Рассмешить богов - Оксана Панкеева

– Ольга, милая, неужели ты подумала, что я стану на тебя сердиться за то, что Элмар напился? Мой кузен взрослый мужчина, способный сам отвечать за свои поступки. К тому же он на десять лет тебя старше и во много раз сильнее, так что у тебя не было никакой реальной возможности воспрепятствовать его непотребному пьянству. Он бы еще и тебя напоил, я заметил, ты поддаешься его пагубному влиянию.

– Зачем же… – возмутилась Ольга, – зачем вы тогда поручили мне за ним присматривать, если знали, что у меня все равно ничего не получится?!

– Чтобы тебе не было скучно, – с милой простотой пояснил его величество, невинно моргая белесыми ресницами, – и чтобы не размышляла о том, как ты выглядишь, а то совсем зациклилась на своей внешности. Ты что, действительно до сих пор переживала, что не смогла выполнить мое поручение, и всерьез полагала, что я на тебя сержусь? Эх, где бы себе таких ответственных придворных взять хоть сотню-другую… А еще говорят, что барды… впрочем, оставим этот вопрос, а то ты еще заплачешь, знаю я тебя. Ты в последнее время стала немного странно себя вести, такое впечатление, будто у тебя опять начинается депрессия, хотя никаких причин для этого нет. Тебе так не нравится при дворе или в ваших отношениях с Кантором что-то пошло не так, как ты ожидала?

– Мне ужасно не нравится при дворе, – честно призналась Ольга. – Я жалею, что дала себя уговорить. Мы могли бы прекрасно встречаться у меня дома, как раньше…

– Возможно… а возможно, и нет. Во всяком случае, мне пришлось бы здорово понервничать.

– А вы умеете? – невольно улыбнулась Ольга. – Из-за чего?

– Я по-прежнему опасаюсь за твою жизнь. Я ведь уже говорил тебе, Кантор не тот человек, с которым можно мирно жить без всяких приключений. Помимо того что с ним не соскучишься, у него множество врагов. Он силен, отважен и весьма неглуп, так что расправиться с твоим другом – задача не из легких, и до сих пор это никому не удавалось. Но если кто-нибудь пожелает сделать товарища Кантора несчастным до конца его дней, то тут же обнаружится, что это плевое дело. А ты еще гуляешь по городу с собачкой.

– Так что ж мне, вот так сидеть за стенами дворца? – ужаснулась Ольга. – До конца моих дней? И на улицу не выходить, кроме как на всякие коронации, на которых Кира должна присутствовать со свитой?

Король печально вздохнул и принялся снова набивать трубку.

– Потерпи до осени, – виновато произнес он, не поднимая глаз. – К тому времени что-нибудь изменится.

– Каким образом?

– По всем прогнозам, гражданская война в Мистралии должна закончиться этим летом. И чем бы она ни закончилась, Кантор перестанет быть объектом охоты. Если они проиграют войну, остатки разбитой армии никого уже не будут интересовать. А если победят, то сама понимаешь.

– Вы так спокойно об этом говорите… Их же всех убьют!

– Война в том и заключается. Или их всех убьют, или они всех убьют, при любом раскладе жертвы составят процентов… – Его величество подумал пару секунд, пока разгоралась трубка, затем с сожалением резюмировал: – Точно не скажу, данных не хватает, – много, одним словом. Не беспокойся, Кантора я туда не пущу. Нечего ему там делать.

– Вы всерьез надеетесь, – горько вздохнула Ольга, – что сможете его куда-то не пустить вопреки его желанию?

– А вот чтобы он не захотел, это уже твоя часть дела. Держи его крепко, как только можешь. Чтобы он постоянно чувствовал, как ты его любишь, как он тебе нужен и как ты нужна ему. А ты ему действительно нужна, ты единственное, что у него есть хорошего в этой жизни, и, если ты заметила, только с тобой он позволяет себе быть веселым, ласковым… даже обнаруживать слабость, что вообще является высшим доверием. И уж если ему так не нравится, когда на него повышают голос, так ли это сложно – не обижать человека, а попытаться понять друг друга?

– Ваше величество, – ворчливо перебила короля Ольга, – не надо мне читать лекции по этике и психологии семейной жизни, мне их в школе читали.

– В школе? – поразился король, мгновенно забыв о прерванной лекции. – Вам преподают в школе подобные науки? Видимо, ты часто прогуливала упомянутые лекции, раз при таком образовании все же имеешь проблемы в отношениях с противоположным полом.

– Это противоположный пол имеет проблемы со мной, – так же недовольно проворчала Ольга. – Потому что большая часть этого самого пола – сволочи, как справедливо считает Эльвира. Ни с вами, ни с Элмаром у меня проблем нет. И с Диего тоже, это не проблемы, это… не те проблемы.

– А какие?

– Не знаю! Не те!

– Если желаешь, я тебе скажу какие. Мне кажется, ты сама не очень-то понимаешь, что с тобой происходит и отчего ты так нервничаешь. Я вижу здесь два момента. Во-первых, у вас начался обычный для всех пар период притирки и привыкания друг к другу. Первый безумный порыв завершился, редкие встречи сменились постоянным совместным проживанием, и вы впервые столкнулись с такой банальностью, как быт. Твой возлюбленный далеко не идеален, у него масса разнообразных недостатков. Хотя он и старается поменьше их проявлять в общении с тобой, ты все равно их видишь, и вполне естественно, что они вызывают у тебя недовольство. А во-вторых, совсем недавно ты чуть не потеряла столь дорогого тебе дона Диего, и память об ужасе, пережитом в тот вечер, не оставляет тебя до сих пор. Тебе до сих пор его до боли жаль, хотя он уже здоров и полон сил, но ты постоянно пребываешь в страхе – вдруг с ним опять что-то случится.

– Все-то вы знаете… – вздохнула Ольга, которая действительно до сих пор не догадывалась посмотреть правде в глаза.

– Отчего же я должен не знать, если у меня в семье подобная проблема. У Киры иногда на лице написано, как ей хочется мне что-то сказать и как это желание ее оставляет, стоит ей только вспомнить нашу свадьбу… Я вижу, Ольга, тебя смущает затронутая мною тема, так что, если желаешь, давай ее оставим. Оставим? Ну и хорошо, я не настаиваю. Лучше я кое-что покажу сейчас, а ты скажи, не напоминают ли тебе чего-нибудь эти обломки.

Напоминают, как же! Нашел его величество чего спросить! Обломки – они и есть обломки, что они могут напоминать? Единственное, что вспомнилось Ольге по этому случаю, – незабвенное высказывание ослика Иа: «А какого цвета он был, когда был шариком?»

– Пластмасса, – высказалась наконец Ольга, поняв, что ничего подробнее сказать все равно не сможет. – Паленая. Проволока. Тоже паленая. Вот это даже приблизительно не знаю что такое. Тряпочки какие-то… Не знаю. Что это было, когда оно было целым, – спросите лучше у Жака. По-моему, он не должен в обморок падать, обломочки чистые.

– Покажу, конечно. Жаль, что Толик так не вовремя выбыл из игры, он бы тоже мог что-нибудь полезное подсказать. Или его эльфийские родственники. Ты еще видишься с Хоулианом?