Фанфик Everything I am - Фанфикс.ру

Сумасшедшее сердцебиение перекрывает внешние звуки, и я не сразу понимаю, что на мой стук в дверь его кабинета никто не отзывается. Я в отчаянии дергаю ручку. Ничего.

Я кусаю губы, не решаясь вынуть палочку и произнести пароль. Если он там, он убьет меня за вторжение. Ну и пусть убьет. А если его там нет?

Я снова стучу, кулаками, коленями, плевать, что меня могут увидеть, услышать, не имеет значения.

Ничего. Тишина.

Я не произношу пароля. Наверное, только потому, что вряд ли у Снейпа один и тот же пароль к кабинету и личным комнатам.

Кстати о личных комнатах…

Зачем тебе туда, Гарри?

Я хочу, чтобы он посмотрел на меня. Чтобы высмеял. Чтобы мне вновь показалось, что мои проблемы — лишь плод воображения, на самом деле все не столь страшно. И я не обречен на предстоящее так бесповоротно и так скоро.

Я хочу схватиться за его ладонь и на минуту почувствовать себя младшим и защищенным под его рукой.

Закрыть глаза и услышать: «Вы несобранны, Поттер. Успокойтесь».

— Ocimum sanctum! — мои губы произносят это помимо воли, пока рассудок воюет с эмоциями, и какое счастье, что в коридоре никого нет, когда тяжелая дверь раскрывается навстречу.

Как раз вовремя: из-за поворота доносятся голоса. Я влетаю в гостиную и запираюсь на чеканную серебряную задвижку.

Его нет.

Секунду мне хочется проклясть себя за глупость. Его нет, и он не преминет поинтересоваться, какого черта я забыл здесь в отсутствие хозяина. Ведь охранные заклинания наверняка сообщат о моем визите. Если только Снейп не…

Мысль внезапна и так ужасна, что я торопливо качаю головой, прогоняя ее, а потом осознаю, что подошел к двери, ведущей в спальню. Я прислоняюсь к косяку, глядя на гладкое полированное дерево, потом осторожно толкаю дверь кончиками пальцев. Не заперто; я медленно иду по ковру, гасящему звуки шагов, не снимая на сей раз ботинок. Почему-то кажется, что прикосновение шерстяного ворса к ступням сейчас неуместно, оно может вызвать воспоминания. Нет.

Широкая, идеально застеленная постель, из которой так не хотелось выбираться. Здесь я вчера лишился невинности. Мне в первый раз вообще приходит в голову подумать об этом.

Осталось ощущение правильности происходящего, образов не было, а сейчас они без предупреждения захлестывают меня, заставляя опуститься на колени около кровати, уткнуться лицом в покрывало и переждать, пока перестанут дергаться губы.

Пожалуйста, пусть его отсутствие будет не тем, чего я боюсь. Я хочу еще хоть раз испытать это с ним. Хочу, чтобы он произнес мое имя мне в ухо.

Пусть он просто отлучился по делам. И вернется, вернется, теперь, когда Риддл настолько близко, а мне так ясно, что я не хочу умереть. Я хочу жить.

Проходит, должно быть, немало времени, прежде чем я поднимаюсь на ноги, одергиваю покрывало и покидаю комнаты, предварительно послушав, тихо ли в коридоре. Мне не хочется быть застигнутым здесь Малфоем, например.

Но мне везет, пусть не там, где хотелось бы. Снейпа я не нашел, на вопрос, зачем искал его, себе не ответил, но и никому из Слизерина на глаза не попался.

* * *

Я долго брожу по опушке Запретного леса, сижу на поваленном дереве, на котором последний раз целовался с Симусом и возвращаюсь в гостиную, когда уже темнеет. Но мне не удается просидеть на месте дольше двадцати минут. Никакой учебник не в силах приковать к себе мое внимание. Полная Дама ворчит вслед, когда я в четвертый раз прошу впустить меня в комнату, а затем вновь выхожу.

Я достаю из сумки захваченную мантию-невидимку и дежурю на пустынной парадной лестнице. Не знаю, чего я жду; может быть, проще было бы спросить у директора напрямую. Так посоветовала бы Гермиона. Но Гермиона и Рон где-то до сих пор гуляют, а спрашивать Дамблдора я ни о чем не собираюсь.

Как я умудрился так спокойно дождаться возвращения Снейпа тогда, в конце апреля? Я был собран и сосредоточен, я даже мог представить, что он не вернется. Сейчас я чувствую лихорадочную дрожь, и способность рассуждать хладнокровно, кажется, навсегда покинула меня.

Бьет полночь, когда он возникает в холле. Я, должно быть, задремал с закрытыми глазами, сидя на ступеньке и привалившись спиной к перилам, потому что не сразу понимаю, что это именно Снейп широким шагом проходит в направлении спуска в подземелья. В руках у него пакет, из которого выглядывают метелки трав. Неужто он исчезал только для того, чтобы сделать закупки ингредиентов? Зачем это в конце учебного года? Готовится к грядущим экзаменам?

