Вечная Битва: Семь дней Апокалипсиса - Николай Бершицкий

— Не бери себе в голову, Бык. Это не твоя проблема и ты не сможешь ее решить, даже если очень захочешь, — Гром отвернулся к окну. — У нас есть своя задача, и мы будем выполнять эту задачу и никакие другие. Свободен.

— Странные вы, сверхвоины, — пробормотал Бык, вставая из-за стола. — Вроде и на людей похожи, а не люди и черт знает, что у вас в головах творится. Ну, я спрашивать не буду больше, я ведь простой служака. Куда скажете — туда пойду, мое дело из автомата по киборгам стрелять… — вздохнув с досадой, Бык взглянул на Грома, сосредоточившегося на событиях за окном.

Буркнув что-то, Бык направился к стойке бара, в котором, к слову сказать, солдаты нашли уцелевшие бутылки с выпивкой и в настоящий момент успокаивали нервы, а Гром возобновил свои наблюдения за происходящим на бледном пустыре. Ничего кардинально нового, правда, он там не заметил: охотники до сих пор не появились даже на горизонте, а здания за небольшой пустошью по-прежнему облизывали языки пламени. Вот одно из них подернулось — видимо разрушилась несущая стена — и начало оседать. Грохот заставил всех бойцов бросить прежние дела и оглянуться, а кое-кого даже схватиться за штурмовые винтовки, но каменная невозмутимость генерала свидетельствовала тому, что поводов для беспокойства нет, пока…

Гром продолжал водить по стеклу безжизненным взглядом белых глаз без зрачков. Он уже всем телом ощущал зависшую в помещении и с каждой минутой нарастающую тревогу. Десантники сдерживались от глупостей изо всех сил только за счет его прочного авторитета, но сколь долго их уважение продержится? Тем не менее, бросать на произвол судьбы капитана Раллса и охотников, доверяющих ему больше других членов группы, он не намеревался. Какое-то странное навязчивое чувство подсказывало сверхвоину, что они еще живы, и уходить рано.

Грому вдруг сильно захотелось переключить, перевести сознание на какие-нибудь нейтральные мысли, не связанные с решением важных жизненных проблем, он просто желал отдохнуть от налегшей на него ответственности за столь многие жизни. Впервые он предпочел отдых выполнению обязанности, ради которой был создан.

Внезапно его внимание отвлекла муха, ползущая по окну. Это показалось самому сверхвоину довольно странным, но наблюдение за маленьким насекомым, бьющимся над решением своих мелких и незначительных, на фоне великой борьбы «добра» со «злом», трудностями оказались весьма забавными. Муха доползала до середины окна, почти до ровной круглой дырки, оставленной лазерным лучом киборга, являющейся единственным выходом на волю. И все-таки в последний момент, будто не замечая отверстие, насекомое взлетало, приземлялось в самом низу оконной рамы и начинало нелегкий путь заново, раз за разом.

«Поразительно, как эта сцена похожа на жизнь смертных, — подумал Гром, следя за тщетными попытками мухи освободиться из душного плена. — Они ведь тоже порой не замечают большего за своими пустыми делишками, тоже думают, что видят путь, а сами лишь бьются лбом о стекло, снова и снова не доходя пары шагов до истинной цели и, выбрав ошибочную тропу, падают все ниже и ниже, но затем, все же, пытаются выбраться наверх. Многим ли это удается?». Глядя, как муха опять подползает к отверстию, Гром перекрыл ей дорогу назад ладонью, и насекомое проползло дальше. Достигнув заветного выхода, муха расправила крылышки и, радостно зажужжав, улетела прочь. «Сколь многие люди мечтали бы сбросить с себя бремя ответственности и по воле чьей-то всесильной руки найти ход к свободе и взлететь, — продолжил размышлять сверхвоин. — Но каков был бы смысл существования, если за людей все проблемы решал кто-то другой? И к чему может стремиться тот, кто получает все даром и обладает всем? Жаль, что выбранный смертным путь так часто оказывается дорогой к вратам Пандемониума. Иным попросту невдомек, что без их толчка Мир не сдвинется с места и не станет лучше…».

От этих странных раздумий Грома отвлек скрип входной двери, стоящий на страже клон радостно воскликнул: «Капитан!». Сверхвоин резко встал и, увидев на пороге Раллса и Нила, на чьих плечах висело обмякшее тело Чариса, подошел ближе.

— Я знал, что вы так просто не умрете, капитан, — сказал он, поприветствовав Раллса. — Не такой вы человек, чтобы уходить в вечность столь нелепо и бесславно. Рад видеть и вашего подопечного среди нас. В момент, когда его поглотил огонь взрыва, и засыпало обломками, я посчитал его погибшим.

— Ему нужна помощь, — произнес в ответ капитан, сгружая Чариса на руки быстро подоспевшим десантникам. Бойцы приняли раненого, подхватили его за руки и за ноги и понесли к бильярдному столу у стены возле стойки.

