Университет языков (СИ) - Андреева Александра Сергеевна

— Ты когда ехать собираешься? Уже такая темень!

— Профессор Сатабиша попросил Солуса отвезти меня.

— Хорошо! А то я подумала, ты пешком решила идти.

Вообще-то она сначала так и решила, но не стала говорить об этом Рейчел.

— Вещи собрала?

— Да, всё готово.

И тут она вспомнила про куртку. После похорон Ниа ни разу не заходила к Клави. Прогулки с Хаски были недолгими, и она обходилась свитером и шерстяной кофтой с капюшоном.

— Там холодно? — нерешительно спросила Ниа.

— Не жарко. Октябрь начался всё-таки.

— Но в Хадаре должно быть немного теплее.

Она надела тот же свитер с кофтой и обмотала шею толстым шарфом.

— Ты бы лучше куртку надела, — посоветовала подруга.

— А куртка… — на глаза вдруг навернулись слёзы.

— Прости, прости… — поняв, быстро зашептала Рейчел.

— Вот еда для Хаски, — Ниа отвернулась, доставая пакеты. — Должно хватить. Если что, в коробке под кроватью ещё…

— Хорошо. Ну, пойдём, дружок! — постаралась бодро произнести Рейчел.

— Веди себя хорошо, — Ниа поцеловала щенка в мокрый нос. — Я скоро вернусь.

Взяв сумку, она вышла вместе с Рейчел и Хаски.

— Тебя проводить? — спросила подруга.

— Нет… — Ниа слабо улыбнулась, махнула рукой и побрела к лестнице.

Спустившись вниз, она толкнула тяжёлую дверь и посмотрела по сторонам. Чёрной машины нигде не было, за деревьями блестел в лучах фонарей серебристый джип (Солус справедливо решил, что Ниа будет легче вспоминать живого Эридана).

— Добрый вечер, — сказал Солус, оглядывая изогнутую тяжёлой сумкой, не по погоде одетую девушку.

— Добрый вечер…

Он открыл заднюю дверцу, и Ниа забралась в машину. Она чувствовала себя неуютно, понимая, что Солус, как и она, просто выполняет просьбу профессора Сатабиша. И, будь их воля, каждый бы предпочёл остаться дома.

Машина бесшумно неслась по дороге, освещённой только светом фар. Ниа попыталась смотреть в окно. Там тьма сменялась ещё большей тьмой — так начинался лес, потом тьма редела — это начиналось поле. Вдруг стало совсем светло, и Ниа увидела себя стоящей на берегу реки. Вспомнился давний разговор с Эриданом. Она как-то спросила о значении его имени, ведь обычно мужские имена в алгольском языке заканчиваются на — с. Он объяснил, что Эридан — это название реки из старой легенды. Доплывшие до её истока попадают в чудесную страну… Тут она почувствовала, что он стоит рядом. Ниа медленно — миллиметр за миллиметром — повернула голову. Он смотрел вперёд, и ветер развевал светлые волосы. Сегодня одежда не была испачкана землёй, запёкшееся пятно крови исчезло. Он казался таким живым!.. Ниа осторожно протянула руку, чтобы коснуться его, но Эридан шагнул к реке. Девушка зачарованно наблюдала, как он подошёл к кромке воды, вошёл в реку… Он делал шаг за шагом, а волны становились всё выше. Поняв, что должно случиться дальше, Ниа бросилась за ним. Вода была холодной, наверное, здесь тоже была осень. Ниа пыталась плыть, но тело свело, она кричала и отчаянно билась, поднимая к бледному небу прозрачные брызги. Но Эридан не слышал. Волны становились всё выше. Он то скрывался под водой, то снова появлялся. Ниа била по воде руками. Глаза наполнялись водой — и она не знала, река это или слёзы. Потом стало трудно дышать, и она поняла, что тонет. Тело стало тяжёлым, руки ещё несколько секунд тянулись вверх, а потом бессильно опустились…

— Ниа!

Она с трудом разлепила веки.

— Всё в… порядке… Извините… — она всхлипывала и вытирала рукавом слёзы. — Всё… хорошо…

Солус ещё немного постоял рядом с ней, потом вернулся на своё место. Ниа пыталась задавить в груди предательские звуки, но они становились только громче.

— Хотите послушать музыку? — спросил вдруг Солус.

— Да… хо… чу…

Он поставил какой-то диск. Там не было слов, только звуки — странные, напоминающие то крик, то плач. Теперь казалось, что это музыка плачет.

