и радушного персонала тут работали гоблины. Скряги, душнилы и высочайшего класса токсичные особи. Я не удивлюсь, если они буквально плюются ядом.

— Почему у вас везде тут работают гоблины, если дело касается бумаг и финансов? — спросил я разочаровано.

— Потому что никто лучше них не справляется с бумажной волокитой. Они дотошные, скрупулезные и крайне внимательны к деталям.

— ОНИ НЕ УМЕЮТ ПИСАТЬ! — указал я на очередную вывеску, на которой было от руки, как курица лапой, написано «РОПОЧИЙ ХРАФЕК».