Ад ближе, чем думают - Александр Домовец

Действительно… Номер хорош, а если бы ещё не «жучки»… Но их я ликвидировал сразу: есть у меня для таких целей специальный приборчик. И с полковниками поделился…

Я уселся напротив женщины и жестом показал Вильямсу на свободный стул.

– Ну-с, мисс Редл, вы хотели поговорить с нами, – напомнил я. – Мы все внимание.

– Да, конечно…

Женщина достал из кармана халата скомканный платок и вытерла губы.

– Джентльмены, это самое несчастное утро в моей жизни, – сказала она вдруг. – Добрая мисс Мэддокс сегодня ночью столько хлопотала со мной, помогла успокоиться, я даже уснула… А вот проснулась в слезах. Я вдруг осознала, что лишилась всего. У меня больше ничего нет! Всё, чем я жила, исчезло…

Мы с лейтенантом переглянулись.

– Вы хотите сказать, что вас обокрали? Похищено что-то ценное? Хотите сделать заявление? – спросил Вильямс, высоко поднимая брови.

– Да что вы, лейтенант… Откуда у меня ценности? Я женщина небогатая. Я о другом… Не стало мистера Аткинсона – вот главное.

Мы с Вильямсом снова переглянулись.

– Вы любили его? – мягко спросил я, наливая женщине воды.

К чести мисс Редл, она удержалась от слёз, и только судорожное всхлипывание подсказало очевидный ответ.

– Да, любила, – наконец произнесла она. – Нет, не так: он был для меня всем. Вы видели его. Это же языческий бог во плоти! Состарившийся, но всё равно бог. Мощный, красивый, умный, очень талантливый… Как же его не полюбить? Я работала с ним все эти годы и с каждым днём любила всё сильнее. Ко мне он был невнимателен, иногда груб, случалось, – несправедлив. Ну и что? Я прощала ему всё, даже то, что он спал с этой дебелой трактирщицей…

– Вы знали о связи покойного директора с миссис Своллоу? – уточнил Вильямс.

Женщина неприятно улыбнулась, а если без политеса – оскалилась.

– Знала, как не знать. В одном доме живём… жили. По ночам я иногда подкрадывалась к его апартаментам. Они в постели вели себя, как животные. Особенно она – визжала, выкрикивала что-то… ещё, мол, ещё… ты мой жеребец… Через дубовую дверь и то слышалось. Какой же он был сильный…

– Достаточно, мисс Редл, – сдержанно сказал я. Ещё я в Эйвбери психоаналитиком не работал. – Ваши чувства вполне понятны, однако достаточно. Давайте ближе к делу.

– Бога ради, извините… Так болит…

Характер у этой женщины не отнять. Она выпила воды, сильно потёрла лицо руками и словно выпрямилась. Даже глаза вдруг заблестели энергичным злым блеском.

– Джентльмены! Я потеряла не только мистера Аткинсона. Исчезло и моё рабочее место. Как вы полагаете, кто-нибудь скажет, куда делся офис? Куда пропали все сотрудники? Начальник отдела Болдуин должен мне пять фунтов. Могу показать его расписку… хотя нет, не могу. Она осталась в моем сейфе. В сейфе также лежит часть жалованья с прошлой недели. Гвинет Беркин я уступила выписанную из Лондона косметику, а это ещё два фунта… – Внезапно её глаза расширились. – Послушайте, в столе остался мой личный дневник! – с отчаяньем сказала, почти выкрикнула она. – Ведь я с ним откровенничаю, как с исповедником! Неужели кто-то всё это прочтёт? Я же этого не переживу… А мой «литтл-дог» в гараже? Наш механик обещал его отремонтировать…

Воистину, где трагедия, а где фарс… Мисс Редл не интересовал неведомый катаклизм, в результате которого исчезло огромное здание с людьми – её коллегами, кстати. Женщину волновала судьба её жалкого дневника и не менее жалких фунтов. Да и машинёшка, скорее всего, трачена временем по самое некуда…Господи, мне бы её проблемы!..

– Короче, мисс Редл! – рявкнул выведенный из себя Вильямс.

Женщина смерила его ледяным взглядом.

– Могу и короче, – произнесла она сухо. – Намерены ли вы, лейтенант, и вы, мистер Буранов как председатель комиссии ООГ, предпринять какие-либо меры, чтобы выяснить судьбу исчезнувшего офиса, а также его сотрудников? Намерены ли вы озаботиться возвратом утраченного вместе с офисом имущества? Имейте в виду, я спрашиваю официально и прошу пояснить. Вопрос о своевременной выплате жалования, заметьте, я не поднимаю, он вне вашей компетенции…

И на том спасибо…

Судя по лицу, Вильямс внутренне застонал. А я, признаться, в это миг женщиной почти любовался. Некрасивая, белобрысая, сухопарая мисс Редл была трогательна. Она олицетворяла истинного британца-налогоплательщика, который непоколебимо уверен в своём праве вывернуть представителя закона наизнанку, если только затронуты имущественные интересы… И хрен с ними, с катаклизмами, монстрами, мистикой. Это всё лирика, а вот старенький «литтл-дог»… Нет, мы в России так не умеем, куда там…

– Уважаемая мисс Редл! Сообщаю, что все необходимые меры к выяснению обстоятельств исчезновения офиса предпринимаются, – заверил я, сдерживая взглядом Вильямса. – В ближайшее время состоятся необходимые оперативно-следственные мероприятия, которые, как мы надеемся, прояснят судьбу пропавшего здания, а также имущества сотрудников на его территории. Заинтересованные лица будут извещены дополнительно.

Вроде бы я сумел изложить эти чудовищные канцеляризмы предельно чётко. Собственно, почему бы и нет, английский для меня второй родной. А то, что про себя перекосило… так то ж про себя. Во всяком случае, мисс Редл удовлетворённо кивнула.

– Благодарю, мистер Буранов. Со своей стороны готова оказать следствию всю возможную помощь и поддержку. Располагайте мной, – сообщила она, поднимаясь.

– Непременно, – пообещал я и проводил даму до двери. Я был готов даже поцеловать ей руку, лишь бы ушла поскорей.

С минуту мы с Вильямсом очумело разглядывали друг друга.

– Она это всерьёз? – вырвалось у меня.

– Можете не сомневаться, – со вздохом сказал полицейский. – Года три назад один местный по пьяному делу задавил пару цыплят. Я сам протокол составлял. Потом он извинялся перед хозяевами, предлагал деньги…

– И что?

– А ничего. Извинений не приняли, деньги не взяли. Решили наказать по суду.

– Ну, и чем закончилось?

– Пока ничем. Дело ходит по инстанциям четвёртый год. Адвокаты с потерпевшей стороны уже залезли в судебные прецеденты времён Генриха Восьмого. Самому интересно, чем кончится…

– И это из-за пары цыплят?!

– Нет. Из принципа.

Мисс Редл заморочила настолько, что я чуть не забыл, для чего пригласил Вильямса. А пригласил я его, чтобы показать записи Аткинсона и на свежую голову обсудить пред спуском в гробницу кое-какие детали.

Узнав о бумагах покойного директора, Вильямс озадачился.

– А как они попали к вам, позвольте спросить? – подозрительно спросил он.

Я откровенно рассказал о неофициальном визите в апартаменты Аткинсона и обыске письменного стола. Вильямс начал чесать затылок: