Леонид Кучма. Настоящая биография второго Президента Украины - Геннадий Корж

– То, что бывшие сотрудники МВД сознались в убийстве Гонгадзе, можно считать завершением дела? На этом могут поставить точку?

– Точку можно поставить где угодно и когда угодно. Только будет ли она решением вопроса. Если окончательно не будет расследовано дело Кравченко, то это не точка, а знак вопроса».

Ситуация, впрочем, может получить совсем другой поворот, если подтвердится версия о том, что информацию о якобы участии Кучмы в политубийствах мог купить Лазаренко. В марте 2005 года директор Европейского института интеграции и развития политолог Дмитрий Выдрин заявил о том, что есть все основания считать, будто Павел Лазаренко может располагать доказательствами причастности экс-президента Украины Леонида Кучмы к политическим убийствам.

«Человек он невероятно информированный, потому, что он отличался, в бытность свою премьером, большим любопытством. Кроме того, у него были разветвленные связи во всех политических структурах. Поэтому, если у него не было даже личной информации, то он всегда такую информацию мог купить, располагая неограниченными финансовыми возможностями», - сказал Выдрин.

«То, что Павел Иванович рано или поздно вернется в украинскую политику, никто не сомневался. Павел Иванович - человек с такой волевой установкой, что если у него есть идея или идефикс - он сделает все, чтобы ее реализовать», - добавил политолог. Выдрин сообщил, что общался с адвокатами Лазаренко. По их словам, экс-премьер чувствует себя в США очень некомфортно. Для того чтобы вернуться, Лазаренко нужны какие-то козыри, которыми могут стать, например, его показания по делу Гонгадзе. Шансы на то, что Лазаренко подобными козырями располагает, Выдрин оценил как «50 на 50».

В то же время Александр Турчинов, некогда входивший с Лазаренко в одну партию, не очень убежден во влиятельности Лазаренко. В августе 2003 года он говорил: «У оппозиции отношение к Павлу Ивановичу индифферентное. Его влияние на политическую ситуацию завершилось с выборами 1998 года. Все. Он не может влиять. Это мифологемы, которые раздувала официальная пропаганда, что он может на что-то влиять, у него есть тайные связи с оппозицией».

А пока что говорят о возможности возвращения в Украину Николая Мельниченко. Народный депутат Нестор Шуфрич заявил, что понимает «двойственную ситуацию, в которой сейчас оказался нынешний президент страны Виктор Ющенко». «Если господин Мельниченко приедет в Украину и получит звание генерала и звание Героя Украины, то представляю, какое это будет искушение для других охранников», - сказал он.

Юлия Мостовая сравнила Мельниченко с Горлумом, который, совершив преступление, стал обладателем кольца власти. И задала некоторые важные вопросы. Вот они.

Кто стоял за группой, которая проводила записи в президентском кабинете? Кто знакомился с записями в оперативном порядке и были ли такие люди? Кто мог не в ноябре, как вся страна, а в июне знать о слежке за Гонгадзе, об отношении Кучмы к нему? Все ли записи Мельниченко отдаст в руки прокуратуры или опять им будут произведены определенные изъятия? Будут ли переданы Пискуну записи бесед с голосами представителей новой власти?

Мостовая подметила еще одну очень важную особенность: «Вопросов сейчас гораздо больше, чем ответов, и ставить эти вопросы будет не только следствие, не только борцы за чистоту политических рядов, но и борцы с Украиной как таковой. В этой связи весьма любопытны заявления людей Березовского о вроде бы имевших место встречах Николая Мельниченко с руководством российской ФСБ». Раскрутка этого следа вполне может привести к тому, что окажется: идея давления на Кучму возникла в Москве, а ее исполнителями были представители украинских спецслужб.

Мостовая привела расшифровку интервью одного из сторонников Березовского, бывшего подполковника ФСБ Александра Литвиненко агентству «Интерфакс-Украина». Конечно, его следует рассматривать только в качестве одной из версий.

«- Несколько лет назад Николай останавливался у меня дома, и я организовывая ему встречу с Борисом Березовским. Тогда Мельниченко просил средства на распечатку пленок и на проведение экспертиз. Я организовывая эту встречу. У меня с Мельниченко сложились доверительные отношения - у нас в принципе и были доверительные отношения до последнего времени - до заявления (Мельниченко на имя Турчинова. - ИУ.) - оно меня шокировало. И в связи с тем, что он сделал это заявление, я больше молчать не собираюсь и буду говорить, как было на самом деле, что мне известно по этому делу.

Вчера я написал официальное заявление председателю комиссии Григорию Омельченко об обстоятельствах, известных мне по „кассетному скандалу“ и отправил факсом.

У меня был один разговор с Мельниченко. Мельниченко меня прямо спросил, не считаю ли я его предателем. Я почти дословно говорю - я вспоминаю этот разговор - я ему говорю: Николай, то, что ты записывал президента, это с одной стороны достаточно аморально - тебя поставили охранять человека, а ты его записывал. И поэтому ты пока еще нигде явно не озвучил, почему ты это делаешь - то есть, какой умысел у тебя был записывать президента. Он мне сказал, что… Да, и еще я ему сказал, ты знаешь, Николай, я, конечно, - я тоже служил в спецслужбах достаточно длительное время - я никогда не поверю, что ты сделал это один, потому что несколько лет записывать президента в его кабинете, а там записи велись несколько лет, то это достаточно сложно, я не верю, что ты это делал один. Он мне рассказал, что, значит, как бы… за этим стоял Марчук, председатель КГБ Украины. Он начал писать за два года до того, как с Морозом… Вот два года до этого они начали записывать. Записывали около двух лет. И он сказал, если даже логически посмотреть - покушение на Гонгадзе организовывали значительно позже. Понимаете? Здесь это очень важный момент, что покушение на Гонгадзе было организовано значительно позже, а записывать начали намного раньше. Поэтому это не связано с делом Гонгадзе. И он мне сказал, что, значит, все это дело организовал Марчук, бывший председатель КГБ Украины, который в то время занимал должность председателя СНБО.

Записывал не один Мельниченко, их было несколько человек в группе. Несколько. Он говорил, что у него еще проблемы - те товарищи некоторые, которые со мной записывали, еще остаются в Украине и кого-то там якобы нашли, начали за ним следить, и он сбежал в Западную Европу тоже и спрятался. У меня, кстати, записана его фамилия, этого офицера. Он сказал, что когда они все это записывали, то, значит, Марчук обещал санкцию суда на запись, на прослушивание. Когда начали получать информацию, что готовится убийство Гонгазде, я так понял, что если будет убийство, то будет санкция суда, что будут данные, что президент готовил убийство, и это все с санкции суда, то есть легализовать путем того, что они не просто так сделали (запись. - ИУ.) незаконно, а с санкции суда. Он обещал сделать санкцию задним числом. Я так понял. Если бы санкции не было, а потом она появилась, либо он им сказал, что санкция есть и показал бы ее, но раз он ее не показывал и говорит, вы записывайте, а потом если будет преступление, то будет санкция суда. Потом, когда все записали и убили Гонгадзе, санкцию суда он им не дал. Получается, что, то ли он их обманул - он их подставил, я бы сказал. Потом стал вопрос, что надо эти записи сделать достоянием гласности. Этот вопрос поставил Марчук. И уже потом его (Мельниченко. - ИУ.) вывели на Мороза. И он оказался за границей. И ему помогли перебраться сначала в Чехию, а из Чехии переправили в Америку.