Три недели в Советском Союзе - Александр Абердин

Он открыл ноутбук и показал почти полуторачасовой фильм немецких кинодокументалистов, в котором этот теракт был разобран буквально по косточкам. После этого он распределил задачи между каждым членом отряда. Николай остался довольным его планом и лишь сказал в конце:

— Хорошо, Сергей Александрович, мы сделаем всё, как надо и повяжем их всех. Максимум, что они получат, это пару зуботычин, да, им ещё пальцы может быть поломает, когда мы будем стрелять по их оружию, но ты останешься с Червонцем в замке.

Сергей покрутил пальцем у виска и спросил:

— Ты, чудо, ты хоть понимаешь, что ты сказал сейчас? Ты забыл о второй моей задаче, Коля. Я должен выйти из этой перестрелки героем и моя рожа должна попасть на передовицы всех газет. Милый, мне нужно ещё до начала переговоров влюбить в себя всех немцев, включая этих обкуренных студентов и домохозяек, которым мы не дадим совершить это преступление. Снайперам на крыше дан приказ стрелять только по технике, чтобы обездвижить этих молодчиков, вам приказано закрывать своей бронёй мирных жителей, ловить пули зубами, но чтобы никого даже не ранило, и укладывать этих балбесов мордой в асфальт. Так что я вылезу из Жениного членовоза вместе с вами или я зря приказал Никите занять вот здесь позицию с моей видеокамерой? Он тут же переснимет всё с монитора на восьмимиллиметровую любительскую кинокамеру и отправит плёнку на их телевидение, ну, и на хрена она там нужна без моей рожи. Братан, если ты боишься за меня, так давай выйдем во двор, устроим дуэль, постреляем по-македонски, только хрен ты в меня попадёшь, я ведь очень хорошо умею качать маятник. Единственное с чем у меня плохо, так это с этой чёртовой никарагуанской стрельбой, когда пуля в пулю, но ты меня научишь.

— Сергей, ты хоть понимаешь, что ты предлагаешь мне сделать? — Спросил расстроенным голосом Николай — Меня же за это под трибунал отдадут. Ей богу отдадут.

— Коленька, дорогой, а кто им об этом скажет? — Изумлённо воскликнул Сергей — Ну, пригласили меня к себе ихние водопроводчики в ратушу, я и согласился. Зачем отказываться, когда хорошие люди просят. Ты, как грамотный специалист, тотчас созвонился с туземными спецслужбами и рано поутру выслал своих людей на трёх меринах в город, даже снайперов на крышу отправил, а потом мы двумя группами в город поехали, ну, а то что пальба началась в городе среди бела дня, то это не мы же были виноваты. Всё само так получилось, а ты, как всякий уважающий себя спецназовец, мгновенно оценив ситуацию приказал повязать всех злодиев. Ну, а то, что я вслед за тобой из лимузина выскочил, так разве же ты в этом виноват? А кроме того запомни, Николай, победителей не судят. К тому же я обговорил всё с Юрием Владимировичем и он дал мне санкцию на проведение этой операции, правда, попросил не выходить из машины раньше времени, да, кто же может сказать с точностью до секунды, когда рано, а когда пора. Знаешь, братан, мне уже приходилось друзей ранеными их из-под огня вытаскивать, а потом хоронить и вот что я тебе скажу, Николай, страшное это дело, когда твой друган, с которым ты под одной плащ-палаткой грелся под скалой, делился куском хлеба и последней сигаретой с ним по очереди затягивался, у тебя на руках умирает. Поэтому запомни, туда вы без меня не поедете. Бронники у нас добротные, вот, даже набалдашники есть, так что прорвёмся, Коля. Хуже всех всё равно нашему Женьке придётся, ему на «Мерине» ихний микроавтобус таранить, но на нём тоже бронник будет надет и сфера. Так, кто ещё со мной несогласный, выходи с вещами за билетом в Москву?

Бойцы дружно засмеялись в ответ, а личный водитель Сергея обиженно заголосил:

— Это почему мне-то хуже всех придётся? Да, у этого «Мерседеса» лобовое стекло три сантиметра толщиной! Сергей Алексаныч, почему мне нельзя с ребятами идти? Я ведь не такой уж и старый, а приёмы боевого самбо не хуже них знаю.

Сергей успокоил его:

— Женя, пока ты выберешься из машины, мы уже их всех повяжем и потом придём к тебе на помощь. Тебя же воздушная подушка так по лбу треснет, что мало не покажется. Всё, Николай, иди созванивайся с местными ребятами и договаривайся с ними о том, где ты хочешь поставить снайперов. Встретимся за ужином.

Сергей взял под мышку свой ноутбук и пошел в апартаменты на втором этаже, где скучала у окна Юля. Без мужа её даже не радовал красивый пейзаж за окном с видом на Рейн. Когда он вошел в гостиную, где стояла у окна его жена, та бросилась к нему, мгновенно повеселела и радостно затараторила:

— Ой, Серёжа, тут так красиво! Нас поселили не в отеле, а прямо в каком-то музее. Пошли покажу тебе что-то, там в нашей спальной напротив кровати два рыцаря стоят!

