Сателлит Его Высочества - Вадим Друзь

— Ха!.. Вы мне не доверяете?

— Не то, чтобы… Скорее, пытаемся уберечь вас от соблазнов. Итак?

— Хорошо, я согласен.

— Вот и ладненько. Тони, будь добр, выпиши нашему проводнику чек, а я пока отсчитаю аванс…

Покончив с финансовой стороной найма и протягивая проводнику чек и кошель с авансом, барон, как бы между прочим, но безапелляционно сообщил:

— Итак, Зигмунд остаётся на хозяйстве, а мы выступаем завтра утром, нас трое, вы — четвёртый.

Гофф, похоже, хотел возразить, но, взглянув на не допускающие иного толкования аргументы своей подчинённости, только кивнул. Однако всё же уточнил:

— А кто третий?

— Девушка.

— О, боги, час от часу не легче! Девушку-то — зачем на такое дело? Ведь там же горы, там же дикие звери, там — жандармы!.. И какую мне теперь искать тропу, чтобы по ней можно было провести девушку? Да нет там таких троп!.. — Гофф и в самом деле выглядел очень расстроенным.

Грей не успел ответить на эту страстную тираду. Со ступенек лестницы донёсся мелодичный, но полный сарказма голос:

— Надо же, страхи какие! А жандармы там тоже дикие, или, бывает, что и ручные встречаются?

Все разом обернулись. Элька, одетая по-домашнему в своё серое платьице, с чуть припухшими ото сна глазами, выглядела до того трогательно и беззащитно, что даже сардоническое выражение её лица нисколько не умаляло этого впечатления.

Ей, смеясь, ответил Тони:

— Нет, Элли, жандармы плохо переносят неволю, поэтому настоящий жандарм — всегда дикий! Знакомься, это наш проводник господин Бернар Гофф. Господин Гофф, это Элли, просто — Элли.

Гофф привстал и угрюмо кивнул, Элька в ответ изобразила подобие книксена и задала вопрос, что называется — в лоб:

— Чем я вас не устраиваю?

Проводник замялся, однако нашел в себе мужество ответить не менее прямо:

— Предстоит очень трудная и опасная дорога, и она не для хрупких девушек. Зря вы насмехаетесь над жандармами, сударыня — если выпадет случай с ними встретиться, то дай нам боги суметь хотя бы себя защитить, а о защите таких… хрупких девушек, как вы, там и думать будет некогда.

— Вот как? Это я, что ли, хрупкая? В смысле — ломаюсь легко?

— Эль, Эль, это был комплимент, — сдерживая ухмылку, замахал руками над головой Тони, — Бернар хотел этим сказать, что ты изящна и грациозна, и что он от тебя, в общем-то, в полном восторге!

— Врёшь, поди… — Элька испытующе вгляделась в его лицо, — Точно, врёшь. Ладно, — она снова перевела взгляд на мрачного проводника, — То есть, вы считаете, что я слабая и беззащитная?.. Хм, это, в общем-то, даже хорошо, пусть и жандармы тоже так думают. Тем хуже будет для них. Ладно, — повторила она, — тогда давайте, что ли, выпьем за знакомство…

Пожалуй, только Грей уловил мгновенное потемнение её глаз, остальные же отвлеклись, среагировав на исходившие с поверхности стола необычные звуки. Шуршащий звук производили стаканы, выстраиваясь на столешнице в почти ровный ряд. Вот они замерли, и теперь пришёл черёд кувшина. Легонько покачиваясь, он приподнялся над столом и на секунду завис. Потом очень медленно наклонился, несколько капель вина упало на доски стола, горлышко чуть сдвинулось в сторону — и вот уже полновесная пенная струя ударила точно в дно стакана… Споро наполнив все четыре, кувшин выровнялся и с негромким стуком утвердился рядом.

— Прошу вас, господа, угощайтесь, — донёсся насмешливый голос с лестницы, — Выпейте за здоровье… э… хрупкой девушки!

Все, кроме остолбеневшего Гоффа, хмыкая, разобрали выпивку, и на столе сиротливо остался только его стакан.

— Ну, господин проводник, что же вы такой нерешительный? — продолжала изгаляться Элька, — Вас ведь девушка угощает! Ну-ка, со знакомством!

Последний стакан не стал дожидаться, пока контрабандист выйдет из ступора, приподнялся над столом сам, плавно переместился и завис у самого носа Гоффа. Тот, не сводя с него глаз, поднял руку, взял за бока кончиками пальцев, механическим движением вылил в рот, да так и замер с пустой посудой в руке.

Но Элька не угомонилась. После её слов:

— А что же вы не закусываете? Наверное, поухаживать некому? — почти полуметровый кинжал Бернара пополз из ножен, развернулся в воздухе и устремился к лежащему посреди стола копчёному окороку. Несколько едва уловимых движений мигом образовали горку аппетитных ломтей мяса, после чего кинжал, дважды кувыркнувшись, с силой вонзился в столешницу.

«Это был контрольный в голову», — удовлетворённо подумал Максим.

Тем временем от лестницы донеслось задорное:

— Вы тут, господа, отдыхайте, а у меня ещё дел по горло! — и вслед за этим завершающим аккордом раздалась дробь Элькиных башмачков.

Грей, видя, что выражение полного аутизма и не пытается покидать лицо видавшего виды контрабандиста, ухватил за горлышко кувшин, шагнул к Гоффу и до краёв наполнил его стакан:

— Пейте!

Тот машинально выполнил команду, и с последним глотком выпитого вина в его глазах проявилась, наконец, осмысленность:

— К-колдунья? — прохрипел он, утирая губы тыльной стороной ладони.

— Вроде того, — утвердительно кивнул Максим, а мгновение спустя с заговорщицким видом добавил, — и это не единственный туз в нашем рукаве. Да что же вы снова с лица-то сошли, господин Гофф? Для тех, кто с нами дружит, и вовсе нет никакой опасности. А Элли — девушка вообще неземной доброты, и если её не сердить, так она просто светлый ангел во плоти… Хотите ещё вина?

— Н-нет. Я, пожалуй, пойду. Дела закончу, к походу подготовлюсь…

— Вот это правильно. Готовьтесь. И маршрут обдумайте. Да вот ещё что: раз уж вы не можете провести нас в Монт, то тогда конечным пунктом наших странствий пусть будет теперешняя резиденция беглого князя Патрика — сдаётся мне, что наш клубок надо разматывать именно с этого конца. Хорошо? И ещё один нюанс: я не беру с вас никаких расписок о неразглашении, но подумайте сами — нужны ли они мне? Ведь вы же не враг Талании, и уж точно не враг самому себе? Поэтому вы и сами понимаете, что залог долгой и счастливой жизни — это молчание… В общем, мой друг, идите и подготовьте всё самым наилучшим образом, выступаем сразу после восхода. Прощайте!..

— Да… До завтра!.. — ответил всё ещё не пришедший в себя контрабандист, и, на ходу нахлобучивая шляпу, поспешно бросился вон.

Хлопнула дверь, на миг настала тишина, и в ней вдруг отчетливо прозвучал всхлип. Оказалось — Зигмунд, мелко тряся могучими плечами, просто-таки давится смехом.

— Что вас так рассмешило, Зигги? — хлопнул его по плечу заразившийся весельем принц.