Наставление в христианской вере, т.4 - Жан Кальвин

9. Остаётся показать, какую пользу приносит верующим и самим детям крещение в младенческом возрасте; ибо есть люди, которые отвергают его как маловажное или совершенно бесполезное. В этом они жестоко заблуждаются. И даже если бы их ошибка состояла лишь в том, что подобным поведением они выказывают пренебрежение к предписанию Господа, касающемуся крещения, но равно действительному и в отношении обрезания, они уже заслуживали бы порицания за свою дерзость и высокомерие: ведь они безумно и безрассудно осуждают всё то, чего не способны понять своим плотским разумом.

Однако наш Господь вооружает нас дополнительными средствами опровержения их нелепого самомнения. Ибо Он не скрыл своей воли, но со всей очевидностью явил пользу этого установления, а именно: данный младенцам знак есть печать, которая подтверждает и как бы удостоверяет обетование Господа распространить своё милосердие не только на самих верующих, но и на их потомство до тысячи родов [Исх 20:6]. Тем самым, во-первых, даётся свидетельство милости Божьей в прославление и возвеличение его Имени. Во-вторых, такое свидетельство утешает верующего человека и подвигает его всецело отдаться Богу, ибо он видит, что Господь заботится не только о нём, но и о детях его и детях детей его.

И не следует ссылаться на то, что для обеспечения спасения наших детей достаточно обетования. Богу это представлялось иначе, коль скоро Он, зная немощь нашей веры, пожелал предоставить ей поддерживающее средство. И посему, даже если мы уверены в этом обетовании, наше дело - предоставить детей Богу, чтобы получить от Него знак милосердия. Для нас будет утешением и успокоением увидеть, что завет Господа запечатлён на телах наших детей.

Для самих же младенцев польза состоит в том, что христианская Церковь, признавая их членами своего тела, принимает на себя особое попечение о них. И когда они вырастут, то с большей вероятностью обнаружат склонность служить Господу, который объявил Себя их Отцом прежде, чем они познали Его, и принял их в число своего народа ещё от чрева матери. Наконец, нам следует опасаться мщения Господа, если мы не позаботимся о запечатлении наших детей знаком завета. Ибо таким образом мы отвергаем благодеяния, которые Он нам оказывает (Быт 17:14).

10. Вернёмся к аргументам, посредством которых злой дух тщится вовлечь многих людей в заблуждение и обман, прикрываясь мнимой верностью Слову Божьему. Рассмотрим, в чём сила всех злоумышлении Сатаны, направленных на опровержение святого установления Господня, всегда соблюдавшегося в его Церкви должным образом. Те, кого дьявол подстрекает противоречить в этом вопросе столь ясно высказанному слову Божьему, понимают полную убедительность указанного нами сходства между обрезанием и крещением. Поэтому они стараются создать видимость такого различия между этими двумя знаками, которое бы исключало что-либо общее между ними. Во-первых, они говорят о различии обозначаемого; во-вторых, о различии завета; в-третьих, о различии понятия «дети».

Своё первое утверждение они доказывают тем, что обрезание - это образ умерщвления, а не крещения. В этом мы охотно согласимся с ними, ибо их довод подтверждает нашу мысль. Ведь мы обосновываем нашу позицию именно тем, что говорим: обрезание и крещение равно представляют умирание. Отсюда мы заключаем, что крещение находится в преемственной связи с обрезанием, так как означает для христиан то же, что для евреев означало обрезание.

Что касается их второго утверждения, то оно свидетельствует об их полной одержимости злым духом, ибо ложным толкованием извращает не какое-то отдельное место, но всё Писание в целом. Они представляют нам евреев как плотский и грубый народ, будто бы не имевший иного завета с Богом, кроме относящегося к преходящей, временной жизни, и других обетовании, кроме обетования земных и тленных благ. Если бы это было правдой, осталось бы только признать этот народ стадом свиней, которых Господь пожелал откормить у кормушки, чтобы затем бросить на вечную погибель! Ибо всякий раз, когда в ответ мы указываем на обрезание и связанные с ним обетования, они тут же заявляют, что это буквальный знак и плотские обетования.

11. Но если обрезание - буквальный знак, то, разумеется, и крещение тоже. Ибо св. Павел во второй главе Послания к колоссянам уравнивает их в духовности, когда говорит, что во Христе мы «обрезаны обрезанием ... греховного тела плоти, обрезанием Христовым» (Кол 2:11). И тут же в пояснение добавляет, что в крещении мы были погребены со Христом [Кол 2:12]. Разве смысл этого места не в том, что исполнение крещения есть исполнение обрезания, поскольку они изображают одно и то же? Св. Павел хочет показать, что крещение для христиан есть то же самое, чем прежде было обрезание для евреев. Однако выше мы уже убедительно доказали, что обетование этих двух знаков и представленные в них тайны ни в чём не различаются; поэтому не будем более останавливаться на этом. Ограничимся тем, что призовём верующих поразмыслить: можно ли считать буквальным и плотским знак, всё содержание которого духовно и небесно?

