Население: одна - Элизабет Мун

это он ударил ее; испытывать к нему неприязнь было нетрудно. Разум подсказывал, что тихий не менее опасен, но ее всегда подкупали люди, которые вели себя вежливо без особой на то необходимости.

– Простите, но мне нужно готовить. Я могу вынести вам пирожков…

– У нас еще пилот есть, – продолжил громкий. – Он тоже не откажется…

– Хватит… – негромко произнес второй.

– Почту за честь, – ответила Офелия.

Она ушла, прежде чем они успели сказать что-то еще. Возможно, они пропустят ее напиток через какой-нибудь аппарат – убедиться, что она не задумала их отравить. Конечно, она не настолько глупа, но они не могли этого знать. Оглядываться и проверять, пьют они или нет, Офелия не стала.

Вернувшись домой, она замесила тесто и раскатала его в небольшие лепешки. В каждый пирожок она положила по ложке подслащенных фруктов или вареной тыквы, приправленной пряностями. Потом убрала пирожки в духовку и сходила в центр за большим сервировочным блюдом. Продумай она наперед, могла бы напечатать на фабрикаторе тарелки понаряднее или даже расписать посуду вручную. Но как она могла продумать что-то наперед, когда эти люди не оставляли ее в покое?

Пирожки испеклись быстро, и дом не успел нагреться. Жаркое она приготовит в соседнем доме или в центре. Офелия разложила пирожки на решетке, передвинула кухонный стол в другой конец гостиной. Потом вернулась в центр и отыскала отрез тяжелой синей ткани. На этой импровизированной скатерти простые тарелки смотрелись почти нарядно. Цветы дневки до вечера не достоят – вместо них Офелия поставила в центр стола вазу с пряными травами и фруктами.

Прежде чем приступить к заключительному

этапу, она наскоро собрала поднос с пирожками,

буханкой свежеиспеченного хлеба, банкой варенья, куском копченой говяжьей колбасы и свежими фруктами и отнесла на летное поле. Инструкторы и пилот – пилота она видела впервые – возились с третьим автомобилем, но быстро ее заметили. На этот раз они вышли ей навстречу, чтобы забрать поднос.

– Спасибо, – сказал тихий, – вы очень добры. – Он взял один пирожок. – Надеюсь, голова не сильно болит? Вы меня в тот раз застали врасплох.

Офелия улыбнулась. Ей все еще хотелось бы, чтобы это был тот, другой, который ей все равно не нравился.

– Все уже прошло, – сказала она. – Я не хотела вас пугать.

– Да это понятно. – Он откусил от пирожка, и нейтрально-вежливое выражение его лица сменилось неподдельным удивлением. – Ого, вкусно! – сказал он так, словно ожидал кислятины вроде лайма.

– Простите, – сказала Офелия, – мне пора возвращаться к готовке. Сегодня будет жаркое…

Она в подробностях описала предстоящий ужин, чтобы мужчины прониклись завистью к тем, кого она ожидала в гости. Офелия видела, как обида проступает на их лицах, словно пузыри на поверхности бобового супа. Теперь, зная, что упускают, они смотрели на поднос со снедью с куда меньшей признательностью.

К приходу гостей Офелия уже накрыла на стол. Нарезанные ломтиками помидоры и кольца лука в уксусе и масле, окруженные венком из веточек розмарина и базилика. Жареная ягнятина, обваленная в растертых травах… Запеченный розмарин напоминал кусочки обугленных насекомых, но зато источал восхитительный аромат. А когда она нарезала мясо, гости дружно втянули воздух сквозь зубы. Перед тем как подавать ягнятину, Офелия сняла мясо с кости, разложила на блюде и начинила сыром, овощами и травами. Каждый ломтик выглядел по-своему.

Ей самой есть не хотелось, и не только потому, что она нахваталась того и другого, пока готовила. Большую часть ужина Офелия провела на ногах, забирая пустые тарелки и поднося новые.

– Вот уж не думал, что вы на такое способны, сера Фалфурриас, – сказал Ликизи, когда увидел ломтики фаршированной ягнятины. – Вы были поварихой? Готовили на всю колонию?

– Нет, сер Ликизи. Мы готовили на всех только поначалу, а потом, когда построили дома, каждая семья питалась отдельно, хотя и отдавала часть приготовленного в центр на случай, если кто-нибудь заболеет. В больших кухнях готовили только для школы или когда в полях требовалось много рабочих. – А еще во время наводнений и эпидемий, но этого она говорить не стала.

Осторожно сняв пробу, все четверо набросились на еду так, словно не ели несколько дней. Когда Офелия вынесла последнюю партию пирожков, гости с осоловелыми от сытости глазами развалились на стульях. На это она и рассчитывала. Офелия унесла грязные тарелки и сервировочные блюда. Она предложила гостям маленькие тарелочки под пирожки и наконец сама опустилась на стул, на который почти не садилась за вечер.

Только теперь, закончив хлопотать, она почувствовала, как сильно у нее болят ноги и спина. Но боль в спине, в отличие от войны, еще никого не убила. Офелия улыбнулась гостям, и они заулыбались в ответ, продолжая набивать рты сладкими пирожками. Покладистее, чем сейчас, они уже не станут. Сгущались сумерки; в окне за спинами гостей Офелия увидела, как Лазурный и еще двое существ заходят в центр.

Офелия заговорила, и на этот раз они если и не слушали внимательно, то, по крайней мере, не перебивали. Она начала с того, с чего пыталась начать вчера: автохтоны встревожены; по их мнению, люди не понимают, что произошло. На колонистов напали, потому что те разорили гнезда, но автохтоны не боятся мести.

– Они считают, что поступили по справедливости, – сказала она. – И не потерпят нового вторжения.

Ликизи повернулся к Билонг:

– Но ты ведь им объяснила, что дальнейшая колонизация планеты исключена?

– Я пыталась. Мне показалось, они меня поняли.

– Видите ли, сера Фалфурриас, – обратился к Офелии Ликизи, – эти существа находятся под защитой наших законов, и никто не станет претендовать на эту землю. Но они должны понять, что нельзя убивать людей просто потому, что их что-то огорчило…

– Поселенцы убили их родных – их детей и хранителей гнезд…

– Но это была случайность! Они должны это понимать. Поселенцы – те совершили ошибку, но действия этих существ были осознанными. Мы можем признать, что с их стороны тоже произошла ошибка… Никто не призывает к мести… То есть, конечно, призывают, но правительство этого не допустит. Но они не могут снова прибегать к насилию. И они не получат доступа к технологиям, способным причинить человечеству реальный вред, пока мы не удостоверимся, что они достигли достаточного уровня развития, чтобы воздержаться от применения этих технологий.

Офелии показалось, что все ее внутренности вдруг связались в один большой запутанный узел. Она с трудом заставила себя продолжить:

– Но судя по тому, что вы рассказывали, у них есть города на севере, есть лодки с парусами. Как вы намереваетесь помешать им учиться самостоятельно?

Ликизи рассмеялся.

– У них уйдут