Красная перчатка - Виталий Гладкий

Маленький флот Жанны притаился в укромной бухте в ожидании вестей от Шарля де ля Роша, который служил связующим звеном между Жанной и капитаном Бартоломью по прозвищу Кривой Глаз.

После того как Бретонская Львица захватила неф под названием «Святая Женевьева» и сохранила капитану жизнь, тот стал страстным поклонником сеньоры и ее первым помощником в тайных делах. Бартоломью, располагавший надежными осведомителями во всех портах Франции, сообщал пиратствующей госпоже де Бельвиль, какие торговые суда должны отправиться в путь, откуда, когда, по какому маршруту и что находится в их в трюмах. Со своей деятельности Кривой Глаз, особо не рискуя, получал приличный процент от добычи «Флота возмездия», чем был чрезвычайно доволен.

Вышеня — или рыцарь-бакалавр Готье де Брисэй, как его звали бретонцы, — устроился на носу «Эннебона» и задумчиво наблюдал за серебристыми рыбками, которые затеяли веселые игрища возле борта каравеллы. Он размышлял над превратностями судьбы. Мог ли юный новгородец даже подумать, что когда-нибудь примкнет к чужестранным пиратам? Такое и во сне не могло привидеться! Одно дело — ушкуйники, разбойничающие по рекам Руси и в Варяжском море; вступить в их братство было делом похвальным для любого молодого новгородца. А другое — стать английским капером, преследующим какие-то непонятные Вышене цели (если не считать откровенных грабежей). Тем не менее он неожиданно для себя стал первым помощником шевалье Раймона де ля Шатра. Все вышло само собой, будто насмешница Фортуна решила подшутить над ним в очередной раз…

Обычно в Брестском замке его будили петухи. Но в то утро он вдруг проснулся раньше голосистых певунов и в большой тревоге, которая мигом прогнала сонное состояние. Вышеня долго прислушивался, но ничего необычного не обнаружил. В конюшнях пофыркивали лошади, на башнях топала своими грубыми башмаками ночная стража, где-то во дворе выясняли отношения коты, в своей каморке храпел Истома… Все как обычно. Тем не менее Вышеня мог поклясться, что за стенами башни происходит что-то необычное. Но что именно?

Ответ пришел быстрее, чем он думал. Сначала послышался чей-то окрик, затем болезненный стон. Что-то тяжелое рухнуло в замковый двор (похоже, одного из ночных стражей сшибли со стен стрелой, сообразил Вышеня). Замок наполнился звоном железа, криками сражающихся, воплями раненых и командами сержантов. Увы, защитники замка оказались не на должной высоте; противники захватили их врасплох, многие даже не успели надеть защитное облачение, поэтому стали удобной целью для вражеских арбалетчиков.

Сражение закончилось быстро. Затем, судя по звукам, началась резня — любимое «развлечение» победителей. Но кто они? И какая участь ждет его и Истому? Запертый в своей комнате, Вышеня беспомощно оглянулся, словно пытаясь найти несуществующее оружие, но, кроме ножа, в его заточении ничего не было.

Наконец проснулся и Истома. Обычно он спал чутко, но за надежными стенами замка утратил способность просыпаться от малейшего шороха, и дрых, как убитый.

— Что случилось, мессир?! — Теперь холоп уже не забывал именовать рыцаря Готье де Брисэя как должно.

— Кто-то взял замок, — ответил Вышеня, напряженно прислушиваясь к звукам, доносящимся со двора.

— Не могеть такого быть!

— Еще как может… Как бы и нас под одну гребенку не причесали.

— Ах ты, мать честная! — Истома метнулся в свой закуток и принес короткий французский меч. — Держите, мессир! У меня есть добрый нож. — Он показал. — Как-нибудь прорвемся. Не впервой.

— Как он у тебя оказался?! — спросил удивленный сверх всякой меры Вышеня.

Удивление юноши имело под собой серьезную основу — его помещение и каморку Истомы на предмет оружия обыскали очень тщательно. Узникам оставили лишь тупые ножи, без которых нельзя обойтись во время приема пищи.

— Сержант Алар сделал вид, што не заметил мой тайник.

— С какой стати?

— За ним есть должок, — потупившись, признался Истома.

— Какой должок?

— Он проиграл мне в кости большую сумму. Я намекнул ему, што у него есть шанс скостить долг…

— Понятно. Ты как был мошенником, так им и остался. Но за меч спасибо. Может, он спасет нам жизни…

На этом их диалог оборвался, потому что звякнул засов и в комнату ворвались два меченосца. Без лишних разговоров они набросились на Вышеню, но не тут-то было. Отбив первый удар, он приложился кулаком к челюсти одного из непрошеных гостей с такой силой, что тот буквально упорхнул в открытую дверь. Второй из нападавших на миг опешил, но этого момента вполне хватило, чтобы на него обрушился Истома и сбил с ног.

— Не убивай! — только и успел крикнуть Вышеня, заметив, как сверкнул клинок ножа.

Истома мигом сообразил, почему Вышеня не хочет смерти меченосца. Вместо того чтобы поразить противника в неприкрытое железным воротником горло, он сел на него верхом и грозно сказал:

— Дернешься — зарежу!

Противник побледнел и притих, лишь хлопал ресницами и пытался что-то сказать. В этот момент в помещение заскочил сержант Алар и крикнул:

— Мессир, оставьте этих солдат в живых! Вам ничто не угрожает!

Вышеня осталось лишь послушно вложить меч в ножны, потому что позади Алара уже толпились другие меченосцы. Истома крякнул и последовал его примеру. При этом нож, который холоп держал в руках, исчез, будто испарился; никто не успел заметить, куда он его спрятал. Впрочем, все взгляды были направлены на рыцаря; слуга никого не интересовал.

Оказалось, что взять замок помог Алар и еще кто-то из сержантов. Но тому не повезло — он погиб во время схватки со стражей. Когда Вышеню и Истому вели к Жанне де Бельвиль, чтобы она решила их судьбу, сопровождавший их Алар прошептал:

— Не нам, Господи, не нам, но все во славу имени твоего… Мсье Жилон передавал вам привет. Не волнуйтесь, вас не тронут.

Вышеня все понял и мысленно поблагодарил судьбу, что у него есть такие защитники, как тайные братья-тамплиеры…

Воспоминания юного рыцаря Готье де Брисэя прервала залихватская песня жонглера Франсуа, который веселил матросов и немногочисленных рыцарей, составлявших экипаж «Эннебона»:

— Двенадцать яростных ветровНа судно нападали —То с африканских берегов,То из турецкой дали.Был шторм свиреп и бешен,Крутил с нездешней силой…За то, что я так грешен,Господь меня помилуй!Ах, тот, кто движется вперед,Счастливейший на свете!А я все жду, когда придетКо мне попутный ветер!

Вышеня тяжело вздохнул, вспомнив своего друга, ваганта Клауса Тойнбурга, отказавшегося примкнуть к войску сеньоры Жанны и отправившегося дальше странствовать по свету. «Я человек мирный, мое оружие — лютня, а солдаты, вместе с которыми я иду в бой, — стихи и песни». На том друзья и расстались.