Ловушка для «Осьминога» - Станислав Гагарин

– Если не засекли его визит к нам, – подал голос Колмаков.

– Будем надеяться, что этого не произошло, – проговорил Третьяков. – Теперь об этом типе из Одессы. Я имею в виду Марка Червягу. Чем он занимается сейчас?

– Поселился в Ольгине, – принялся докладывать Митрофан Елуферьев. Именно ему с помощниками бы­ло поручено опекать Докера. – Получил на Финляндском вокзале контейнер. Содержимое установить не удалось… Перед этим говорил из телефона-автомата. Переводы, которые Червяга получил на Центральном телеграфе, проверили. Они отправлены из сорок пя­того отделения связи от имени не существующего в Ленинграде учреждения.

– А от кого он получает посылки? – спросил Тре­тьяков.

– Мы пытались установить наблюдение за теми секциями, откуда он их вынимает, но тщетно…

– Это и понятно, – заметил Митрошенко – Кто придет к отработанному уже тайнику? Номер секции каждый раз меняется.

– Но ведь как-то узнает их ваш клиент?! – сказал начальник управления. – По телефону?

– Звонил он только один раз, – сказал Елуферьев.

– Засекли абонента?

– Никак нет, – виновато потупился Митрофан Елуферьев. – Не успели…

– Обидно, – резюмировал Третьяков. – Червяга – боевик, исполнитель. Мы хорошо знаем, что и в гангстерской банде его использовали на предмет пострелять из пистолета. Конечно, в «Осьминоге» навели на него шпионский политес, но в конечном итоге он мальчик на побегушках у серьезного, только, увы, неизвестного нам агента. Возможно, этот икс появился у нас недавно или это слипер, разбуженный по команде из Ухгуилласуна, а то и прямо из Лэнгли. Тогда он втрой­не опасен, ибо таких профессионалов берегут, пускают в ход, когда объявляют ва-банк. Как он ведет себя сейчас, этот Червяга?

– Перешел к конкретной деятельности, – ответил Елуферьев. – Появился в университете, долго высматривал кого-то на философском факультете, а когда наткнулся на Андрея Колотухина, то принялся осторожно, на разумном расстоянии следить за ним.

– Давно следит?

– Со вчерашнего дня, товарищ генерал.

– Почему сразу не доложили? Разве не ясно, что делается это неспроста? Складывалась ли за это вре­мя ситуация, когда Червяга и парень оказывались один на один?

– Случалось, но в многолюдном месте, – уже догадавшись, в чем дело, и побледнев от волнения, сказал Митрофан.

– Немедленно арестуйте Червягу! – распорядился Третьяков. – Срочно подготовьте обоснование ареста, материалов у нас на него более чем достаточно, и свяжитесь с прокурором. Где он сейчас находится?

– Отправился вслед за Колотухиным-младшим на дачу академика, – ответил Елуферьев

– Ваши люди с ними?

– Конечно!

– Тогда санкцию на арест пусть оформляет Николай Иванович, а вы, Митрофан, берите оперативную машину и с группой захвата отправляйтесь туда. Берите Червягу немедленно! Иначе не миновать беды!

IV

Темно-синий автомобиль марки «вольво» миновал Сэрхольмен, обогнул круглую площадь Карлавеген и по Скеппарагатан подобрался к центру Ухгуилласунской гавани. Здесь водитель вплотную прижался к небольшому кафе «Копченая салака», где обычно перекусывали докеры, притормозил и принял через заднюю правую дверь пассажира – высокого человека во флотской фуражке без кокарды, с черной окладистой бородкой, одетого в линялые джинсы, грубые башмаки и поношенную пятнистую куртку десантника.

Едва человек оказался в салоне «вольво», автомобиль резко увеличил скорость и покинул территорию порта.

– Куда поедем, Гуннар? – спросил водитель странного по внешнему виду пассажира. – Едва узнал вас в таком наряде… Когда вы успели отрастить пиратскую бороду?

– Борода фальшивая, – ответил Гуннар Пальм. – Ее ужасно сложно клеить, поэтому потерпите мою бандитскую физиономию до конца нашего разговора. У меня есть основания опасаться слежки. Поэтому и прибег к маскараду. Пусть никто не узнает, что редактор Пальм встречался с депутатом риксдага.

– Такое детективное начало меня интригует, – засмеялся Стуре Эриксдаль, давнишний друг семьи Пальмов. – Так куда мы отправимся, мистер Шерлок Холмс?

– В никуда, – ответил Гуннар Пальм. – Можешь возить меня в машине по городу до тех пор, пока я не расскажу тебе все. Если, конечно, некая служба не установила в твоем «вольво» подслушивающее устройство.

– Как будто бы нет, – отозвался депутат, поглядывая в зеркало заднего обзора. – Но я вовсе не уверен, что вот из того светлого «мерседеса», который идет за нами, не прослушивают наш разговор с помощью дальнобойного микрофона направленного действия. Подожди, я кое-что придумал.

Через полчаса быстрой езды, в течение которой Стуре Эриксдаль не раз резко менял направление движения, присматриваясь, не следует ли кто за ними, его темно-синий «вольво» выскочил на пустынную дорогу, которая пролегала через гряду песчаных дюн к востоку от Ухгуилласуна.

– Пойдем прогуляемся вдоль моря, – предложил Стуре Эриксдаль приятелю.

Они отошли от машины и неторопливо побрели вдоль уреза воды.

– Ты в каких отношениях со Стеном Викбаумом? – спросил Гуннар Пальм.

Эриксдаль хмыкнул, пожал плечами:

– Ты угодил в неприятность уголовного характера, парень? И тебе необходимо мое заступничество перед министром юстиции?

Редактор досадливо поморщился:

– Сейчас не до шуток, Стуре… Дело серьезное, государственной важности. На Лассе Огрена готовится покушение.

Депутат резко остановился, внимательно посмотрел на Пальма:

– Откуда тебе известно?

– Об этом потом… Так что с Викбаумом?

– Наши отношения неплохие, мы оба депутаты, встречаемся в риксдаге. Больше того, оба состоим в комиссии по борьбе с терроризмом.

– На это я и рассчитываю, – удовлетворенно кивнул Гуннар Пальм. – Значит, ты можешь изложить суть дела Стену Викбауму в конфиденциальном разговоре, не ссылаясь на источник информации?

– Конечно, могу! Мы ведь когда-то учились с ним в одном колледже. Правда. Стен был двумя курсами старше. Но ведь ты понимаешь, что и Викбаум потребует от меня доказательств…

– Они будут. Главное, чтоб об этом узнал пока узкий круг людей самого высокого ранга. Мы предполагаем, что у заговорщиков есть осведомители в секретных правительственных учреждениях.

– Кто это «мы», Гуннар?

– Патриоты отечества, которым претит хозяйничанье в стране иностранных спецслужб, – отрезал Гуннар Пальм. – Так ты даешь гарантию, что даже министр юстиции не узнает, от кого ты получил информацию?

– Разумеется… Если так надо.

– Тогда слушай, депутат Стуре Эриксдаль.

Когда редактор Пальм закончил рассказ об операции «Санта Клаус», его собеседник тяжело вздохнул, повернулся к Гуннару и положил руку на его плечо.

– Я верю тебе, дружище, – сказал он. – Но Стен Викбаум потребует…

– Материальные доказательства мы представим, как только их захочет иметь министр юстиции. Надеюсь, ты не откажешься быть связующим звеном?

– О чем ты говоришь! Мне давно претит, что наша старая добрая родина становится страной разгула терроризма. И этот стиль нам хотят навязать из-за океана. Я не коммунист, но солидарен с ними, когда они протестуют против американского засилья в скандинавских странах. Да разве только у нас! Экспансионистский натиск США испытывает сейчас любая страна мира, от африканских молодых государств до восточноевропейских держав. Ты ведь знаешь, что недавно на заседании риксдага депутат от партии «Коммунисты Швеции» Ерн Свенссон прямо заявил, что убийство Улофа Пальме инспирировано службой безопасности одной из западных стран. Он сказал, что усилия премьер-министра по обеспечению мира и перехода к разоружению представляли собой опасность для определенных аспектов стратегии США и НАТО.

– То-то и оно, – заметил Гуннар. – Я слыхал, что Ерн Свенссон добивается проведения открытых дебатов по вопросу о политических мотивах убийства Улофа Пальме, подчеркивая, что это проявление принципов государственного терроризма, на путь которого встали в первую очередь Соединенные Штаты.

– Да, – подтвердил депутат. – В запросе прямо говорится, что убийство нашего премьера не было актом, продиктованным фанатизмом отдельного лица, его ненавистью или душевным помешательством. Акция по устранению Улофа Пальме была тщательно продумана и хорошо спланирована. Она преследовала, несомненно, осознанную задачу. Устранение премьер-министра с политической арены продиктовано интересами определенных экстремистских кругов правого толка.

– Операция «Санта Клаус» спланирована еще масштабнее, – напомнил Гуннар Пальм.

– То, что ты рассказал, просто чудовищно! – воскликнул депутат. – И это в нашей демократической стране, так кичащейся многолетним нейтралитетом?! Нет, нас поистине втягивают в смертельный омут политического самоубийства!

– Силы, которые обрекли Улофа Пальме на смерть, вполне определенные, – сказал редактор. – Достаточно принять во внимание его деятельность в защиту мира. Ведь недаром Независимая комиссия по вопросам разоружения и безопасности носит его имя. А участие в работе делийской шестерки, которая ставила перед собой такие же цели?