Я учился жить... (СИ) - "Marbius"

- Здравствуйте, - вежливо сказала она, приветливо улыбаясь. У Макара заныли зубы. Вот ведьма! Притворяется ведь.

- Постараюсь, - буркнул он, оглядываясь. – Добрый вечер. А хорошо тут у вас, тихо, высоко. Птички летают, - Макар посмотрел в окно, но птиц не наблюдалось, да и небо было красноречиво темным. – А я к господину Кедрину по личному делу.

- Вы Макар Самсонов? - улыбка барышни самую малость померкла после энергичного кивка и высокомерно задранного носа. – Глеб Сергеевич сказал, что вы должны принести необходимые ему сейчас бумаги. Он задерживается у господина Тополева.

Макар со все большей неприязнью отметил, как она легко сказала «Глеб Сергеевич» и как торжественно «господин Тополев». Личная ассистентка господина Кедрина была вполне себе среднестатистической женщиной, не высокой, не низкой, не худой, не толстой, очень даже привлекательной и наверняка неглупой, иначе не работала бы она тут. Но на взгляд Макара это была недоощипанная курица, которая наверняка лелеяла свои хищные планы, сидя в гордом одиночестве вблизи от личного счастья. Не выйдет, - решил Макар.

- М-да? – ехидно приподнял он брови.

- Вы можете оставить бумаги и талоны на проезд у меня, - вежливо предложила барышня.

- Я вообще-то должен ему лично отдать, - Макар с особым наслаждением выделил слово «лично». – А дисциплина обязывает в точности исполнять инструкции, правда? И еще у меня и личное дело, - и Макар произнес медленнее и со значительно большим тщанием: к господину Кедрину. – Так что можно я подожду его?

- Разумеется. – Барышня хорошо держала лицо. Но любопытство не оставляло ее все те три минуты, которые прошли, прежде чем вошел сам Глеб. Она предложила Макару кофе, и тот вздернул нос, заявив, что спасибо, не хочет. На предложение выпить чая Макар хмыкнул и сказал, что он не успеет толком завариться. – Разумеется, - снова сказала барышня, исподтишка рассматривая его. Макар упрямо пялился на потолок, стены, окно и светильники.

- А диффенбахию надо бы ближе к солнцу поставить, а то она совсем захирела, я смотрю. – Не выдержал он.

- Прямо сейчас? – не сдержалась барышня.

- Я же вроде сказал: ближе к солнцу. А оно сейчас не наблюдается. Или я чего-то не замечаю? - Макар прищурился и склонил голову. От ответа барышню удержал только Глеб, вошедший в приемную.

- Макар? Уже приехал? – отрешенно спросил Глеб.

- Как видишь, - буркнул Макар. Глеб подошел ко двери, затем остановился и сделал пару шагов к нему, протягивая руку. Макар прижал рюкзак и исподлобья посмотрел на него. Глеб хмыкнул и открыл дверь.

- Алина, можете заканчивать рабочий день, - Глеб перевел глаза на барышню, с огромным интересом смотревшую на них. Макар с трудом удерживал в узде желание ввинтиться между ней и Глебом и как следует объяснить нахалке, что ей совсем ничего не светит, и нечего глазенками сверкать. И только остатки благоразумия удерживали его от гневной тирады. – До свидания, - ровно сказал Глеб, улыбнулся ей и остановился у двери. – Ну заходи, - обратился он к Макару.

- До свидания, - Макар постарался, чтобы его прощание прозвучало как можно более двусмысленно и ни в коем случае не вежливо, а то развелись тут… всякие.

Алина попрощалась, куда более вежливо. Глеб закрыл дверь.

- Давай документы, о великий и надежный, - сказал он Макару, идя к столу.

- Сначала ужин, - сурово сказал Макар. – А потом и все остальное. На двадцать минут перекуса у тебя время есть, или ты совсем деловой?

Глеб печально склонил голову.

- Честно? – печально поинтересовался он. – Совсем нет. Посему предлагаю компромисс. Ты выдаешь мне пакет, а сам идешь вон к той двери и орудуешь посудой в соответствии со своими представлениями о перекусе. Хорошо?

Макар радостно кивнул головой.

Глеб погрузился в бумаги, буркнул «спасибо», когда рядом с его локтем появилась тарелка с бутербродами и чашка кофе. Макар бесцеремонно обошел его, навис над плечом Глеба, почитал верхние строки, резво убрал голову, когда Глеб от него отмахнулся, и выглянул из окна.

- Ого тут высоко! – восхищенно сказал он, рассматривая улицу внизу.

