Голубая кровь - Семен Малков

– А ты во мне сомневаешься, дурачок? – Кира игриво взлохматила ему волосы. – Тебе придется хорошенько постараться, чтобы хватило силенок!

Смеясь, они отправились на кухню подкрепиться. В это время в спальне Петр и Даша блаженствовали в объятиях друг друга. Настрадавшись душой и истосковавшись физически по любимой, Петр был нежен и неутомим, самоотверженно старался доставить ей столько наслаждения, сколько был способен. Много раз испытывая высшее счастье, Даша изнывала от любви к нему, полностью растворяясь в нем и в полузабытьи блаженно повторяя его имя:

– Петенька мой… дорогой… милый… единственный… Пегенька! То ли из-за пережитых треволнений, то ли из-за затянувшейся размолвки, в этот раз они с особой остротой ощущали себя двумя половинками единого целого – судьба создала их друг для друга; весь мир замкнулся вокруг них двоих…

Когда страсть их немного отпустила и они расслабленно лежали обнявшись, словно опасаясь, что их вновь могут разлучить, Петр тихо, но твердо сказал:

– Все, пора кончать с этой неразберихой! Думаю, Дашенька, нам не стоит дольше тянуть с обручением. – Сделал паузу и добавил: – Так и скажи родителям!

– Петенька, счастье мое! – тоже тихо отозвалась Даша. – Разве я против, когда жить без тебя не могу? Но как же твои отец с матерью?

– Постараюсь их уговорить! Не получится, – голос Петра дрогнул, – уйду из дома. Пока не обвенчаемся, поживу у деда. А там видно будет.

– Думаю, мои злятся на тебя только из-за всей этой нервотрепки, – уверенно высказала ему свое мнение Даша. – И в случае чего мы сможем жить у нас. – Помолчала, добавила грустно: – Но обида на твоих родителей останется, вот что плохо!

– Понимаю, Дашенька, но что поделаешь. – Петр крепче прижал ее к себе. – Разве мы позволим нас разлучить? Бабушка и дед на моей стороне.

– Ладно, милый. Давай сначала поладим хотя бы с моими. Завтра же с ними поговорю!

– Кстати, сколько сейчас времени? – Протянув руку, Петр достал часы. – Ого! Уже почти час ночи! Представляешь, мне что-то есть захотелось… А тебе?

– Еще как, милый…

– Знаешь что? Пойду-ка на кухню, сварганю что-нибудь на скорую руку, – предложила Даша, вставая. – Позову тебя, как будет готово.

– Одну не отпущу! Еще украдут, – пошутил Петр, тоже поднимаясь. – А вообще-то мне надо сообщить домой, что ночевать не приду.

Каково же было их удивление, когда на кухне они обнаружили веселых хозяев тоже решили подкрепить убывающие силы. Кира и Эдик их дружно приветствовали, и Петр с удовольствием присоединился к компании, которой желал избежать, направляясь в гости.

Проводив Дашу на такси до дому, Петр махнул ей на прощание рукой, тяжело вздохнул и поехал объясняться с родителями. Отца он уже не застал; его ждала только мать – как раз сделала макияж и собиралась уходить в театр. Выговаривать ему не стала, лишь бросила укоризненный взгляд:

– Завтракать будешь?

Петр молча кивнул, и они прошли на кухню: Светлана Ивановна быстро приготовила яичницу с колбасой, кофе со сливками; поставила на стол, присела напротив и молча смотрела, как он ест. Внутри у нее все кипело от возмущения, но высказать это сыну не решалась не желала ссориться. Так же безмолвно убрала со стола, надеясь – сам заговорит, но Петр не считал нужным ни оправдываться, ни объяснять свое поведение, предчувствуя последствия. Однако мать смириться с происходящим не могла; не дождавшись от него ни слова, сердито бросила:

– И ты думаешь, это нормально – не приходить ночевать домой, когда тебе вздумается? Что с тобой происходит, сын? Я тебя не узнаю!

– Нет, я так не думаю, – не глядя на мать, угрюмо произнес Петр. – Но это ненормальное положение создали вы с отцом сами. Все было бы иначе, если бы вы поняли, как мы с Дашей любим друг друга!

– Но к чему такая спешка? Такая невоздержанность! возмутилась Светлана Ивановна. – В наше время умели терпеливо ждать, пока обстоятельства позволят создать семью.

– А вы разве согласны, чтобы мы поженились? – гневно повысил голос Петр. – Мы бы тоже потерпели. Но вы без конца чините препятствия! Что же нам остается?

Его, казалось, справедливые слова обескуражили Светлану Ивановну. Однако она уже настроилась против Даши, считала ее недостойной сына.

– Нет, не могу с тобой согласиться! Жениться нужно один раз, и на всю жизнь! – Строго взглянула на сына чистыми синими глазами. – Одного чувства мало! Нужно, чтобы и девушка была достойной!

– Ну вот что, мама! С меня достаточно! – яростно воскликнул Петр, вскакивая из-за стола. – Я никому не позволю так отзываться о Даше, даже тебе! Как ты можешь? Слушаешь всякую… брехню!

– А если это не брехня? – не сдавалась Светлана Ивановна. – Мой долг – остановить тебя вовремя, сын!

– Что с тобой, мама? – В мрачном отчаянии Петр не знал – как найти путь к ее сердцу. – Ты чуткая, добрая, а поступаешь так жестоко и несправедливо! Ведь Даша для меня – единственная во всем мире!

– Ты уверен, что не ошибаешься? Встретишь еще свою единственную! Послушайся мать, время покажет, что я права!

Но Петр ничего не желал слушать – все уже для себя решил.

– Ну что ж поделаешь! – с горечью выдохнул он. – Мне ничего не остается, как поступить по-своему. Согласны вы с папой или нет, вы забыли, что я уже взрослый, совершеннолетний!

– Взрослый, но не самостоятельный! – запальчиво возразила Светлана Ивановна. – Не делай глупости! Отец этого не потерпит!

– Значит, мы не сможем жить вместе, только и всего, – изо всех сил стараясь погасить клокотавшую в нем ярость, глухо произнес Петр. – Я так решил, мама.

– Ты думаешь, что говоришь? – ужаснулась Светлана Ивановна, глядя на сына так, будто видела его впервые Ты сошел с ума!

Боясь, что не сдержится и наделает глупостей, ничего не вымолвив в ответ, Петр круто повернулся и почти выбежал из квартиры. Дальнейший разговор с матерью сейчас бесполезен – это он ясно понимал.

Его возлюбленной повезло больше, чем ему: дома никого не оказалось, кроме Кузи, а он встретил ее радостным лаем и, виляя обрубком хвоста, любезно приволок домашние тапочки. Спокойно разобрав свои вещи и приняв горячую ванну, она поочередно позвонила на работу родителям, легла отдыхать и проспала до полудня.

Поблаженствовав в постели еще часок, вспоминая и вновь переживая счастливые мгновения любовного свидания, Даша неохотно поднялась – надо вывести Кузю на прогулку. Они уже возвращались домой, когда у подъезда их нагнала запыхавшаяся Анна Федоровна.

– Вот глухие тетери! Зову, а они не слышат! – упрекнула она дочь, переводя дыхание. – Отпросилась с работы по такому случаю – приготовлю чего-нибудь вкусненького до прихода папы. Отпразднуем твой заграничный вояж!