Дети Великой Реки - Грегори Киз

Где-то к полудню Перкар заметил, что к его лодке, со стороны северо-восточного берега, приближается судно. Оно быстро увеличивалось в размерах: узкий, продолговатый корабль с треугольным парусом, ослепительно белым, как солнце над головой.

Перкар извлек меч из ножен и ждал, глядя в пространство. Но взгляд его неминуемо возвращался к приближающемуся судну. Перкар пытался не глядеть — и все же смотрел и смотрел на спешащий к нему парусник.

— Угрожает ли мне опасность? — спросил он у меча.

— Похоже, что да, — ответил Харка.

Перкар повернул руль, направляя лодку к противоположному берегу. Перкар знал, что Река позволит ему подплыть почти к самому берегу, но потом обязательно остановит. Но парусник подплывал все ближе и ближе. Вскоре странный корабль был уже слева от Перкара. Как и предполагал Перкар, парус опустили, и двое мужчин начали яростно грести, тогда как третий невозмутимо наблюдал, стоя на носу корабля.

— Что вам нужно? — крикнул Перкар, когда судно подошло достаточно близко.

Старший ответил Перкару на языке, который тот никогда прежде не слыхал, но хорошо понимал. Это был язык его снов.

— Я не понимаю твоей варварской речи! — крикнул чужестранец. — Но если ты понимаешь человеческие слова и достаточно благоразумен, ты не станешь нам мешать.

Перкар заговорил — и чужая речь полилась с его уст, сначала с затруднениями, а затем все легче и легче.

— Я не собираюсь мешать вам, — сказал Перкар.

— Прекрасно, — сказал чужестранец. — Тогда покинь свою лодку, и нам не придется сбрасывать тебя в воду. Успеешь спрыгнуть — останешься целехонек, а не то голова полетит с плеч!

— Тут нет ничего, что можно было бы украсть, — возразил Перкар. — И я не испытываю желания сражаться с вами.

Все это было правдой. Напавшие на него разбойники все же были людьми, а не богами, которые могли бы вернуться в горы и там обрести новую плоть. Если они погибнут, Река возьмет их души. Возможно, они превратятся в призрачных рыб, которых в верховьях Реки поймал на острогу Перкар. Или отчасти сохранят человеческие черты, как Капака.

В нем закипела ярость. Перкар вдруг понял, что сам может погибнуть от их руки. Но сейчас он не желал смерти: еще не настала пора!

Старший разбойник нахмурился и угрожающе свел брови над ястребиным носом, черные глаза его сверкали. В руках он держал изогнутый меч, больше похожий на кухонный нож, чем на боевое оружие.

— Прыгай — или умрешь! — предупредил чужестранец. Один из гребцов вытащил меч из ножен, второй подвел корабль еще ближе.

Перкар тоже стоял с обнаженным мечом наготове. За месяц плавания он научился стоять без труда на покачивающейся лодке.

— Поверьте мне, — пытался он убедить разбойников, — здесь совсем нечего взять.

— У тебя неплохая лодка, — пояснил старший. — За нее стоит побороться! Мы выгодно продадим ее в Ноле — Рожденные Водой высоко оценят ее, как редкую вещь. Им нравятся всякие редкие вещицы!

Глаза его сузились.

— И потом, твой меч. Как странно он выглядит! Ты наверняка приплыл сюда из дальних краев. Зачем же плыть в такую даль, если не имеешь, что продать?

Перкар понимал, что вопрос этот задан не из любопытства: попросту его хотят убедить покинуть лодку. Несмотря на воинственный вид, разбойник, казалось не желал нападать на Перкара, даже при явном численном преимуществе. Лет ему было тридцать пять — сорок: он должен был понимать, что предприятие не обязательно завершится успехом. Помощники его были молоды, моложе даже Перкара, но были крепки и со множеством шрамов на теле. Наверное, его сыновья?

— Неужто ты не видишь, что у меня ничего нет? Или ты слепой? — уговаривал его Перкар. — Позволь мне плыть своим путем: если я спрыгну в воду, Река не отпустит меня.

Вдруг они поймут и послушаются меня, надеялся Перкар.

— Реке нет дела ни до кого, кроме Рожденных Водой, — заверил его старший. Он презрительно сплюнул. — Вот тебе. Убирайся из лодки, или мы убьем тебя!

Перкар медлил, размышляя, что будет, если он прыгнет в воду. Наверное, Река не позволит им завладеть лодкой.

А если позволит?

Перкар вдруг увидел, что старший сузил глаза, и, словно по сигналу, двое юношей прыгнули в лодку к Перкару, воинственно размахивая мечами.

Внезапно Перкара охватила недобрая радость: он пригнулся, готовый обороняться. Наконец-то он встретил противника, с которым можно бороться, которого можно убить — потому что он заслуживает смерти! Вытащив Харка, Перкар поднял его над головой, чтобы отражать удары. Меч старшего зазвенел и откачнулся, но клинок второго противника издал характерный звук: Харка перерубил его пополам. Почуяв опасность, Перкар резко развернулся и отбил удар старшего юноши. Вражеский меч содрогнулся — на нем осталась глубокая зазубрина. Перкар дернулся к другому противнику, который напал на него с половиною клинка. Отразив удар, Перкар вонзил свой меч разбойнику между ребрами чуть ниже подмышки. Клинок прошел насквозь, послышался хруст позвоночника. Харка с легкостью выскользнул, чтобы отбить третий выпад старшего юноши, в чьем побледневшем лице уже читалось понимание… Меч его, после удара Харки, ушел вбок и врезался в древесину лодки. Харка, блеснув на солнце и сбрасывая кровавые брызги, пропорол врагу живот. Кишки вывалились, шевелясь, как клубок угрей; юноша уставился на Перкара неподвижным взглядом. Перкар, по настоянию Харки, вновь обернулся — но второй разбойник уже рухнул на него. Перкар ожесточенно заработал локтями — так как противник был слишком близко и сражаться мечом было невозможно — и тут же понял, что встревожился напрасно: враг, без чувств, сполз на пол, выпачкав Перкара кровью. Второй раз в жизни Перкар был покрыт кровью другого человека!

Перкар, рыча, повернулся к кораблю, хотя меч не побуждал его это делать. Оставшийся разбойник отчаянно греб прочь, в глазах его застыл ужас. Перкар проводил его бессвязными воплями.

Старший из нападавших был еще жив. Он лежал на дне лодки, пытаясь затолкать обратно выпавшие наружу внутренности. Перкар пожал плечами и указал на струившуюся по его одежде кровь.

— Это ваша вина. Вы принудили меня к этому!

Юноша ничего не ответил, глаза его закрылись. Кровь, вдруг подумал Перкар. Изменчивый знает меня, потому что отведал моей крови.

Не додумав эту мысль до конца, Перкар — почти подсознательно — взял свой узел, вложил в ножны окровавленный меч и нырнул в Реку. Берег был близко, как никогда.

Река поначалу позволила ему плыть, но так всегда было поначалу. Вскоре Перкар уже почувствовал песок под ногами и издал торжествующий вопль. Замысел удался! Река не узнала Перкара, потому что он был весь вымазан чужой кровью. Перкар прошел несколько шагов по мелководью, и тут Река вновь схватила его.