Месма - Вадим Смиян

    - Тьфу, глупости какие! Удобно-неудобно… На потолке спать – вот что неудобно! А коли зовут по-доброму, так идти надо. – Она строго взглянула на него и повернулась к своей двери. – И еще: пироги пирогами, а я тебе про Галку не менее материного рассказать могу… Пошли уже!

    И, не обращая больше на него внимания, направилась к себе в квартиру, хлопая на ходу своими шлепанцами. Смущенный Влад последовал за ней.

   Соседка ввела его в узкий, но уютный коридорчик, и он сразу ощутил дразнящий аромат свежей выпечки, долетающий с кухни.

   - Ботинки тут сымай, - распорядилась хозяйка, - вот тебе тапочки… И – давай, проходи на кухню.

   - Вы, наверное, гостей ждали…- виновато заметил Влад, заходя на уютную чистенькую кухню. – А тут я со своими проблемами – как снег на голову.

   - Хватит глупости-то болтать! – осуждающе воскликнула женщина. – Никаких гостей я не ждала, только мужа свово с работы! Мой-то на мясокомбинате работает, а сегодня он во вторую смену! придет за полночь… Вот и попросил: спеки, грит, пирогов, жена… чтой-то больно пирожков хочется!  Ну, коль мужик просит – как не спечь! Вон сколько понаделала! – она кивнула на стол, где  возвышалась широкая и глубокая посудина, доверху груженая пирогами, накрытыми белоснежным полотенцем. – Ни в жисть нам с муженьком-то столько не съесть! А их кушать надо свеженькими.

   - Да уж, наверное…- растерянно пробормотал Влад.

  - Вон там рукомойник, - она показала на эмалированную раковину с единственным краником в углу кухни. – Руки быстро мой – и за стол!

    Влад взял кусок мыла и принялся мыть руки под струей холодной воды; а хозяйка шустро хлопотала за его спиной, при этом бормоча себе под нос:

    - Ишь, чего удумал! В столовую он пойдет… я т-те покажу столовую!..

   Влад невольно улыбнулся, и настроение у него сразу улучшилось. Что ни говори, а тетка попалась славная! Не то что… Он постарался прогнать нехорошие мысли. Не хочет пускать – и черт с ней! Недаром, насколько он  помнил, Галя про свою мамашу не вспоминала ни разу, а все вопросы о ней, если таковые он задавал, сразу же заворачивала.

   - Простите… - сказал Влад, вытирая руки полотенцем, - а как мне вас величать?

   - Ах, я ведь не назвалась еще? – всполошилась хозяйка. – Марусей меня зовут… ах, ну да! – тут же спохватилась и поправила себя: - Мария Андреевна…

   - Спасибо вам огромное, Мария Андреевна…

   - После, после благодарить будешь! Садись вот за стол и ешь! А я пока чайник поставлю… Чай-то сподручнее со сладкими ватрушками пить, ведь правда?

    Она быстро поставила на плиту наполненный чайник, а на стол перед гостем водрузила тарелочки с колбасой, с маринованными помидорчиками, с огурчиками. Поставила бутылочку домашней наливки.

   - Белой наливать не буду, говорю сразу, - заметила хозяйка строго. – Небось не праздник у нас. Вот наливочки отведай…

   - Да что вы, Мария Андреевна! – воскликнул Влад, уже положивший в рот добрый кусок пирога.- Какая там белая… Я вообще не очень употребляю, а тут настоящий пир горой, да еще вот наливка.

 - Ты ешь, ешь! – улыбнулась хозяйка, садясь за стол напротив гостя. – Небось, как в городок-то наш приехал, во рту и росинки маковой не было! так ведь?

   Влад только кивнул ей и промычал нечто в ответ с набитым ртом.

   - Ну вот и кушай…- Мария Андреевна смотрела на него добрыми глазами, как на родного. Владу сделалось даже неловко, а при этом пироги оказались такими вкусными, что подобных им он в жизни не пробовал…

   - Знаешь, ты мне как-то сразу приглянулся, - просто и непосредственно сообщила хозяйка. – А у меня глаз-то наметанный! Я недоброго человека сразу распознаю… А ты хороший. И не за себя ведь приехал, а за Галочку… Давно я ее не видела! Соскучилась по ней очень… Ты тут говорил, что о невзгодах ее только матери расскажешь. Наверное, это и правильно, поэтому я приставать-выпытывать не стану, хоть мне интересно очень. Я ведь Галочку с малолетства знаю! Она мне почти как родная… и больше скажу, - Мария Андреевна подняла палец, словно призывая Влада к особому вниманию, - уверена я, что мне Галочка рассказывала поболе, чем мамашке-то своей! Антонина, мать Галкина, она человеком всегда была тяжелым, да неуживчивым…

     - Да уж это я понял! – не смог удержаться от замечания Влад.

     - Это она последние год-полтора вот так взаперти сидит, никого не пускает, - продолжала рассказывать хозяйка. – При Галочке было не так… Такая девочка была – всем на загляденье: и умная, и красивая, и высокая, училась хорошо… чудо, а не девочка! Все ее любили. Да как не полюбить – у нее и характер-то золотой был, а уж терпение - дай Бог каждому! Мать на нее то и дело орала, каждым куском ее попрекала… - Мария Андреевна замялась и с опаской покосилась на Влада – стоит ли говорить такое незнакомому практически парню? но потом махнула рукой в сердцах: - Чего уж греха таить! Никакого секрета тут нет – все соседи про то знают. Нет, Галка голодной у матери не ходила, однако скандалы ей Антонина едва ли не каждый день закатывала – и все со слезами, да истериками.

    - А по каким же поводам скандалы, если у Гали характер золотой был? – спросил Влад.

    - А по любым! – запальчиво ответила женщина. – Тройку из школы принесет – скандал! Купит себе сладость какую-нить, или не дай Бог, платочек там или ручку новую – опять скандал! «Ты меня разоришь, - Антонина кричит, - мы с тобою по миру пойдем… Ты на шее у меня сидишь…» Господи, да сколько раз я крики эти слышала! И так жалко Галочку становилось – хоть плачь! А пройдет Галка с мальчиком каким по улице – дело ведь молодое, сам понимаешь, ну так с Антониной вообще припадок случался! Крику было – хоть святых выноси! «А-а! – кричала, - ну смотри: принесешь в подоле, из дому выгоню!» Ну разве это по-божески? – расчувствовалась Мария Андреевна. – Разве это по-людски?..Я, конечно, в чужие семейные дела не лезла, однако видеть, как такая хорошая девочка с мамашей вздорной мается… э-эх! – Мария Андреевна горестно вздохнула, - видеть такое сил никаких не было! Ну что тут поделаешь… Не скажешь ведь матери – мол, неправильно с дочкой поступаешь! Она ответит просто: «Не твое дело, и не лезь!» - и весь разговор.

     Но Галочка сама ко мне частенько заходила. Я всегда с ней ласкова да приветлива была. Забежит бывало за каким-то пустяком – спички там кончились, или пачку соли взаймы попросить – мол, купить забыла, слово за слово, а там смотришь – а ей-то, бедненькой, и уходить не хочется! Ну, посадишь ее чаю попить… Вот она и говорила мне, и не раз говорила: «Так я устала, тетя Маруся, от материных скандалов! Скорее бы уж школу закончить, и уеду я тогда в Москву, в институт поступать буду.» Слушала я ее, слушала… а сама думала: вот, разве это дело – так дочку растить, что она, сердешная, спит и видит, как бы из дома-то родного поскорее уехать и никогда не возвращаться?