- Глеб, документы уже у тебя? – Тополев вошел без стука, резко распахнув дверь. – О, да ты не один?

Макар присел от испуга, глядя на него круглыми глазами. Тополева он узнал, как не узнать, и что делать дальше, не представлял. Глеб вскинул на Тополева глаза, застыл на секунду и встал, собираясь с мыслями. Макар очень удачно оказался у него за спиной, откуда и выглянул, опасливо посверкивая глазами.

- Да. Знакомьтесь. Макар Самсонов. Мой личный домомучитель. Макар, познакомься, Виталий Аркадьевич, мой начальник, - прохладным голосом, чуть растягивая слова, чтобы скрыть волнение, произнес он.

- Хм, - Тополев с интересом посмотрел на стол и опустился в кресло. – Он мучит тебя домашними бутербродами?

- Он мучит меня необходимостью их уничтожить, - сухо отозвался Глеб.

- Меня бы кто так помучил, - печально вздохнул Тополев.

Макар осмелел и вышел из-за спины Глеба.

- Там еще есть, - обнадеженный, выпалил он, преданно глядя на Тополева. - Я много сделал, чтобы если что, то было что перекусить. Хотите?

Тополев кивнул.

- И кофе, - благодарно сказал он.

- И кофе! – радостно воскликнул Макар и унесся на кухню.

Тополев хищно поглощал бутерброд. Макар помялся.

- Я пойду? – робко спросил он у Глеба. Тот согласно кивнул и растянул губы в вежливой улыбке.

- Спасибо, - тихо сказал он.

- Спасибо, Макар, - дружелюбно произнес Тополев. На щеки Макара наполз румянец самодовольства.

- Пожалуйста, - смущенно отозвался Макар, попереминался немного, подхватил рюкзак, буркнул скомканное: «До свидания» - и выскочил за дверь.

- Забавный парнишка, - весело сказал Тополев, посмотрев ему вслед. – Веселый.

- Обхохочешься, - пробормотал Глеб, допивая кофе.

Тополев сделал глоток и отставил чашку.

- Вот что меня в тебе удивляет, Глеб, - задумчиво начал Тополев. Глеб застыл и даже задержал дыхание. Почему-то именно перед Тополевым ему было жутче всего показывать свои связи с кем бы то ни было. И теперь он ждал приговора. – Ты умудряешься быть на редкость постоянным. Диво дивное, как тебе везет с теми, кому ты эту верность хранишь. Твой первый постоянный друг ведь первым и был, да? Тот, из-за которого тебя ко мне сослали. Что с ним стало, кстати? Женился, заимел ребенка, развелся и время от времени воздыхает о былом и об упущенном?

- Предполагаете или знаете? – ядовито поинтересовался Глеб.

- Вот еще, узнавать о слабовольном слизне, - поморщился Тополев. – Так я прав?

- Не знаю. Честно, я тоже не пытался. – Глеб выдавил усмешку.

- Это хорошо. Ты с родственниками общаешься? – Тополев пристально смотрел на него. Глеб кивнул. Тополев хмыкнул. Помолчал. – А они с тобой?

Глеб помолчал.

- С братом созваниваемся. Племянникам и снохе шлю подарки. С матерью как-то кофе пили. В кафе, - сухо добавил он.

Тополев кивнул и встал. Подойдя к окну, он сцепил за спиной руки и начал разглядывать темное небо.

- Ты поэтому так хорош на этом месте, Кедрин. Ты совершенно не умеешь быть злопамятным, хоть память у тебя и отменная. Ты и достоинства отмечаешь, и недостатки, и не пытаешься ничего изменить, но из того, что есть, делаешь конфетку. И я никак понять не могу. То ли ты хамелеон, что тебе с любыми людьми может быть хорошо. То ли в чем дело? А, Глеб?

Тополев посмотрел на него через плечо. Глеб смотрел на него подозрительно и даже немного подался назад.

- Да не бойся. – Тополев снова отвернулся к окну. – Я-то сам умудрился два брака похерить, хотя жены у меня были не самые плохие. И с моей нынешней подругой тоже долго не протяну. Меня привлекают амбициозные дамы, хотя как раз с ними я и не уживаюсь. И разрывы с ними превращаются в кровь-кишки-прочие неприятности. Мне просто интересно, как ты так строишь отношения, что с тобой хотят их поддерживать. Так в чем секрет?

Глеб замер, пытаясь посмотреть назад, докуда хватало памяти. Пауза затянулась, но ни он не пытался ее нарушить, ни Тополев, который, очевидно, и ответа не жаждал получить.