Белая Богиня - Роберт Грейвз

Еще было темно, а Гвидион встал с ложа и призвал к себе все силы своего колдовства и своего могущества. Вскоре поднялся несусветный шум, словно много людей одновременно взялись трубить в рога и кричать что было мочи. В дверь постучали, и Арианрод попросила Гвидиона и юношу впустить ее. Юноша открыл ей, и она, войдя в покои в сопровождении девицы, запричитала с порога:

— Ах, добрые юноши, беда у нас.

— Мы слышим, там трубят и кричат, — подтвердил Гвидион. — Может быть, ты знаешь, что это значит?

— Поверишь ли, моря не видно, столько кораблей спешит к берегу. Что нам делать?

— Госпожа, — ответил Гвидион, — я дам тебе совет. Прикажи закрыть ворота и защищай свой замок, а мы тебе поможем.

— Господь воздаст вам за вашу доброту, если вы поможете нам, а оружия у нас много.

Она отправилась за оружием и доспехами и вернулась с двумя девицами, которые несли все, что нужно.

— Госпожа, — сказал Гвидион, — ты помоги моему товарищу, а мне помогут твои девицы. О, я слышу, воины уже близко.

— Так я и сделаю.

И Арианрод не мешкая помогла своему сыну облачиться в доспехи.

— Ты закончила? — спросил Гвидион.

— Закончила, — ответила она.

— Я тоже, — сказал Гвидион. — А теперь позволь нам снять доспехи, потому что они нам не нужны.

— Как же так? — вскричала Арианрод. — Ведь замок окружен!

— Нет, госпожа, никто его не окружал.

— Кто же тогда шумел?

— Это я шумел, чтобы ты нарушила клятву, ведь ты по доброй воле и собственными руками снарядила своего сына на битву, и теперь уже ничего не изменишь.

— Господи! — вздохнула Арианрод. — Не ждала я от тебя такого коварства. Много юношей могло погибнуть сегодня из-за поднятой тобой суматохи. Пусть будет так. Но ему не взять в жены девицу из тех, что живут теперь на земле.

— Ты злобная тварь, и никто не должен тебе помогать. А жена у него будет.

Гвидион и Хлев Хлау Гафес пошли к Мату, сыну Матонви, и пожаловались ему на жестокую Арианрод. Заодно Гвидион рассказал, как заставил ее дать юноше оружие.

— Ладно, — проговорил Мат, — давай попробуем сотворить для него жену из цветка. Он уже взрослый, и нет на земле юноши краше его.

Из цветка дуба, цветка ракитника и цветка таволги они сотворили девицу, какой еще не видывали глаза человека, а потом окрестили ее и нарекли Блодайвет.

За свадебным пиром Гвидион сказал:

— Нелегко человеку жить, не имея своей земли.

— Ты прав, — согласился с ним Мат. — Отдам-ка я ему свой лучший округ.

— Какой округ, господин?

— Округ Динодиг.

В наши дни это Айвионит и Ардидви.

В округе Динодиге в том месте, которое называлось Мир И Кастехл, во дворце поселились молодые. Хлев Хлау Гафес был храбр и справедлив, и его подданные любили его и его жену.

Как-то раз, когда он гостил в Кайр Датиле у Мата, сына Матонви, Блодайвет шла по двору и, услыхав, что трубят в рог, увидала оленя, бежавшего из последних сил. Следом за ним появились собаки и охотники, а за собаками и охотниками — множество пеших людей.

— Пусть кто-нибудь помоложе сбегает и узнает, чье это воинство.

Юный гонец во всю прыть помчался исполнять приказание. — Здесь Гронв Пебир, король Пенхлина, — сказали ему.

И гонец вернулся к своей госпоже.

Гронв Пебир загнал оленя и убил его на берегу реки Канвайл, где пробыл до темноты, освежевывая добычу и угощая собак, а потом подошел к воротам замка, где жила Блодайвет.

— Наверно, вождь плохо о нас подумает и всем расскажет, если мы не пустим его на ночь.

— Ты права, госпожа.

Ворота отворили, гостя провели во дворец, и сама Блодайвет вышла поздороваться с ним.

— Госпожа, пусть Господь благословит тебя.

Они сели ужинать. Когда Блодайвет смотрела на Гронва Пебира, ее сердце переполнялось любовью. И его сердце, когда он смотрел на нее, тоже переполнялось любовью. Гронв Пебир не стал скрывать от Блодайвет своих чувств и прямо сказал ей, что любит ее. Блодайвет обрадовалась, и до утра они проговорили о своей любви, которая расцвела всего за одну ночь.

