Клеймо на душе - Ольга Вадимовна Горовая

Кивнули ему, Дан ответил.

Понятно было, что это из Юлиной секции, да и его видно запомнили, узнали, он нередко сидел на тренировках, но сам точно не сказал бы, видел этих девушек там или нет — на Юле всегда сосредоточен, от жены не мог оторвать глаз. Вот и сейчас уже невтерпеж было загрести ее в свои руки, вытащить из зала, который несколько недель искали вместе, изведя всех агентов недвижимости немалым списком требований и полным нежеланием идти на уступки… Окей, Дан не жалел, потому что после всех этих лет, когда и Юля сама, да и они все ее мечте на горло наступали, почти жизненно нуждался в том, чтобы дать любимой самое лучшее, то, чего ей хочется и мечтается.

Так и нашли два подходящих зала разного размера в старом ДК, давно переоформленном под торгово-офисный центр. Хорошие помещения, да и все здание с ремонтом, охраной, кондиционерами. Понравилось место обоим.

Короче, времени и сил потратили немало, да и занялись этим сразу после свадьбы. Ничего пышного, никому из них такого не хотелось, ну и стиль не их. Официальная часть, куда пригласили семью, знакомых, партнеров… ага, Крапивин явился, поздравил, подарок вручил… Ледяная глыба, а не живой мужик с кровью в венах, но ладно, проехали, пусть для Дана это и было за гранью вероятного. Правда и сам он не буянил, совсем не задело появление Ярослава, потому как Юля теперь ему принадлежала. Сама его выбрала, даже после всех этих лет нервотрепки и их мытарства, так что с усмешкой тогда крепко и благодарно пожал Крапивину руку, благодаря. А ведь и правда многим ему обязан был: именно появление Ярослава в жизни Юли вдруг ясно показало Дану, что может окончательно своего феникса потерять, и она готова навсегда его бросить, как бы при этом ни любила.

А потом, после росписи, они поехали в ресторан, но уже куда более тесным кругом: родители, Михалыч, подруги Юли, пара его приятелей… тех, что не особо всегда ладили с Генкой, кстати, намекая и Дану, что не лучший человек, а он не верил. Ну, вот и все вроде…

Хотя, учитывая их количество со всех сторон — уже толпа. Даже его мать со своим третьим мужем из Италии прилетела… Во многом замечания Юли были верными, родительница его не то чтобы долго убивалась хоть о ком-то. В общем, отпраздновали, не откладывая в долгий ящик. Дану, по сути, это вообще только для официального статуса нужно было, а вот Юле праздник хотелось подарить очень, так что постарался для любимой.

Как и сегодня…

Добравшись, до нужной двери, распахнул одну створку, пропустив еще какую-то девушку в сопровождении парня, кивнул этим тоже, и, наконец, зашел в зал…

А тут как пропустил удар под дых! И уже вовсе не до улыбок или планов на вечер. Замер, будто в невидимую стену врезавшись, так и застыл на пороге. Все мысли из головы выдуло, и только дикая, какая-то яростная ожесточенность сковала тело и мышцы. В голове застучало просто моментально, и темная, почти багровая пелена затянула взгляд, когда смотришь также вроде, но реально от бешенства и злости потряхивает.

От ревности…

— А теперь вот так. Да! Елки-палки, ты нереально двигаешься, Юля! Тебе и вспоминать ничего не нужно!

И сердце в груди каменеет, потому что с диким ором «МОЕ!» рвануть вперед хочется! И сгрести Юльку своими руками, прижать к себе, аж притиснуть. А этому дебилу, который сейчас рискнул его, Дана, Юльку обнимать, перегнув, поддерживая своей рукой в каком-то диком па танца и слишком уж низко склонившись к лицу его жены, тупо подбить оба глаза. А потом заехать в живот кулаком…

Тело уже само раскачивается. Давно его так не накрывало, давным-давно. И пришлось потратить некое, почти титаническое, если начистоту, усилие, чтобы просто на месте остаться, не стартанув вперед. Просто стоять на этом греб*нном пороге и пытаться вспомнить, каким чертовым образом его легкие привыкли дышать!

Правое плечо и часть грудной клетки запульсировало ноющей болью.

— Плавнее, назад глубже…

Расслабился? Решил, что силой воли обуздал себя сам? Или просто не возникало случая проверить? Ну так вот он, случай этот, чтоб подорвало их хренов зал, мля!

Мужик уже едва не ко рту Юле прижимался, так близко наклонился. Или это Дану от злости казалось?

Гремела музыка.

В помещении больше никого не было: Дан на пороге, да Юля вместе с… Колей, вторым тренером, которого они наняли ей в помощь, тоже потратив немало времени. Коля же помогал и самой Юле восстановить все навыки в танце… Дана аж подкидывало, когда сейчас думал о том, чего в голове у этого… танцора, блин, быть могло, когда он вот так возле Юли крутился и обжимался!

Или ничего не было? И он сам придумывает, вновь проваливаясь в глубину собственных демонов недоверия и сомнений, комплексов, с которыми так и не нашел времени разобраться?

Попытался выдохнуть. Не вышло ни черта.

Пришлось прилично задержать дыхание, пока легкие не начали болеть от нехватки кислорода и дикой потребности сделать вдох, чтобы эта треклятая пелена с глаз немного спала. Дан титаническим усилием воли заставил себя разжать кулаки и снова посмотреть на происходящее.

Они не делали ничего эдакого. Танцевали, уже давно сменив позицию. И да, Коля был близковато. Ближе, чем понравилось бы любому мужчине видеть кого-то около своей жены! Но они только танцевали…

Это тоже бесило, потому что этот придурок давал Юльке то, что сам Дан не мог в плане вот этих вот всех движений, музыки, ритма… Но Богдан был в состоянии и давал своей любимой кое-что иное, более ценное и важное. То, за что она его и любила, и выбрала! И пусть пришлось напомнить об этом себе, закусив щеку, с таким напряжением, что испарина под рубашкой выступила, а таки удержался на месте. И в голове еще противно стучит, с каким-то металлическим отголоском.

Но Дан слишком хорошо помнил, что Юля ему столько раз говорила… Ее слезы, их вечные ссоры, без которых совсем недавно не могли и поговорить толком, и как он раз за разом все портил, едва не изувечив их жизни из-за вот такой же черной, бешеной ревности. А еще слово свое помнил, которое дал Юльке около своей машины на парковке у офиса, настолько хорошо, что сейчас хватило сил глубоко и шумно выдохнуть, чего не было слышно, благодаря музыке, и сделать шаг вперед.

Они его еще не заметили, явно увлеченные