— Вам она тоже не помешает, как я вижу, — подметил Гром, вглядываясь в мутные глаза Раллса, прикрытые заметенными белой пылью веками. — Солдаты смогли разыскать на заправочной станции аптечку…. среди присутствующих здесь тяжелораненых нет, так что можете воспользоваться.

— Да я-то в порядке, ранений не имею, — глотая воздух, словно рыба, выброшенная на берег, проговорил капитан. Он, пошатываясь, приблизился к столу, плюхнулся в стул и повертел стоящий перед ним стакан, который оказался пустым. — Мне бы сейчас только водички хлебнуть, и буду в норме.

Гром коротким, но настойчивым жестом приказал стоящему за стойкой десантнику исполнить пожелание капитана, а сам сел рядом. Тот быстро извлек из шкафчика чистый стакан и, наполнив его минеральной водой из бутылки, что взял со стойки, поднес и подал его Раллсу.

— Простите, что были вынуждены бросить вас там, капитан…

— Да ничего, у вас не было выхода — пришлось спасать взвод от гибели. Вообще я сам виноват, что отстал. Потом вы же прислали за мной этого паренька, — оторвавшись от жадного поглощения воды, ответил Раллс. — Нам просто повезло быть ведомыми именно вами, я и не представляю, что бы с нами случилось без вашего руководства и умений.

— Я просто делаю свою работу, не более того, — коротко отрезал Гром, не отобразив голосом ни малейших чувств. — Хорошо, что вы такой сильный человек, капитан. Другой на вашем месте давно бы погиб или сломался. Я, признаться, и сам не рассчитывал, что наша диверсионная операция превратится в какой-то локальный конфликт, еще и такой разрушительный. Однако, я не привык жаловаться и не испытываю в этом необходимости. Я был создан для защиты Альянса, присягнул ему в верности и никаким берсеркерам не под силу отвратить меня от моей цели. От вас я не смогу потребовать той же беззаветной службы, но ваше дальнейшее участие в операции может повлиять на ее исход. Сейчас мы объединились и те, кто хотел уйти, вернуться в убежище, могут это сделать!

Капитан нервно прикусил губу и опустил взгляд на стол, смутившись имеющим оскорбительный легкий оттенок словам генерала. Он-то точно не собирался, даже не брал в голову, бросать начатое дело. Решив ответить, Раллс поднял палец, но комнату разорвал истошный крик Чариса, сбивший его с мысли.

— Потерпи, боец, ты ж солдат Альянса, а не слабосильный сосунок какой-нибудь, — усмехнулся Бык, придерживающий сослуживца за плечи, пока двое других десантников обрабатывали рану и накладывали повязки. — Потом будешь вспоминать как дурной сон и посмеиваться.

— Что вы, генерал, я с вами вплоть до смерти. И мужики, я не сомневаюсь, тоже, — дождавшись, когда Чарис смолкнет, сказал Раллс. — Да и вряд ли можно добраться назад и остаться при этом не обнаруженным Союзом. Если уж драться, то всем вместе, так хоть у нас будет больше шансов или, на худой конец, отправим на свалку больше этих жестянок. Мы же за Альянс тут сражаемся, разве не так?

— Послушайте, а Жавис что, не приходил? — встрял в разговор Нил, не обнаружив в забегаловке своего друга.

— Странно, но нет, — ответил Гром, он приподнялся из-за стола и выглянул в окно. — Если киборги уже заняли квартал и добрались до Жависа, то идти за ним, боюсь, будет чистым самоубийством.

— Что вы такое говорите?! — взбунтовался охотник, голос его вздрогнул. — Жавис не дурак, он всегда сумеет спрятаться в безопасном месте, если почует опасность! Не хотите мне помогать, я лично пойду его искать, от меня в серьезной битве с берсеркерами или татисианцами все равно пользы мало.

— Нет надобности, — буркнул стоящий у входной двери клон-часовой, выглядывая через щель в стене на улицу.

Спустя мгновенье в дверь, едва ли не сорвав ее с петель, влетел запыхавшийся от длительного бега по жаркой горящей улице Жавис. Обведя вытаращенными глазами всех присутствующих, он подбежал к Грому.

— Вы были кругом правы, генерал, берсерки в городе — причем целая дивизия, если, конечно, я что-то смыслю в этих разделениях, — выпалил парень на одном дыхании. — Они перевернули каждый захудалый домишко, каждую кучу разворотили. Теперь им осталось нагрянуть сюда.

— Похоже, джентльмены, пришло время все-таки выдвигаться, — подытожил Гром, выпрямившись, как только Жавис закончил трещать. — Собирайте все необходимое и, кто покрепче, подхватите раненого. Пойдем по намеченной мною траектории. Не уверен, что она приведет нас к складам, однако по моим расчетам этот путь должен проходить через центр города…