Ниа смотрела на Солуса и чувствовала себя совсем горько. Поэтому она не хотела ехать с ним. Ему и так плохо, а он вынужден ещё смотреть на это! Нужно было отказаться! Отказаться вообще от поездки. Профессор Сатабиша понял бы её и простил.

Заметив, что она больше не вздрагивает от рыданий, Солус нажал кнопку на панели, и зазвучала тихая фортепианная мелодия. Ниа замерла, заворожённая, потом прислонилась к стеклу и прикрыла глаза. Кто-то много лет назад ударял по клавишам, а здесь в маленьком пространстве, ограниченном пределами машины, из нот складывался осенний закат. В каждый звук было вплетено солнце, золотые облака и опадающие листья. Больше всего на свете Ниа хотела вернуть тот сентябрь — ясный, тёплый — сентябрь, в котором он был жив…

Машина остановилась у лесенки, ведущей на платформу. Ниа толкнула дверцу и выбралась на старую асфальтированную дорожку.

— Вы забыли вещи, — сказал Солус, доставая её сумку. — Что вы туда положили? — удивился он.

— Книги, — замявшись, ответила Ниа и протянула руку.

— Собираетесь всю библиотеку прочитать за пару дней? — словно не заметив её жеста, он стал подниматься по ступенькам.

Ниа, понурившись, побрела за ним.

— Просто… ехать далеко и…

— Конечно, — непонятно произнёс он.

— Я пойду возьму билет… — робко сказала она, скорее спрашивая, чем утверждая.

Он кивнул.

Получив вторую часть своего подарка на день рождения, девушка вернулась к Солусу.

— Поезд через пять минут, — зачем-то сказала она. — Спасибо, что довезли меня…

— Не за что, — быстрым равнодушным тоном проговорил Солус.

Некоторое время они молчали.

— А сумка не очень тяжёлая… Мне нормально… — пробормотала Ниа, комкая билет. — Когда училась в университете, носила ещё тяжелее, там нужно было столько книг читать…

— Не стоит так увлекаться книгами, — сказал вдруг Солус.

— Почему? Книги могут многое объяснить и многому научить!

— Но не тогда, когда читаешь, чтобы не думать.

Ниа сжалась, губы задрожали.

— В таком случае книги становятся похожи на алкоголь, — продолжил он строгим, почти беспощадным голосом. — Можно глотать их сотнями, но, когда перевернёшь последнюю страницу, внутри останутся только горечь и пустота.

— Нет, всё будет хорошо, всё будет хорошо, — убеждая саму себя, повторила она. — Просто нужно время… Потом я стану как раньше…

Он пожал плечами и протянул ей сумку:

— Ваш поезд.

И платформу залило ярким светом. Когда состав остановился, Ниа показала проводнице билет и с трудом взобралась по крутой металлической лесенке в тамбур. Снизу махал рукой начальник станции, она тоже покачала рукой. Потом дедушка подошёл к Солусу и что-то сказал ему, тот коротко ответил и вернулся к машине. Они отправились почти одновременно: поезд и серебристый джип, но джип был быстрее.

Ниа поплелась в своё купе. К счастью, она оказалась единственным пассажиром. Посмотрела немного в окно, потом достала книгу. Повертела в руках… и положила обратно в сумку. После слов Солуса книги напоминали ей длинные ряды пустых бутылок у отца под кроватью.

«Зачем он забрал у меня последнюю радость?»

Взяв у проводницы одеяло, Ниа залезла на верхнюю полку и повернулась так, чтобы видеть фонари. Можно будет считать их: один, два, двенадцать, сто тридцать шесть… А потом снова плыть за Эриданом и снова тонуть…

Измученная кошмарами, она встала около девяти. Умылась, позавтракала шоколадкой с чаем и достала синюю тетрадь. Если нельзя читать, то остаётся только учить. «Что для тебя означает язык Аин?» — вспомнились слова профессора. Неужели он тоже для неё как алкоголь?

Ниа закрыла тетрадь и, забравшись с ногами на полку, стала смотреть в окно. Смотреть — хоть это ей можно?

Время приближалось к полудню. Скоро поезд должен был проехать поле, на которое они с Солусом спрыгнули в прошлый раз. Тогда с него едва сошёл снег, а сейчас, наверное, трава уже пожелтела. Вдруг она не узнает его? Ниа почему-то очень хотелось снова увидеть это место.

Она увидела и, конечно, узнала. Широкое, как океан охры — ветер колышет траву, и бегут волны. Ещё немного, и поезд захлестнёт огромный травяной поток… Здесь всё началось.