Мурманский сундук - Юрий Любопытнов

— Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, — предупредил Афанасий. — Сначала надо выбраться.

Скоро они упёрлись в осклизлую твердь круглых бревён, поставленных вертикально. Дым, до противности едкий и смрадный, заполнил коридор. Ольга постоянно кашляла, зажимая рот носовым платком.

— Что дальше? — спросил Афанасий, стоя у бревенчатой стены. У него, как и у остальных першило в горле, на глаза навёртывались крупные слёзы.

— Пошарь на уровне колен, — ответил Николай. — Там скоба должна быть. Потяни её наверх. Подними творило.

Афанасий так и сделал, но его усилия оказались тщетными.

— Не поднимается, — отдуваясь, сказал он. — Доски разбухли.

— Давай вдвоём.

Николай протиснулся к нему, и они потянули творило на себя. Оно не подавалось.

— Не хватает наших усилий, — пробормотал Николай. — Серёга, постарайся пролезть сюда.

Однако и Сергей им не помог. Он не дотянулся до скобы.

— Мы в мышеловке, — сказал он. — Ни вперёд, ни назад ходу нет.

— Это мы ещё посмотрим, — ответил Николай. Он стал шарить в темноте, ощупывая влажные стены. — Вот нашёл.

— Чего нашёл? — спросил Афанасий.

— Лом… Сейчас мы его подсунем под творило. Здесь где-то камень валялся… Вот он. Отойди, а то задену. Сейчас подкопаю. Вот так. Кладем лом на камень. Серега жми на конец, а мы с Афанасием тебе помогать будем — тащить за скобу. Давай на счет: «раз, два, взяли!»

Их усилия увенчались успехом — творило поднялось настолько, что можно было пролезть под ним.

Первой выбралась Ольга, за ней остальные. Очутившись в погребе, увидели в худой крыше дневной свет. Дышать стало легче.

— Кажется, пронесло, — вырвалось у Николая.

Он подставил лестницу и выбрался наверх, толкнул дверь, сколоченную из толстых досок, и заглянул наружу в узкую щель. Метрах в шестидесяти от погреба пылал дом, сметённый выстрелом из гранатомёта. Был разрушен и гараж. Бандитов нигде не было видно. Николай открыл дверь шире и высунул голову, озираясь.

— Никого нет, — сказал он. — Бандиты уехали. Вылезайте!

Первой помогли выбраться Ольге. За ней поднялись Афанасий и Сергей.

— А я уж подумал, что нам кранты, — сказал Сергей, отлепляя с колен шлепки грязи.

— Рано хоронить себя собрался, — ответил Николай.

Афанасий оглядел пустую деревню, горевший дом, затем погреб, из которого они выбрались — небольшую возвышенность на задах участка, сплошь заросшую лопухом, крапивой и кипреем. Покачал головой:

— В рубашке мы родились. Как они погреба не заметили. А то бы ради развлечения Волдырь долбанул бы его из ствола.

— Погреб с улицы не виден, — заметил Николай. — Конечно, если бы увидели — разнесли бы в щепки.

Они сидели на траве, наслаждаясь чистым воздухом, приходя в себя.

Николай взглянул на Ольгу. Её била мелкая дрожь.

— Тебе плохо? — участливо спросил он.

— Сейчас пройдёт. Это нервы.

— Такое бывает, — изрёк Афанасий. — В Афгане, когда я в первый раз пороха понюхал по-настоящему и был на волосок от смерти, тоже дрожал после боя как осиновый лист. Не мог унять внутренней дрожи. Вы, ребята, не знаете, что такое война. — Он вздохнул.

— И лучше бы не знать, — сказал Сергей.

— Кто же донёс на тебя, Ольга? — спросил Николай, которого волновал этот вопрос. — Вроде бы «твоя операция» чисто была сработана и на удивление прошла гладко. Если бы не очухавшийся Волдырь, как я полагаю, они бы до утра тревогу не подняли.

— Да, я слышала, как они говорили об охраннике, который обнаружил побег…

— А кто же на тебя показал?

— Да есть там… один. Загов холуй Джабраил, или Джек, как его называет хозяин. Заг вообще американофил, любит всё от дядюшки Сэма. Всё переиначивает на английский лад: Александр — Алекс, Джабраил — Джек, меня хотел по-иному назвать, но я сказала, что я русская и имя у меня должно быть тоже русское.

— А этот Джабраил, судя по имени, мусульманин? — спросил Афанасий.

