Охотник за смертью. Честь - Саймон Грин

Бонни выпрямилась и сосредоточилась на своих ранах. Через несколько секунд опухоль с лица спала, и оно приобрело прежний вид. Из разорванных десен на месте выбитых зубов показались новые. Бонни грациозно потянулась, как кошка, и одним легким движением встала.

– Эй, вы, – широко улыбаясь, обратилась она к хэйденам, – в следующий раз я не дам маху!

– В следующий раз, – ответил Мун, – мы подыщем тебе местечко в нашей лаборатории. Если ты еще жива, то только благодаря Спасителю.

– Да уж, – холодно процедила Миднайт. – У вас с ним, как я погляжу, очень много общего.

– Я считал тебя воином, – сверкнув на нее глазами, произнес Оуэн. – А воин должен трезво оценивать шансы на успех. Неужели тебе не понять, что бывают случаи, когда сопротивление безнадежно?

– Мы прошли через Лабиринт! – ответила Миднайт. – Нас ничто не может остановить!

– Тебе не известно, что такое хэйдены! – вступила в разговор Хэйзел. – Если ты собираешься выйти отсюда живой, то на нашу поддержку лучше не рассчитывай! Когда Оуэн берет на себя ответственность, он знает, что делает.

Окинув взглядом Оуэна и Хэйзел, Мун повернулся к Бонни и протянул руку, чтобы поддержать ее, но она в том совершенно не нуждалась.

Хэйзел приблизилась к Оуэну.

– Скажи мне, что это часть хитрого плана, – шепнула ему она.

– Все это часть хитрого плана, – ответил тот.

– Тогда скажи, как ты его представляешь.

– Сейчас я всего лишь пытаюсь сохранить нам жизнь, – тихо произнес Дезсталкер. – Я в самом деле боюсь переоценить наши возможности. Неизвестно, кто победит. Может, мы, а может, они. Я не хочу проверять.

Оглядевшись, Хэйзел недоуменно пожала плечами.

– И все же я считаю, что мы смогли бы выпотрошить эти металлические задницы. Хотя я определенно за то, чтобы сначала испробовать другие варианты. Надави посильнее на Муна. Я чувствую, тебе уже удалось к нему пробиться, под конец он заговорил почти как человек. Не поддавайся на провокации, Оуэн. Держись.

– Неужели так заметно? – удивился он. – Если бы ты знала, как меня подмывает разнести всю эту чертову лабораторию в пух и прах. Все, что здесь творится, ужасно, бесчеловечно, аморально. Это то, против чего мы боролись во время Восстания. И все же не имеем права рисковать. Кто-то из нас должен выжить, чтобы предупредить человечество.

– Понимаю, – согласилась Хэйзел. – А все, что у тебя на душе, внешне вовсе не заметно. Просто я тебя знаю лучше других. Тебе не кажется, что это напоминает Склеп? Я имею в виду то, что сделали с твоими людьми на Виримонде?

– Большинство из бедняг еще живы, хотя их жизнь превратилась в ад. Поэтому наш план должен не только изолировать хэйденов, но также освободить пленников. А поскольку строить планы – не единственное, что я умею делать...

– Ты что-нибудь придумаешь. Даром, что ли, ты у нас ученый. Главное, не забудь подать мне сигнал, когда действовать. Действовать я люблю.

Впервые за последнее время кончики губ Оуэна невольно дернулись в улыбке.

– Не только ты, но и твои альтернативные версии. В этом вопросе у вас есть несомненное сходство.

– Ты ведь не позволил бы им убить Бонни?

– Конечно, нет. Но я также не мог позволить ей втянуть нас в драку. Еще не время. Мун со своими приспешниками только и ждали случая показать нам, кто здесь хозяин. Будем надеяться, что теперь они немного утихомирятся. – Так что у тебя за план?

– Смотри и слушай внимательно. Мы должны разузнать как можно больше обо всем, что здесь происходит.

– Разве мало того, что мы уже знаем? Эти садисты превратили людей в подопытных кроликов. Они творят зло, которому нет названия. Так что же еще нам нужно узнать?

– Насколько далеко они продвинулись в создании нового поколения хэйденов. На что способны новые модели киборгов, сколько их находится на Брамине и сколько на других базах хэйденов. Передать эту информацию Империи для нас сейчас важнее всего. Даже важнее мести.

Хэйзел устремила на друга пронзительный взгляд:

– Даже важнее наших жизней?

– Может, и так. Я ощущаю свою причастность ко многому, что здесь происходит. Я обязан сделать все возможное, чтобы положить этому конец.

– Не волнуйся, – сказала Хэйзел. – Как только выясним все что нужно, мы прикроем эту проклятую лавочку. Во что бы то ни стало.

– Не забудь о заложниках, – напомнил ей Оуэн. Хэйзел обвела взглядом лабораторию.

– Этим беднягам можно только помочь умереть.

– Допускаю. Но наш долг – попытаться их спасти.

– Любопытное дело, – произнес Мун. – Сколько вы меж собой ни говорите, я не могу разобрать ни слова, несмотря на свой обостренный слух. Вы даже не пользуетесь имплантированными датчиками, я бы заметил. Неужели Лабиринт наделил вас чем-то вроде телепатии?

– Чем-то вроде, – подтвердил Оуэн. – У тех, кто прошел Лабиринт, существует ментальная связь. Если бы ты остался с нами, ты бы тоже ее приобрел. А сейчас давай вернемся к делам.

Мун кивнул:

– Можешь говорить все, что ты думаешь. Не стесняйся в выражениях и угрозах. Словом, выкладывай.

– Вы меня предали. Вы все. Я не за этим освободил вас из Гробницы.

– Не важно, по какой причине ты открыл Гробницу, – спокойно заметил Мун. – Хэйденов все равно бы освободили, потому что это было неизбежно. Не ты, так кто-нибудь другой из вашей Семьи. Например, Дэвид.

– Любопытно, – заметила Хэйзел. – Ты начал говорить ихвместо нас.Что бы это значило? Может, все, что здесь происходит, не слишком приходится тебе по вкусу?

– Помнится, у людей есть выражение «цепляться за соломинку». Думаю, в данном случае оно весьма кстати, – ответил Мун. – Следуйте за мной.

– Конечно, – ответил Оуэн. – Мы еще не прошли всех кругов ада. Да, Мун?

Они поднялись на следующий этаж в лабораторию, где царила гробовая тишина. Здесь в крошечных клетушках длинными рядами лежали мужчины и женщины: глаза у всех закрыты, лица неподвижны. Их головы посредством металлических штырей, вмонтированных в отверстия в затылках, соединялись с какими-то странными приборами. После ужасов, которые царили в предыдущей лаборатории, увиденное здесь казалось цветочками. Однако видимая безмятежность картины внушила Оуэну подозрения. Он бросил на Муна вопросительный взгляд.

– Мы проводим исследования эсп-способностей, – пояснил тот. – Во время первого Крестового Похода о них почти ничего не знали; теперь они стали широко распространены среди человечества. Эта своеобразная сила, которая имеет не технократическую природу, а является порождением неведомых глубин обыкновенного мозга, вызывает у хэйденов восхищение. Они хотят овладеть ею и потому следят за картиной физических изменений в тканях мозга тех людей, которые обладают эсп-способностями. С логической точки зрения, эти явления остаются загадкой. Не имея никаких очевидных источников энергии, эсперы способны творить чудеса, которые хэйдены при всей своей технической оснащенности повторить не в состоянии. Чтобы разгадать эту загадку, хэйдены постоянно подвергают разрушительному воздействию те или иные участки мозга, полагая, что это поможет пролить свет на проблему.