Сергею понравилась эта идея, начать осмотр замка со спальной. Он вошел туда и тотчас повесил свой пиджак на шлем одного рыцаря. Юля немедленно повесила свой белый пиджак, расшитый речным жемчугом, на шлем второго и через тридцать секунд их вещи валялись в спальной где попало, а счастливые молодожены нагишом барахтались на огромной кровати с тёмно-зелёным балдахином. Снаружи уже смеркалось, скоро нужно было идти к ужину в зал, но их очень хотелось опробовать настоящую рыцарскую кровать. Она оказалась просто восхитительно упругой и позволяла воплощать в жизнь любые, даже самые головоломные, любовные фантазии их обоих. Поэтому к ужину они безбожно опоздали, но Николай и ещё несколько его подчинённых их всё равно дождались.

Наутро, едва только рассвело, Юля уехала на одном из «Зилов» в советское посольство. За ней специально прислали машину, но она осталась стоять во дворе замка, поскольку не была бронированной. Ещё раньше из замка уехало в город на трёх «Мерседесах» пятнадцать бойцов. Четверо со снайперскими винтовками, а остальные патрулировать улицы, чтобы повязать всю банду Баядера — Майнхоф, а точнее почти половину этой террористической организации. В этом теракте всего принимало участие восемнадцать человек. В одиннадцать пятнадцать из замка на трёх лимузинах выехала первая группа, а в одиннадцать двадцать, также на трёх лимузинах, вторая. Сергей ехал в «Бронированном „Мерседесе“», на полу которого лежали бронежилеты. Их план был довольно прост, — выехать на улицу Кёлнштрассе с двух сторон как раз в тот момент, когда террористы выхватят оружие, чтобы открыть огонь, и тут же их всех повязать, не дав сделать ни одного выстрела, а при необходимости закрыть своими телами от пуль жителей Бонна.

Когда Николай зачитывал рано утром в рыцарском зале свой приказ, он сказал об этом трижды, чем вызвал досаду у бойцов и резкий выпад в свой адрес со стороны Генки Червонца. Капитан Червоненко, которому предстояло всё утро сидеть в кафе, чтобы повязать юношу и девушку, которые с перепугу стали палить из пистолетов-пулемётов во все стороны, девушка после этого не выдержала мук совести и наглотавшись таблеток вскрыла себе вены в ванне, громко огрызнулся:

— Коля, хватит! Мы и так всё поняли. Надо закрыть собой, значит закроем. У нас тоже дети дома растут.

Николай тут же прикрикнул:

— Это не про тебя сказано, Червонец! На тебе действительно будет надет не бронник, а какой-то лифчик, как говорит Серёга. Поэтому твоё дело маленькое, выйти из кафе и положить эту парочку на мостовую. Из-под такого амбала, как ты, даже танк не выползет, а не то что двое этих несчастных заморышей. Поэтому ты уж будь с ними поаккуратнее, не поломай детвору. Сергей Александрович говорит, что проведёт с ними всеми беседу, договорится с местными властями и вместо здешней тюряги отправит всех этих ребят в Сибирь, на перевоспитание, только не в лагеря, а в самую отдалённую деревню.

За пятнадцать минут до начала операции шторки на окнах были задёрнуты и все стали надевать на себя бронежилеты и сферы. Из оружия они брали с собой только пистолеты «Стечкина», которые Сергей с удовольствием заменил бы «Макарычами» или «Сталкерами» и свето-шумовые гранаты. Наконец они подъехали к перекрёстку, перед которым уже притормаживал мотоциклист на «БМВ» с гранатомётчиком и Николай с силой раскрыл заднюю правую дверь, а Евгения поддал газу. Обоих террористов сразу же выбросило из сёдел на дорогу, снаряженный выстрелом советский гранатомёт, купленный у палестинцев, покатился по асфальту, но ни один из студентов к счастью не попал под колёса лимузина и он через несколько секунд врезался точно в зад микроавтобуса «Фольксваген» и мгновенно затормозил. Микроавтобус от удара развернуло и он, проехав по тротуару, врезался в стену дома. Дверь его салона поехала назад и взбешенные террористы, которые полезли наружу, увидели, как из лимузина на мчатся какие-то круглоголовые монстры.

Сергей, как они договаривались, выскочил из «Мерина» первым и тотчас швырнул в салон микроавтобуса небольшую алюминиевую свето-шумовую гранату. Та рванула с диким грохотом, но он не обращая на это никакого внимания, он бросился к бывшей журналистке Ульрике Майнхоф, которая, ошалев от взрыва, скорее непроизвольно нажала на спусковой крючок своего пистолета-пулемёта. Если бы перед не встали в ряд четверо рослых, крепких парней, позади которых баррикадой стоял «Мерседес» то кого-то из горожан могло и зацепить, а так все восемь пуль угодили в бронежилеты, а девятая, зацепив правую руку Сергея чуть выше локтя, влетела в салон лимузина. Пятерых террористов, включая Ульрику, они повязали в считанные секунды.