— Кто его знает, наверное. Он у Пола охранник. Привёз его из-за границы. «Мое око» называет его Заг. Он у него и дворецкий, и виночерпий, и постельничий и защитник, если что. Так вот он придрался ко мне, что я якобы на улице в неурочное время была. Потом ворвался ко мне в комнату, начал клясться в любви, попросту приставать. И при этом, не- взирая на преданность хозяину. Я его стукнула канделябром по голове… В общем спасла меня сирена. А утром он направил Зага против меня. Потом стали искать следы, кто помог удрать беглецам. Нашли обломок заготовки, из которой Пётр делал ключ для зала, слепок я сделала с ключа Стыся, когда он был в отсутствии. Вышли на Петра, стали допытываться. Уж не знаю, какими способами, но Пётр всё рассказал. Я не видала его, но кухарка мне рассказала, что издевались над ним…

— Нам способы их известны, — сказал Афанасий.

— Этот Заг подлец, — сжал кулаки Николай.

— Если бы не подлец не сидели бы мы у головешек, — добавил Сергей.

— А дальше, что было? — спросил Афанасий.

— Дальше. Ещё ключи, которые я взяла из стола Пола. Ключи от катера — я вам их отдала. Это подтвердило их мысли о моем участии после признания Петра… Мне тоже пришлось признаться… Дальше вы знаете…

— Но ты же, наверное, предполагала, что пропажу ключей обнаружат? — спросил Ольгу Николай. — И пошла на это…

— Конечно, предполагала. Но я не думала, что так всё скверно обернётся. Я хотела обо всём рассказать Полу, я считала, что он поймёт меня… Считала, что ваша поимка — проделки Стыся и Зашитого. Но оказалось, что главный виновник Пол…

Наступила гнетущая тишина. Нарушил молчание Афанасий.

— Насколько я понимаю, — произнёс он, вставая и оглядывая местность, — сюда бандиты больше не вернуться. Наши дальнейшие действия? — обвёл он глазами присутствующих.

— Пробираться в скит, — не задумываясь ответил Николай. — Продолжать поиски сундука.

— Мы ж отдали грамоту, — вскинул на него глаза Сергей. — Как мы теперь найдём сундук? Я думал, путь наш закончен.

— Почему закончен. Это только начало. Зачем нам грамота, я наизусть знаю её содержание. В ней же ничего не сказано о месте нахождения сундука. Так что мы ничего не потеряли.

— Наверняка люди этого Зага будут тоже искать сундук, — продолжал Сергей. И пути наши пересекутся. Я бы не хотел с ними встретиться.

— Здесь всё зависит от того, кто кого опередит, — ответил Николай. — Надеюсь, что мы их. Они уверены, что избавились от нас, и будут действовать не спеша, планомерно, без оглядки…

— Что без оглядки это точно, — согласился с ним Афанасий. — Нам, главное, на глаза им не попасться.

— У них оружие, лодки, — сказал Сергей.

— Ну что ты, Серега, паникуешь. Лодку я у них позаимствую, — обернулся к нему Афанасий.

— Откуда ты её возьмешь?

— А ялик с катера, который мы затопили. Ты что позабыл? Вот на нём и поплывем в скит.

— Вы тоже в скит направляетесь? — спросила Ольга.

— Вторую неделю идём, — ответил Николай.

— Пол со Стысем тоже о ските говорили. Я слышала их разговор. Из-за этого всё и началось.

— У нас общие цели, — рассмеялся Афанасий. — Только средства достижения разные.

— Поиски сокровищ, — проговорила Ольга. — Помешались все на деньгах. Они вас и преследовали из-за бумаги, которую вы им отдали?

— Именно так. И тебя для этого подослали.

— А как вы достали эту бумагу? — спросила Ольга.

— Мы узнали о существовании грамоты случайно. — И Николай рассказал Ольге, как к нему попал пергамент.

— Может, не стоит заниматься поисками злополучного клада, — сказал Ольга. — Это сопряжено с такой опасностью. Есть много способов другими путями заработать себе денег честно.

— А в наших действиях ничего нет предосудительного. Мы ж никого не убиваем, не взрываем, не калечим. А потом, как-то неловко теперь отступать с полпути, тем более, зная, что за сундуком охотится Заг с командой… Он нам теперь кровный враг. Так я говорю? — обратился Николай к спутникам.

Те молча кивнули.

— Вас всё равно Заг опередит.

— Почему ты так думаешь. Сундук ещё надо найти.

— У него людей больше. Я слышала разговор, что они определят место нахождения скита при помощи вертолёта. Недаром Заг или купил, или зафрахтовал его.

— Кто этот Заг? — вскричал Николай. — Откуда он взялся? Он что действительно иностранец или — новый русский?

— Не знаю, кем его считать, — ответила Ольга. — Но приехал он из Швейцарии, основал здесь в России предприятие. По происхождению он из русских, я познакомилась недавно с его дедом Стефаном. Дед — тот чисто русский, а вот Пол, не знаю.

— А как он в эти места попал?

— Стысь говорил, что вблизи у него деревообрабатывающие предприятия, большие площади арендованы под лесоразработки, купил несколько развалившихся лесхозов…