Бесконечность I. Катастрофы разума - Андрей Волков

— А мне так не кажется! — отрезала Анастасия. — И прошу больше не поминать эту тему, если вы хотите остаться моими подругами.

Шурочка флегматично покачала головой.

— Да брось, — сказала она, — ситуация же разрешилась. К тому же он раскаивается в совершенном поступке, а это редкое для парней качество. А через месяц-другой всё вообще забудется.

— Я не забуду, — сказала Анастасия, — никогда.

* * *

Да уж, вот это учеба молодых студентов, ничего себе, подумала Авалова, выслушав историю до конца. Что же, старые истины, как всегда, верны: у всех есть свой скелет в шкафу, надо его просто отыскать. Не случайно Верховский в разговоре с ней все твердил о страхах. Вероятно, эта история гложет его не меньше, чем Урусову, но страх Урусовой иной. Он живой, она боится, поэтому реагирует и пытается защищаться, а страх Верховского мертвый и холодный, как и сам Верховский. Тот молодой человек, которого видела Ксения, совсем не тот, которого ей сейчас описала Анастасия. Где же произошла подмена? Тогда в Швейцарии или позже?

— Анастасия, я понимаю, вы испугались, — сказала Авалова, — один Бог знает, что с вами могло случиться.

Урусова потерла красные от слез глаза рукой.

— Вы не понимаете, — она нервно махнула рукой, — вы ничего не понимаете. Мне ведь надо просто было зайти тогда к Саше и ничего бы не случилось. Ничего бы вообще. В том числе и сегодня ничего бы не произошло.

— Я понимаю, — спокойно сказала Ксения, — про то и говорю. Не надо винить себя в том, что от вас не зависит. Скажите лучше, где сейчас этот Том?

Анастасия покачала головой.

— Не знаю, — сказала она, — его, по-моему, тогда сразу посадили и дали большой срок, а что потом с ним стало, я не знаю.

— Понятно, — кивнула Ксения, — скажите, а вот вы же расстались с Александром. Как получилось, что вы снова оказались вместе?

— Совершенно случайно, — сказала Анастасия. — После всей этой истории я написала заявление на перевод. Я не могла больше в Женеве оставаться, Шурочка тоже перевелась, говорила, что не хочет оставлять меня одну, только Света осталась там. Мы все не общались больше четырех лет. Я знала об успехах Александра, но встречи всё равно не искала. Я так и не смогла его простить. А вот где-то шесть лет назад я была на вернисаже своего знакомого художника, и вот там мы встретились. Это было похоже на наваждение, но я удержала себя. Та боль, которую он мне причинил, слишком сильна, тем более, как оказалось…

— Он встречается с Александрой, — закончила Ксения. Урусова кивнула.

— А она как объясняла это? — спросила Авалова. Анастасия покачала головой.

— Шурочка, она… — девушка запнулась, — она очень тактичная была и все время меня оберегала. Мне кажется, что и роман с ним она завела, чтобы я вновь не падала в этот омут.

На вопрос она не ответила, заметила Ксения про себя. Хотя, возможно, у неё не было ответа на этот вопрос. Может быть, она этим ответом и не интересовалась. Анастасия из тех девушек, которые больше любят созерцать, чем анализировать. Ксению же этот вопрос очень интересовал. Нет, в самом по себе явлении не было ничего странного. Молодой человек стал свободен, и девушка решила не упустить свой шанс. Что же, такое случается, но вот внешние обстоятельства смущали. Ведь за расставанием Верховского и Урусовой скрывалась глубочайшая психологическая драма, такие скоро не выветриваются из памяти, и закрутив роман с Верховским, Александра стала прямой участницей этой драмы. Неужели она действительно настолько верная подруга, что приняла таким образом на себя Верховского и огородила от него Анастасию, чтобы молодой человек не терзал душу подруги обычными для молодых людей душевными излияниями?

Что-то не похоже. Непохожа Александра на такого самопожертвенного человека, по крайней мере Ксении она такой не показалась. В ней чувствовались холодный расчет и четкость принятия решений, такие как Александра действуют разумом, а не чувствами. Впрочем, Ксения уже уяснила, что в этом деле все совсем не то, чем кажется на первый взгляд.

Звук шагов заставил Авалову отвлечься от своих мыслей и повернуть голову к входу. Вот это сюрприз. На пороге стоял Александр Верховский. Его светлый костюм был насквозь мокрый. Скорее всего, Александру пришлось долго идти от машины ввиду перекрытия улицы милицией. Сюрприз был не в его появлении, а в его нескором появлении. Когда Ксения только ехала сюда, она была уверена, что найдет его здесь. Но нет! Верховский приехал, когда уже все практически закончилось. Но самая большая странность была в его лице. Оно ничего не выражало. Ни скорби, ни боли утраты. Было какоето гнетущее чувство жалости в его лице, но оно было направлено на Анастасию. Было совсем непохоже, что у Верховского умер любимый человек. Или нелюбимый? Увидев Александра, Анастасия бросилась к нему навстречу и стиснула в объятьях. Молодой человек неуверенно обнял её в ответ.

— Ну, ну, ну, успокойся, — услышала Ксения, — успокойся. Я тебя заверяю, заверяю, что я его найду. Найду того, кто это сделал. Урусова не отвечала. Она только плакала навзрыд.

В этих объятиях было что-то такое, что сразу бросалось в глаза. Неподдельные нежность и трепетность, но вместе с тем страх. Страх, что она его оттолкнет. Таким Авалова Верховского еще не видела, она ни разу не видела его таким с Александрой. Между ними не было никакой искорки. Здесь она была. Но здесь был и страх. И страх был у Верховского, он чувствовался так сильно, словно бы Верховский и был этим страхом.

Как там было? «Страх рождает гнев, гнев рождает ненависть». Интересный феномен, однако.

Верховский поймал взгляд Аваловой.

— Что? — спросил он. — Почему вы на меня так смотрите, Ксения Игоревна?

— Как?

— Вы словно обвиняете меня в чём-то, — сказал Верховский. — Считаете, что моя реакция неуместна?

Он хорошо читает эмоции, подумала Ксения, даже слишком, впрочем, я и не пыталась их скрыть.

— Я бы сказала странная, если быть точной, — заметила Ксения, — ведь с убитой вас связывали близкие отношения, не так ли? Наверное, Александра была бы вправе рассчитывать на другую реакцию, или нет?

Уж что-что, а разыгрывать патетику перед этой парочкой она точно не собиралась, и ей было наплевать сейчас, насколько корректно прозвучала её фраза. Слишком много было вранья и увёрток. Из-за этих уверток погибли три невинные девушки. Ксения была почти уверена, что это так.

Впрочем, Верховский и не подал виду, что его задела её колкость. Он умел быть разным, и Ксения вдруг