Забытыми тропами - Анна Дил

- Что значит "тот самый"? - шепотом осведомилась Зари у рыцаря, ткнув его локтем в бок, когда любопытство стало совсем уж нестерпимым. Снедаемая теми же чувствами Айна мигом навострила уши.

- Э-э-э… Ну-у-у… Я как-нибудь в другой раз расскажу, - пообещал Свет и поспешно ретировался.

Магичка проводила его недоуменным взглядом и пожала плечами.

- Что, - подмигнул Фтариан, - не много он вам о себе рассказывал? - Заринна отрицательно покачала головой, предвкушая увлекательный рассказ. - Ну так я вам… - начал было оборотень, но поймал яростный взгляд Светомира, осекся и закончил: - тоже ничего не расскажу.

Зари лишь горестно вздохнула. Ох уж эти оборотни с их пресловутой скрытностью!

Фтариан не солгал. К вечеру в Козьем копытце и впрямь объявилась толпа взъерошенных, но неимоверно счастливых мужчин (ипостась они предусмотрительно сменили еще за пределами деревни) в возрасте от тридцати до шестидесяти лет на вид. Правда, вскоре выяснилось, что "толпа" состояла всего из десяти человек, но похожие друг на друга как родные братья оборотни производили столько шума и радостной суматохи, что уже через пару минут от них начинало рябить в глазах.

"Вот что значит - семья", - с легкой завистью думал колдун, глядя на сияющие неподдельной радостью лица и смиренно выслушивая рассыпающихся в благодарностях новоприбывших. Каждый из них искренне считал своим долгом выразить колдуну свою признательность. От оборотней не отставали и не менее благодарные копытчане. Не привыкший к таким почестям Дарилен к ночи готов был лезть на стенку при виде очередной радостно-почтительной физиономии. Услышав, что птички, а потом и селяне наконец притомились и собираются почивать, колдун едва не пустился в пляс от счастья.

Светомир, вопреки ожиданиям, сторонился соплеменников, избегая даже случайных встреч с ними. Заринна изнывала от любопытства и не единожды предпринимала попытки вызнать у новых знакомых подробности рыцарской биографии, но всякий раз терпела неудачу. Горделивых Беркутов следовало наречь Молчаливыми. Что-что, а хранить чужие тайны они умели.

Решено было, что оборотни помогут компании добраться до побережья Западного моря. Пытаться пересечь "большую воду", да еще с такой ношей, было бы не просто безрассудством - самоубийством. Но для путников и эта помощь была нежданной удачей. Пеший переход мог отнять у них не одну неделю, а оборотни обещали домчать "спасителей" всего за несколько дней. Неясно было только, каким образом они собираются претворять свое обещание в жизнь.

Все сомнения развеяло утро. Когда оборотни, отойдя на безопасное расстояние от Козьего копытца, сменили ипостась, путникам, всем одновременно, показалось, что они продолжают спать.

Птицы были огромные, прямо-таки исполинские. Не менее двух человеческих ростов в высоту. При взгляде на них как-то сразу и безоговорочно верилось в легенды, в которых могучие птицы носили на своих спинах богатырей в боевых доспехах - да не одних, а с невестами и конями в придачу. Если птицы из преданий были оборотнями, то - да, они могли и не столько унести. Ничего удивительного.

Заринна на всякий случай несколько раз моргнула и довольно чувствительно ущипнула себя за руку. Вотий с усилием подтянул отвисшую челюсть. Его сестра выглядела не менее обескураженной. Айна и вовсе потеряла дар речи, глядя на "птичек", как на ожившие статуи. Примерно так же на нее саму смотрел Калимьяс в их последнюю, памятную встречу.

По лицу Дарилена было сложно что-либо понять, но Заринна, знавшая его как облупленного, не сомневалась: колдун удивлен не меньше остальных. Если б рядом не было ученика, перед которым хочешь, не хочешь надо держать марку, вполне возможно, что выражение лица колдуна не многим уступало бы выражению Вотия.

Один лишь Светомир, знавший, что им предстоит увидеть, не выказывал удивления.

Оборотни, довольные произведенным эффектом, рассмеялись.

- Что, не ожидали? - подмигнул Фтариан. - Погодьте, пройдет сотня-другая лет - и ваш Светомир таким же станет! Мал он еще!

Упомянутый Светомир, тоже принявший птичий облик, выглядел сконфуженным и уязвленным. Рядом с соплеменниками его можно было принять за желторотого птенца, о чем беркуты тут же радостно и сообщили. Рыцаря, привыкшего во всем, что касается внешности, быть на высоте, такое положение изрядно нервировало.

А Маржане вдруг стало обидно за Светомира. Ну да, он молодой, неопытный, маленький сокол - но не всем же дано сразу рождаться великанами! Когда-нибудь и он будет похож на них - чем же он провинился? Только лишь тем, что поздно родился и не успел вымахать до таких размеров?

Маржана скосила глаза. Сокол был взъерошенным, нахохленным, как воробей не ветке. Девушка примирительно улыбнулась и подставила птице руку: хватит дуться, присаживайся! Сокол покосился на безмолвное приглашение, потоптался на месте, делая вид, что не замечает жеста хайяри, но благоразумно не стал долго набивать себе цену. Минуту спустя он гордо восседал на плече Маржаны, как будто даже свысока поглядывая на своих величественных соплеменников.

Оборотни очень спешили. Они вставали с рассветом, едва небосвод начинал бледнеть в преддверии утра, и летели до захода солнца, лишь в полдень позволяя себе короткий привал.

"Всадники" не решались отвлекать оборотней разговорами: в птичьей ипостаси, да еще во время полета, человеческая речь отнимала у них много сил, а общаться телепатически дети полуночи могли лишь с себе подобными.

Путникам оставалось лишь смотреть по сторонам и вниз. И они смотрели во все глаза, боясь пропустить что-нибудь из открывающейся взору картины, наслаждаясь увиденным и горячо благодаря судьбу за предоставленную им редкую возможность.

Даже Маржана и Айна, поначалу отчаянно трусившие, через пару часов полета рискнули открыть глаза - и уже не стали зажмуриваться.

Далеко внизу проплывали цветные лоскутки возделанных полей и огородов, казавшиеся игрушечными домики, изумрудные, чуть тронутые позолотой островки рощ и лесов, слепящие глаза в солнечном блеске реки, ровные зеркала озер в сочных зеленых рамах и серые, запыленные ленты дорог.

Это было так захватывающе, что путники, притерпевшись к высоте, иной раз боялись даже моргать, чтобы не пропустить еще что-нибудь интересное.

А оборотни все летели вперед, обгоняя ошалевших от удивления обычных пичуг, ловили крыльями ветер и время от времени взмывали вверх, падали камнем вниз или выделывали совсем уж небезопасные кульбиты, вызывая восторженные вопли своих седоков. Те довольно быстро перестали опасаться падения с птичьей спины. Казалось, сама природа позаботилась о том, чтобы оборотням и бескрылым двуногим было удобно сотрудничать. Во всяком случае, последним было мягко, тепло и уютно. Им оставалось только не забывать держаться и не слишком увлеченно крутиться, оглядываясь по сторонам.