На другое утро им предстояло разлучиться, но Блодайвет попросила Гронва Пебира:

— Молю тебя, останься еще на один день.

День и ночь они провели в разговорах о том, как им поступить, чтобы больше не разлучаться.

— Есть только один способ, — сказал Гронв Пебир. — Ты должна выспросить у Хлева Хлау Гафеса, какой смертью ему предсказано умереть. Сделай это под видом заботы о нем.

На другой день Гронв собрался в путь.

— Молю, не покидай меня, — попросила его Блодайвет.

— Если ты не хочешь, я не поеду, но ты сама знаешь, король может сегодня возвратиться.

— Завтра я обещаю отпустить тебя.

И опять Гронв собрался в дорогу, и опять Блодайвет не пожелала расстаться с ним.

— Ты помнишь, что я тебе сказал? — спросил ее Гронв. — Разузнай, какая смерть ему предсказана, только постарайся быть с ним понежнее.

Наконец возвратился домой Хлев Хлау Гафес. Весь день он и его жена провели за пиршественным столом в беседах и песнях, а ночью, ложась спать, он о чем-то спросил Блодайвет, но она ему не ответила. Он спросил еще раз, но снова не получил ответа. Ни одного слова он, как ни старался, не смог из нее вытянуть.

— Ты заболела? Что с тобой?

— Я думаю о том, о чем мы никогда не говорим, потому что боюсь, как бы ты не умер и не оставил меня одну.

— Господь благословит тебя за твою заботу обо мне, но пока Он Сам меня не заберет, убить меня не так-то легко.

— Ради Бога и моего спокойствия, скажи мне, какой смертью ты умрешь. Я ничего не забуду и поберегу тебя.

— Пожалуйста, если хочешь. Мне суждено умереть от раны, нанесенной копьем, которое должны закаливать целый год и к которому нельзя прикасаться, разве что во время воскресного жертвоприношения.

— Это все?

— Нет, не все. Меня не убьют ни в доме, ни вне дома, ни на коне, ни без коня.

— А как же?

— Я тебе скажу. Возле реки надо поставить чан для купания, над чаном возвести крышу и хорошенько укрепить ее, потом притащить убитого козла и положить его рядом с чаном. Когда я поставлю одну ногу ему на спину, а другую — на край чана, тот, кто ударит меня копьем, нанесет мне смертельную рану.

— Что ж, — сказала Блодайвет, — будем надеяться, небо нам поможет.

Едва она все разузнала, как послала к Гронву Пебиру гонца, и Гронв взялся калить копье. Ровно через год оно было готово, и в тот же день он сообщил об этом Блодайвет.

— Господин, — сказала Блодайвет мужу, — я все думаю и никак не могу понять то, что ты рассказал мне. Покажи, как ты должен встать на козла, а я приготовлю чан.

— Что ж, я покажу тебе.

Блодайвет немедля послала известить Гронва, и он тотчас примчался. Она спрятала его в кустах на горе, которую теперь называют Брин Кавергир, что на берегу реки Канвайл. Еще она приказала собрать на другом берегу прямо против Брин Кавергира всех коз и козлов, каких только можно было отыскать в округе.

На другой день она сказала мужу:

— Господин, я приказала поставить чан и возвести над ним крышу. Все готово!

— Хорошо. Пойдем поглядим.

И они вместе отправились поглядеть на чан.

— Ты войдешь? — спросила она.

— Войду, — ответил он.

— Господин, — не унималась его жена, — ты говорил о каких-то зверях. О козлах, кажется?

— Правильно. Одного козла надо убить и принести сюда. Принесли козла. Хлев поднялся в чане на ноги, оделся и одной ногой стал на козла, а другой — на край чана.

Тут Гронв бросил из своего укрытия отравленное копье и попал Хлеву Хлау Гафесу в бок. Обыкновенно такое копье легко вытаскивается, но на этот раз наконечник намертво застрял в теле несчастного, который с громким криком обернулся орлом, взлетел в небо и пропал.

Едва он скрылся из глаз, как Гронв и Блодайвет вместе отправились во дворец и всю ночь не разлучались друг с другом. На другой день Гронв вступил во владение Ардидви и стал править там, захватив в свои руки и Ардидви, и Пенхлин.