Елизаветинская Англия: Гид путешественника во времени - Ян Мортимер

Другие преступления, за которые могут приговорить к позорному столбу, — клевета (особенно в адрес должностного лица), подделка документов, чародейство и распространение ложных слухов и новостей. Женщину, объявившую о смерти королевы Марии 12 ноября 1558 года — за пять дней до того, как она на самом деле умерла, — поставили к позорному столбу за подстрекательство. Если это кажется вам излишне суровым, вот другой пример: в апреле 1563 года женщину приговорили к позорному столбу за то, что она поела мяса в Великий пост. Чем серьезнее преступление, тем более жестоко обращаются с преступником у позорного столба. В июле 1563 года школьного учителя по имени Пенред поставили к позорному столбу за то, что он так сильно высек кожаным ремнем ученика, что сорвал у него со спины всю кожу Посмотрите, что произойдет, когда Пенреда накажут в Чипсайде. Мальчика тоже привели к позорному столбу и сняли с него плащ, чтобы показать раны, причиненные учителем. После того как на несчастного посмотрела огромная толпа и сам мэр, Пенреда высекли у позорного столба, пока не полилась кровь, а со спины не оторвалась вся кожа.

По иронии судьбы, именно благодаря суровости наказания позорный столб используется в качестве инструмента милосердия. Распространителей слухов о детях Елизаветы от Дадли в нормальных обстоятельствах скорее всего казнили бы через повешенье, потрошение и четвертование; но если эти слова считать не подстрекательством, а «всего лишь» клеветой, то и позорного столба вполне достаточно. В мае 1560 года служанку поставили к позорному столбу за попытку отравления хозяина. Если бы он умер, то за малую измену ее бы сожгли на костре. Если честно, ей вообще повезло, что до сих пор жива: ее дважды выставляли к позорному столбу, оба раза отрубая по одному уху, а на лбу у нее стоит клеймо.

Отрубание рук. Жестокость елизаветинского правосудия заходит даже дальше потрошения, сожжения на костре, клеймения и отрезания ушей. В 1559 году за почти удавшуюся попытку отравления — жертв спасла лишь находчивость женщины, давшей им выпить оливкового масла, — виновников (мужчину и женщину) дважды выставляют к позорному столбу и отрезают им обе руки и оба уха. По словам Вильяма Гаррисона, за преступный умысел перед повешеньем отрубают руки; кроме того, добавляет он, лишиться руки можно, затеяв драку в зале суда. Мы уже встречались с Джоном Стаббсом и его издателем, которым отрубили руки за трактат, который не понравился королеве. По закону вам все еще могут отрубить руку у Штандарта в Чипсайде, если вы ударите олдермена Лондона, но станут ли применять такое наказание — еще вопрос. Впрочем, учитывая, как в Англии любят отрубать руки, лучше не рисковать.

Колодки. Это рамка, состоящая из двух соединенных между собой досок, как на позорном столбе, но сделанная таким образом, чтобы держать сразу двух-трех людей за ноги. Колодки встречаются и в городах, и в деревнях: в городах в них часто заковывают тех, кто не слушается чиновника или дозорного; в загородных поместьях колодками (вкупе со штрафами) наказывают тех, кто позволил своим животным зайти на чужой участок и испортить посадки, тех, кто не чинит дорогу, а также за нравственные преступления. Но их применение не ограничивается только этими проступками: в 1561 году в Лондон пришел странник, и кто-то услышал, как он называет себя «царем царей и господом господствующих», после чего его посадили в колодки; в 1563 году нескольких женщин, которые съели мясо в рыбный день, тоже посадили в колодки и оставили там на всю ночь. Бродяг и разбойников регулярно сажают в колодки, после чего с побоями прогоняют из поместья. «Разрушение изгороди» часто карается штрафом в 12 пенсов и четырьмя часами в колодках. Если вы видите закованных рядом мужчину и женщину, то скорее всего, у них родился внебрачный ребенок и их приговорили к 12 часам в колодках.

Позорный стул. Во многих загородных поместьях и небольших городах действуют собственные традиционные наказания и подзаконные акты. Одно из самых распространенных таких наказаний в Англии — позорный стул. Это стул на длинном шесте, на который сажают женщину, одетую в одну сорочку. Потом ее либо поднимают высоко в воздух на всеобщее обозрение, либо окунают в пруд. По закону так наказывают «назойливую и злую женщину, которая дерется и пререкается с соседями и тем самым нарушает покой и порождает, поддерживает и способствует росту общественного беспорядка». За первый проступок обычно просто предупреждают и объявляют строгий выговор в церкви. Однако «рецидивисток» наказывают позорным стулом на каждом заседании литского суда — до тех пор, пока в конце концов не выставляют к позорному столбу. Что интересно, большинство женщин, которых приговаривают к позорному стулу, — замужние: как вы понимаете, у одиноких женщин меньше причин быть сварливыми. Мужчин, которые «нарушают общественный покой драками и пререканиями», обычно штрафуют либо сажают в колодки.