У меня уже прошло сумасшедшее желание вцепиться в него, приведшее в его комнаты. Мне вполне хватает долгого взгляда, которым я вбираю в себя его фигуру, позволяя ему скрыться из виду. Вот сейчас он обнаружит нарушенные заклинания, сменит пароль, а завтра убьет меня.

Я усмехаюсь и с хрустом потягиваюсь. Лучше он, чем кто-то другой.

Полная Дама долго не поворачивается ко мне, делая вид, что спит, но в конце концов открывает проем. Я бесшумно прохожу в спальню, где уже раздается мерное сопение, и задергиваю полог. Из всех в спальне с наступлением светлых ночей это делаем только я да Рон, но мне так комфортнее. Я касаюсь головой подушки и проваливаюсь в сон. Кажется, я чему-то улыбаюсь.

Глава 27. Базилик.

Студенты Дурмштранга прибывают в Хогвартс утром. Бледные, в слишком теплой, не по погоде, одежде, молчаливые и угрюмые, они рассаживаются за отдельным столом, который освободили, пересадив хаффлпафцев на свободные места на гриффиндорских и рэйвенкловских скамьях. Мы трое, пожалуй, единственные в школе, у кого не написан на лицах вопрос «что случилось». Если, разумеется, не считать преподавателей. Все-таки подслушивая можно узнать немало полезного, что бы ни говорила по этому поводу Гермиона.

Дамблдор поднимается со своего стула, дожидается, пока стихнет шум и приветственно разводит руки в стороны:

— Доброго всем утра! Думаю, нет нужды представлять наших гостей, — он с улыбкой делает жест в сторону дурмштранговцев, которые склоняют головы, отвечая на приветствие.

Их ярко-красные мантии вызывающе контрастируют с цветами наших факультетов. Даже гриффиндорский алый не так насыщен. Кажется, что стол горит, когда они двигаются. Неприятный цвет; я отвожу глаза.

— Некоторые студенты Дурмштранга уже приезжали к нам два года назад на выборы чемпиона от своей школы, — продолжает директор, — думаю, они помнят, что Хогвартс всегда рад гостям, и останутся довольны приемом.

Еще бы, хмыкаю я про себя, обязательно останутся. Когда Кубок Огня выплюнул мое имя, заботливо подложенное Краучем, то-то удовольствия было.

Похоже, об этом помню не я один: несколько человек поворачиваются в сторону нашего стола, находят меня глазами и морщат нос. Можно подумать, их сюда звали!

Конечно, звали, обрываю я себя. Сдадут сессию, уедут, а к осени Дурмштранг отремонтируют…

— Думаю, что эти большинство этих молодых людей будут обучаться вместе с вами до конца школы, — обращается тем временем Дамблдор к нам, широко улыбаясь, — поэтому я взял на себя смелость распределить их по факультетам. Поскольку вас, господа, довольно много, — вновь кивок в сторону дурмштранговцев, — вы будете учиться, разделившись на две группы. Те, кто сидит по левую сторону стола, направятся в Рэйвенкло, вашим деканом будет профессор Флитвик.

Флитвик кивает и встает во весь небольшой рост, а я думаю, как они планируют уплотнять спальни. К нам кого-то направят или нет?

— Те, кто сидит по правую сторону, примкнут к Слизерину, деканом которого является профессор Снейп.

Я забываю моргнуть, когда Дамблдор произносит его имя, но в моем лице ничего не меняется. Вот как. Значит, к зеленым мантиям, метущим слизеринские подземелья, добавятся эти ужасающе-красные. Хорошо, что у меня есть мантия-невидимка. В последнее время мне и так везло на безлюдье, пока я там ошивался.

Снейп поднимает голову и кивает, внимательным взглядом рассматривая тех, кто должен присоединиться к его студентам. Странно, они не выглядят разочарованными, хотя наверняка знают, кто он такой. Его приятельство с Каркаровым вряд ли ограничивалось только общением на Трехмаговом Турнире.

Я исподтишка слежу за тем, как Снейп придвигает чашку, подносит ее к губам, на секунду задерживает, словно пробуя, горяч ли кофе, затем осторожно отхлебывает. Его горло чуть заметно вздрагивает, когда он глотает. И я понимаю, что повторил его движение.

Слава Мерлину и всем святым, что он вчера вернулся. И что сегодня нет Зельеварения, я хоть успею подготовиться к вечеру и Окклюменции.

Хотя вообще-то у нас должен был сегодня стоять в расписании его урок. Наверное, Дамблдор распорядился освободить время для размещения новых студентов. Гриффиндор не огорчился, а Слизерин ничего не потерял, они и так его постоянно видят.