Стихия духа - Алекс Рауз

страх. Глядя на разошедшихся магов, на почти ликующее войско… Он так боялся, что этого будет недостаточно.

Если бы у него только остались прежние силы! Столько мощи было в его руках, и он впервые жалел, что лишился ее. Слишком рано обменял на бесполезный дар, который теперь не мог помочь никому.

Он замер за спинами Ковена, глядя на взлетающего огненного дракона, на расходящуюся расщелину, и ужас пожирал его с потрохами. Страх не за собственную жизнь, а из-за проклятого бессилия. Даже если они все поверят в него, как он сможет помочь?! Его руки лишились всех фигур, партия отошла другим игрокам. И оставалось только надеяться, что не менее умелым.

Эрин… Он чувствовал, понимал, куда она пропала. Но прорваться сквозь этот барьер уже не мог. Как новорожденный котенок, он растерянно взирал на полыхающее поле и с трудом унимал дрожь в ослабших руках. Сдерживал кровавый кашель, чтобы не пасть в глазах тех, кто уже надеялся на его следующий шаг.

Рядом возник Рид. Его поглощенные тьмой глаза управляли демоном, который сражался по ту сторону огня, но плечо было здесь. Подставлено для Газарта, чтобы он не упал.

Бывший некромант перевел взгляд на друга и стал следить за его лицом в поисках ответа. Его демон единственный сражался на передовой с воинством богов.

Языки пламени взмывали к самим небесам, окрашивая пасмурный день в красный цвет. Рев закладывал уши…

Пока его не перебил нарастающий мерный ритм. Все громче и сильнее отдавались тысячи шагов. Сквозь огонь проходила невредимая армия, ступая по разлому, как по ровной земле.

Коротко вскрикнул Рид и пошатнулся. Теперь уже он опирался на Газарта и с трудом ловил воздух. Демон тоже проиграл.

Маги продолжали сыпать бесполезными заклятиями, земля под ногами дрожала, выла и захлебывалась в огне, а над Орденом сиял белоснежный щит. Магия не смогла пробить защиту самих богов…

* * *

Ларос обнажил бесполезный меч. Он отчетливо понимал, что это поражение. Боль покинула его, забрав с собой последние страхи. Он умрет с клинком в руках, как и положено наследнику графского рода, не уронит свою честь. И будет надеяться, что этого хватит по ту сторону грани, чтобы вечность продержаться в гниющем пекле, о котором говорил Газарт.

Рядом с ним другие командиры также молча доставали оружие. Пусть достойная смерть и не имела значения в загробном мире, по-другому они просто не могли.

Сестры нигде не было, и Ларос понадеялся, что хоть она смогла сбежать. Он порадовался бы каждому солдату, дезертировавшему из этого обреченного воинства, сохранившего свою жизнь хоть на несколько лишних дней перед вечным заточением… Но никто не бежал.

Маги доставали мечи, которыми не умели пользоваться. Совсем юные адепты Академии, чудом спасшиеся после обрушения столицы, вытирали с лиц слезы. И наставники уже не берегли их от последнего отчаянного шага – каждый сам вправе решать, как ему умирать.

Король поднял меч высоко над головой.

– ЗА АВЕЛОР!!! – закричал он со всей силы, и войско подхватило его клич.

Газарт почувствовал, как его тряхнули за плечи. И только тогда понял, что стоит на коленях.

– Где Эрин? – Адалия с трудом подняла его на ноги. В ее усталом взгляде еще была жива надежда.

– Договор разорван. И они не пропустят ее сюда, пока у них будет хоть малейший шанс победить… Или пока мы все не умрем.

– Ты не можешь укрыть нашу армию таким же щитом?! – рядом стоял Рид. Он уже успел отдышаться и сжимал черный как ночь клинок, готовясь к решающей битве.

– Нет, это могут только боги, только оттуда, где размыты границы магии и жизни.

– Но что-то же ты можешь?! О Бездна, Газарт! Ты не зря получил эту силу!

Острая боль пронзила все нутро. Вывернула наизнанку, прогнала душу по всем кругам той Бездны, забрала в самые глубокие пучины, чтобы уже никогда не выпускать на волю. Он понял, что может сделать…

Небытие никогда так мучительно не казалось спасением. Все тело, каждая клетка мечтала только о побеге из этого кипящего котла.

– Души… Я могу сделать неуязвимыми их души. Тех, кто добровольно отдаст их мне…

И единственный путь к спасению, к миру и гармонии навсегда закрылся. Его собственная душа пылала в агонии бессилия.

– Нет… Нет, пожалуйста! – на глаза навернулись слезы. – Я больше не готов, больше не могу. Не хочу, чтобы за меня умирали другие! Не могу, не могу…

– Ты сам говорил о выборе, – тихо произнес Даниэль. – Кто-то должен его делать.

– Это не выбор, это истребление. Чтобы победить, они должны будут погибнуть! С моим именем на губах…

– Они и так умрут, с тобой или без тебя. Мы все умрем, – вторила Адалия, и ее голос не дрогнул.

– Раньше я мог участвовать, мог принимать самый страшный удар на себя. Держать ответ за свои поступки, а теперь лишен и этого. Даниэль, – он повернулся к Риду. – Но как я могу просить их умирать за меня?

– Ты сам говорил, добро – это не сказки про чистую совесть. Это меч в твоих руках, который залит кровью. Это боль, которая будет точить всегда. И как только она притупится, знай, ты больше не добро. Потому что только ее острый нож в твоем сердце подскажет верный путь, сохранит тебя на дороге Света.

Газарт кивнул и нашел в гудящей ободряющими криками толпе короля. Он знал, как всех спасти.

С горящими глазами и молитвой воины подходили к нему и преклоняли колени. Люди, которые теперь верили в него без оглядки, не отводили взгляда. И еле теплое солнце согревало их отчаянные улыбки, решительно сведенные брови, жестко сжатые губы… Они посвящали ему свои души, отдавали самое ценное, чем обладали.

Они нашли своего бога и шли на верную смерть с его именем на устах.

На колени вставали все без разбору – обычные люди и маги, вчерашние ученики Академии и командиры армии. Газарт запнулся лишь однажды, когда перед ним склонился сам король. Ларос отчаянно сжимал меч побелевшими от напряжения пальцами, собираясь возглавить свое войско, но Газарт хотел верить, что Дорс Велен переживет и этот бой, и его самого. Королю нельзя умирать даже во имя благой цели.

Преклонил колени и Рид, серьезно глядя в упор залитыми чернотой глазами, без тени былой усмешки. Он обещал Адалии выжить, но не мог стоять в стороне в финальном сражении.

Орден подошел совсем близко, когда первый отряд людей ринулся ему навстречу. И Газарт видел, как быстро их кровь заливает ржавую траву под