Наши противники, однако, пытаются придать своей лжи правдоподобие, ссылаясь на некоторые места Писания. Поэтому в двух словах опровергнем их возможные возражения. Не подлежит сомнению, что важнейшие обетования, данные Господом своему народу в Ветхом Завете и составляющие суть договора, заключённого Богом с евреями, имели духовную природу и касались вечной жизни. Именно духовно они были поняты и праотцами, для которых стали источником надежды на будущую славу, а она сделалась средоточием всех их устремлений. Однако мы не отрицаем, что в то же самое время благоволение Бога к своему народу было засвидетельствовано и другими, земными и плотскими обещаниями в подтверждение духовных обетований. Так, мы видим, что, пообещав рабу своему Аврааму вечное блаженство, Бог к тому же обещает ему землю Ханаанскую в подтверждение своей милости и благосклонности (Быт 15:1-18). Именно таким образом надлежит понимать все обещания земных благ, данные еврейскому народу. Духовное обетование всегда предшествует им как основное и главное, с чем соотносится всё остальное. Я говорю об этом столь кратко потому, что этот вопрос был более полно рассмотрен в рассуждении о Ветхом и Новом Завете (/2/10).

12. В-третьих, наши противники говорят о различии в понятии «дети» в Ветхом и Новом Завете. Это различие таково: в те времена дети Авраама были его плотским потомством; теперь же ими называют тех, кто следует его вере. И поэтому младенцы по возрасту, которых обрезывали в ветхозаветные времена, являли в себе образ детей по духу, возрождённых Словом Божьим к нетленной жизни.

Во всём этом можно различить некий проблеск истины. Однако эти несчастные тупицы совершают ту ошибку, что, вычитав кое-какие отрывки из Писания, не додумываются рассмотреть остальное и не умеют разобрать и согласовать всё, что касается данного предмета. Мы согласны с тем, что потомство Авраама по плоти в то время замещало потомство духовное, соединённое с ним верой. Ибо мы зовёмся его детьми, хотя и не состоим в плотском родстве (Гал 4:28; Рим 4:12). Но если наши противники полагают (как это несомненно явствует из их слов), что Господь вовсе не обещал духовного благословения плотскому семени Авраама, то в этом они глубоко заблуждаются. Правильное понимание, к которому нас подводит Писание, таково: Господь дал Аврааму обетование произвести от него потомство, в коем освятятся и благословятся все народы земли, и заверил его в том, что Он есть его Бог и Бог потомков его [Быт 17:7]. Все те, кто с верою принимает Иисуса Христа, суть наследники этого обетования и потому именуются детьми Авраама.

13. После воскресения Иисуса Христа Царство Божье равно распространилось повсюду и открылось всем странам и народам, дабы, как сказано, многие верующие пришли с востока и с запада и возлегли в Царстве Небесном с Авраамом, Исааком и Иаковом (Мф 8:11). Тем не менее в предшествующие времена милосердие Господа обычно пребывало как бы замкнутым в среде евреев, которых Он именует своим царством, своим избранным народом, своим уделом (Исх 19:5). А во свидетельство особой милости к этому народу Господь предписал ему обрезание. Оно служило знаком того, что Он объявляет Себя Богом евреев и берёт их под свою защиту, чтобы привести в жизнь вечную. Ибо когда Бог берёт на Себя заботу о ком-либо, может ли ему чего-то не хватить?

По этой причине св. Павел, желая показать, что христиане-неевреи такие же дети Авраама, как и евреи, говорит: Аврааму вера вменилась в праведность прежде обрезания, затем он получил знак обрезания как печать праведности, чтобы стать отцом всех верующих, как необрезанных, так и обрезанных, - не только принявших обрезание, но следующих вере отца своего Авраама (Рим 4:12-10). Разве не очевидно, что здесь апостол уравнивает тех и других в достоинстве? На время, предписанное Господом, Авраам был отцом обрезанных верующих. Когда же преграда разрушилась (по слову апостола, Эф 2:24), чтобы открыть доступ в Царство Божье всем, прежде отчуждённым, он сделался также их отцом, хотя они не были обрезаны. Для них обрезанием стало крещение. А прямое замечание св. Павла о том, что Авраам не есть отец тех, кто просто принял обрезание [Рим 4:12], имеет целью поколебать пустую веру евреев во внешние обряды. Но то же самое можно сказать и о крещении в опровержение тех, кто ищет в нём только воду.