Маленькое счастье Клары - Анна Лерн

Глава 42

Рождественский сочельник был наполнен суетой и ароматами, несущимися из кухни. Пахло кардамоном и ванилью, сдобной выпечкой и ромом. Радостное волнение царило во всем доме, и даже я пребывала в приподнятом настроении, в первый раз ощущая тот самый дух Рождества, незримо витающий в воздухе.

Мы с Филиппом и Ливеном ожидали в холле кузину, чтобы отправиться в церковь на предпраздничную службу. Полин тоже была с нами и нетерпеливо поглядывала на лестницу. Для девочки первое путешествие в деревню было целым событием.

Наконец, кузина спустилась вниз, и мы вышли на заснеженный пятачок перед особняком, где нас уже ожидал экипаж. С собой мы везли несколько корзин с дарами церкви, в которые Гуда уложила двух крупных гусей, два десятка яиц, свиной окорок и, конечно же сыр из графской сыроварни.

Воздух был прозрачным и свежим и с неба медленно опускались снежинки, будто перед нами зависло невесомое белое облако. Не было четких очертаний деревьев, дома и даже наши силуэты казались размытыми в этой снежной круговерти. От мороза чуть холодели щеки. А на душе было так хорошо, что хотелось петь.

Как только наша компания устроилась в карете, она тронулась, и Полин, радостно заерзав у графа на коленях, прилипла носом к окну.

- Рождественское полено уже готово и ждет нашего возвращения, - Филипп тоже выглядел счастливым и радостным. – Мне не верится, что Рождество из моего детства возвращается в «Темный ручей». Еще в том году дом был темным и неприветливым, а сейчас он полон огней и улыбок.

- И умопомрачительных запахов! – со смехом добавил барон. – Я с утра готовлюсь к ужину и ничего не ем, чтобы насладиться каждым блюдом!

А мы с кузиной находились в предвкушении того, как появимся на праздничном ужине в новых нарядах. Они старательно шились все это время. Когда чудесное платье легло на мою кровать, я чуть не расплакалась – оно было прекрасно. Хенни вообще должна сиять на этом вечере, ведь ее ждало предложение руки и сердца.

При въезде в деревню, Полин не выдержала и захлопала в ладоши от восторга, и ее можно было понять. Чистейший, похожий на сахарную вату снег, лежал повсюду: на берегах канала, на ветках деревьев, на деревенских крышах. Скосы ворот и даже столбики и деревянные рейки заборов вокруг палисадников были покрыты снежными шапками сказочных, причудливых форм.

По замерзшему каналу носились дети на примитивных коньках, и оттуда доносились веселый визг и счастливый смех. По праздничным улочкам сновали люди с раскрасневшимися от морозца лицами, несли какой-то провиант в корзинах и громко поздравляли друг друга с наступающим Рождеством.

Небольшая каменная церквушка выглядела уютной и приветливой, в ее окнах виднелись огоньки свечей. Граф, увидев мое восхищение, сказал:

- В такие большие праздники, церковь не жалеет свечей на освещение. Вы никогда не были в деревенской церкви, дорогая?

- Нет, - я покачала головой. – Но мне очень хочется!

Мы вышли из экипажа и сразу же оказались окружены вниманием народа, подтягивающегося в церковь. С нами приветливо здоровались, желали счастливого Рождества, некоторые подходили к Филиппу и тепло расспрашивали о делах поместья.

К моему удивлению и, конечно же, гордости, муж общался с деревенскими жителями с такой же теплотой и добродушием. Я вспомнила нашу первую встречу и не удержалась от улыбки – в тот мрачный вечер он показался мне похожим на Мефистофеля. В голове вертелись будоражащие мысли – грозный, жесткий, непримиримый мужчина… Господи, как же я ошибалась…

- Ваша светлость! Филипп!

Мы все обернулись на этот голос и увидели полноватого мужчину с рыжеватыми прядями, торчащими из-под шляпы. С ним были два мальчика подростка, худеньких, угловатых, но очень милых.

- О Боже, Маркус! – граф пошел навстречу мужчине, и я вдруг поняла – да это же муж Марты! А мальчики - ее дети, Людвиг и Клемент. Их сходство с Полин было потрясающим.

Они о чем-то заговорили, потом Филипп склонился над мальчиками, что-то спрашивая у них, и я услышала, как Ливен тихо говорит:

- Матерь Божья, как же они похожи на свою мать…

Полин с интересом смотрели на незнакомых ей мальчишек, не подозревая, что это ее братья.

- Графиня, прошу вас, подойдите к нам, - позвал меня Филипп, и я направилась к ним, передав руку малышки Полин Хенни. В такой толкучке боязно было оставить маленькую егозу без присмотра.

- С наступающим Рождеством, ваша светлость, - вежливо обратился ко мне Маркус, и я улыбнулась ему, хотя в душе шевелился червячок некого презрения к этому человеку, безропотно отдавшему свою жену на мучения. – Хоть и с опозданием, но все же я хочу поздравить вас со свадьбой.

- Благодарю вас, - ответила я и взглянула на мужа.

- Виконт Маркус де Гоз, - представил он своего собеседника и улыбнулся, глядя на мальчишек. – А это – Людвиг и Клемент.

- Очень приятно, молодые люди, - я приветливо посмотрела на них. – Как ваши дела?

- Спасибо ваша светлость, хорошо, - в один голос ответили они, с любопытством поглядывая на меня.

- Я бы хотел поговорить, - Маркус немного нервничал, и это было заметно. – Собственно я за этим и приехал сюда. Отойдем?

- У меня нет секретов от графини, - ответил ему Филипп и мужчина кивнул, будто соглашаясь.

- Сегодня Сочельник... Когда, как не сейчас делать добрые дела… Я много думал и вот что…

Маркус говорил запинаясь, тормозил на каждом слове и сильно волновался. Мне стало безумно интересно – какое доброе дело он затеял и причем тут Филипп.

- Я хочу передать деревню обратно в вашу семью, - наконец решился он и, порывшись под плащом, извлек оттуда какие-то бумаги. – Вот, это уже подписанные документы.

Сказать, что граф был в шоке, значит, ничего не сказать. Он тупо смотрел на бумаги и молчал.

- Ваша светлость… - Маркус заглянул ему в глаза. – Что вы скажете на это?

- Но мальчики… - Филипп взглянул на притихших ребятишек. – Эта земля принадлежит им.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