Позорная телега. Альтернатива позорному стулу — позорная телега с деревянными колесами, на которую сажают преступника и провозят его по всей деревне или городу. В 1571 году жену викария Эппинга в литском суде обвиняют в «излишней болтовне с соседями» и сажают в позорную телегу. Такому же наказанию подвергаются лондонцы, обвиненные в аморальном поведении. В декабре 1559 года жену ювелира Генри Глина провозят в телеге по всему городу за то, что она торговала сексуальными услугами собственной дочери. В следующем месяце по городу подобным образом провозят пекаря, уличенного в нескольких случаях прелюбодеяния. В июне 1560 года в телеге везут сразу двух мужчин и трех женщин:

Одного мужчину — за то, что он был сводником, приводившим женщин к незнакомцам; одна женщина содержала пивную «Колокол» на Грейсчерч-стрит, другая — пивную «Бычья голова» у Лондонского камня, обе были сводницами и шлюхами. Последние мужчина и женщина были братом и сестрой, которых застали вместе обнаженными.

Через несколько дней телега снова выезжает на дорогу — на ней сидит вдова мастера Уорнера, покойного сержанта Адмиралтейства, которого обвинили в порочной связи с ее дочерью и служанкой: они обе не замужем и беременны. А 16 июня 1563 года доктора Кристофера Лэнгтона, получившего образование в Итоне и Кембридже, члена Врачебного колледжа, провезли по Лондону, одетого в лучшую одежду — камчатный халат с бархатной подкладкой и бархатную куртку и плащ. Генри Мейкин отмечает, что к его плащу пришит синий капюшон и он «едет через Чипсайд в базарный день, а затем и через весь Лондон, ибо его застали с двумя юными девами одновременно».

Штрафы. После всех перечисленных расчленений, убийств и ритуальных унижений будет как-то прозаично сказать, что самая распространенная форма наказания во времена Елизаветы — штраф. Поместные, окружные и квартальные суды в первую очередь налагают штрафы — наказывают людей за проступки или за неисполнение долга. Штрафом карается игра в запрещенные игры, браконьерство, причинение легких телесных повреждений, выпас слишком большого количества скота на общем пастбище, угон чужого скота, засорение сточных канав и т. д. Штрафы за мелкую кражу и воровство обычно малы — 4 пенса за кражу подковы, 12 пенсов за незаконно выловленную рыбу, — но даже такие маленькие суммы выплатить очень тяжело, если вы бедны. Большие штрафы в 5 фунтов и более налагаются на чиновников, которые не исполняют свой долг или не подчиняются указаниям королевского двора. Кроме того, поместные суды пользуются большими штрафами в качестве угрозы: если кто-то не хочет расчищать засоренный ручей, то под угрозой штрафа в 2 фунта он побежит это делать со всех ног.

Вам наверняка интересно, как ловят преступников в XV веке — когда нет еще ни криминалистов, ни полиции в ее современном понимании. Ответ прост: о преступлениях сообщают местные жители. Старая система «Держи! Лови!» до сих пор действует: всех жителей деревни или города разделяют на «десятки» (группы из десяти человек), которые обязаны сообщать о проступках друг друга. При обнаружении преступления поднимается тревога, и вся десятка обязана преследовать преступника и сообщить о происшествии окружному констеблю. В зависимости от тяжести проступка окружной суд передает дело либо мировым судьям на квартальную сессию, либо королевским судьям на выездную сессию.

Если констеблю сообщат о преступлении, он, скорее всего, допросит свидетелей. Если найдут труп, то вызовут коронера. В 1577 году Алису Нит арестовали по подозрению в убийстве золовки: ей перерезали горло прямо в постели. Констебль допрашивает всех свидетелей и потенциальных подозреваемых — всех, кто недавно побывал в коттедже. Один свидетель сообщает, что муж Алисы воскликнул «Боже, спаси мою жену!»; это якобы означает, что он считает, что жена убила его сестру. Другие говорят, что Алиса ненавидела свою золовку, потому что считала, что покойная убила двоих ее детей. Все свидетели смогли доказать, что в ночь убийства были в другом месте. А затем показания дает дочь Алисы, Абигейл. Она говорит, что в ту ночь спала в одной комнате с убитой тетей, но настаивает, что ее убила не мать. Однако после тщательного допроса она изменяет показания: признается, что не спала и видела, как мать перерезала тете горло. А затем добавляет, что мать попросила ее никому не говорить о том, что произошло. Алису Нит сажают в тюрьму, а на следующем заседании суда приговаривают к повешенью.