Соблазнительница - Стефани Лоуренс

Рука об руку они вышли на крыльцо и увидели, как из кареты выходит Мартин, граф Декстер. Он подал руку своей супруге. Едва нога Аманды коснулась земли, она подняла глаза и просияла:

— Мелли!

Близнецы встретились у подножия лестницы, влетев друг другу в объятия. Они обнимались, целовались, кружились, потом отступили друг от друга — и заговорили одновременно полуфразами, заканчивать которые им было вовсе не обязательно.

— А ты слышала, что?..

— Реджи написал. Но как же?..

Аманда махнула рукой:

— Поездка была легкой.

— Да, но как же?..

— А, это! Ну…

Мартин, качая головой, поднялся по плоским ступеням и подошел к Люку. Свояки (они же кузены) обменялись улыбками, дружески похлопали друг друга по плечам, потом, обернувшись, посмотрели на своих болтающих жен.

Мартин окинул взглядом зеленую долину.

— Эти места выглядят более благоденствующими, чем было раньше.

— У нас все идет отлично.

Мартин ничего не знал о трудностях Эшфордов. Если уж его кузен и свояк, который помнил Калвертон-Чейз в дни его расцвета, не смог обнаружить никаких признаков былого упадка, значит, былое умерло, решил Люк. Эшфорды выжили, и только это важно; его взгляд остановился на золотых локонах Амелии, и он подумал, что его семья становится сильнее. С каждым днем и с каждой минутой теперь, когда она принадлежит ему.

На пологом склоне долины появился еще один экипаж. Мартин кивком указал на него.

— Это, наверное, вдовствующая герцогиня. С ней Саймон. Артур и Луиза едут следом.

Солнце медленно садилось, позолотив фасад Калвертон-Чейза; тени удлинились и потемнели, родственники были счастливы вновь увидеть друг друга. Семья Амелии разбрелась по комнатам.

Все собрались на чай; тогда-то Мартин и Аманда объявили главную новость. Аманда ждет первенца. Собравшиеся шумно выражали свою радость, все их поздравляли. Люк смотрел, как Амелия обнимает сестру, как дамы столпились вокруг, чтобы поцеловать и обнять обеих с восторгом. Отвернувшись от них, он поманил Коттслоу и послал его за шампанским.

Люк снова устремил взгляд на жену; она заметила это и ответила ему быстрым взглядом, но он не знал, правильно ли он его понял, — умоляющим?

Принесли шампанское. Встав, он подошел к буфету и сам разлил пенящийся напиток по бокалам, ловко подставляемым Коттслоу. Подошел Саймон, чтобы взять бокалы.

Едва от Люка отошел Саймон, как у плеча его возникла Амелия. Он прервал свое занятие.

— Прошу тебя, не говори ничего. Я еще не уверена!

Он коснулся губами ее виска.

— Не скажу — перестань волноваться. Сегодня их час — они поженились на месяц раньше нас. Мы устроим свое объявление в свое время.

Она закончил разливать шампанское и подал ей бокал.

— Спасибо тебе.

— Нет, это тебе спасибо.

На мгновение они остались наедине в этой комнате, но тут подошел Саймон и забрал остальные бокалы.

— Кажется, так. — И он вернулся к гостям, стоящим в центре комнаты.

Люк поднял свой бокал, встретился взглядом с Амелией и чокнулся с ней.

— Пойдем. — Обняв ее за талию, он подошел к родственникам: — Давайте выпьем за будущее.

Следующий час пролетел очень быстро; настало время разойтись по комнатам и переодеться к обеду. Мисс Пинк увела девочек. Саймон встал и потянулся. Вошел Коттслоу и направился к Люку.

— Милорд, приехал генерал Фоллиот. Он ждет вас в холле.

Люк объяснил собравшимся:

— Это наш ближайший сосед. — И повернулся к дворецкому: — Проводите его сюда, может быть, он захочет присоединиться к нам?

Коттслоу поклонился и вышел. Вскоре дверь отворилась, и появился генерал. Он был среднего роста, крепкий, широкоплечий, с густыми бровями и красноватой кожей. Человек общительный, он в то же время был робким и склонным к уединению. Он с готовностью принял протянутую руку Люка и сердечно пожал ее.

— Добрый день, Калвертон. Рад, что застал вас дома.

— Добро пожаловать, генерал. Могу я пригласить вас присоединиться к нам?

В глубине комнаты генерал увидел приветливо улыбающееся многочисленное общество. Он вдруг побледнел.

— О-о-о… Я не знал, что у вас гости.

— Это не тайное собрание. Не желаете ли выпить?

— Ну…

Генерал смутился. Люк уже и забыл, как неловко он иногда чувствовал себя в обществе незнакомых людей. Он услышал шелест женских юбок — кто-то подошел к ним, — но решил, что это Минерва, которая всегда хорошо относилась к генералу. Но это оказалась Амелия, очаровательно улыбающаяся. Взяв его под руку, она протянула другую генералу.

— Очень приятно видеть вас, сэр, и я очень прошу вас присоединиться к нам.

Пряча улыбку, Люк отступил и оставил поле сражения за своей женой. Через несколько минут генерал уже сидел в кресле, с одной стороны сидела Минерва, с другой — Елена. Хотя поначалу генерал нервничал, он не устоял перед объединенными чарами двух дам. Вскоре он уже держал в одной руке чашку чая, в другой — печенье и внимательно слушал мнение вдовствующей герцогини Сент-Ивз о прелестях сельской жизни.

Наконец, когда герцогиня завершила свою похвалу здравому смыслу генерала, который проявился в том, что он поселился в столь приятном месте, Люк спросил:

— Зачем вы хотели видеть меня, генерал?

Генерал смутился и, снова занервничав, огляделся.

— Ну… не то чтобы… но ведь все-таки… — Потом со брался с духом и быстро проговорил: — Я просто не знаю, что и думать — и что делать. — Он устремил умоляющий взгляд на сидящую рядом с ним Минерву, потом на Елену. Они смотрели на него с интересом. — Речь идет о золотом наперстке жены — одной из немногих вещиц, которые остались у меня от нее. Понимаете, наперсток пропал, и поскольку вокруг только и говорят о воре, — ну, я просто не знал, к кому обратиться…

На мгновение воцарилась полная тишина, потом Амелия коснулась плеча генерала.

— Как это все неприятно. Когда вы хватились наперстка?

— И правда ужасный случай, — сокрушалась Елена.

Эмили и Энн, не зная, что за ними внимательно следят, были явно в шоке.

— Какой кошмар, — пробормотала Энн, широко распахнув глаза; каждая черточка ее лица свидетельствовала о невиновности.

Леди столпились вокруг генерала. Люк слушал его отве ты на те вопросы, которые задавали ему Амелия и Филлида.

Судя по всему, золотой наперсток, простой, ничем не украшенный, лежал на каминной полке в гостиной Мэнора с тех самых пор, как умерла жена генерала. Он наконец вспомнил, что видел его в последний раз несколько недель назад.

— Он не из тех вещей, на которые я смотрю каждый день. Мне достаточно было просто знать, что он там лежит.

Генерал ждал утешения — это единственное, зачем он приехал к ним; он ни в коем случае не обвинял никого из обитателей Калвертон-Чейза. Но как только он уехал, неутешенный, но успокоенный, настроение в гостиной Калвертон-Чейза сразу изменилось. Люк, Люцифер, Амелия и Филлида обменялись хмурыми взглядами.