Баба-Яга на договорной основе (СИ) - Виктория Бесфамильная

— Какая? — спросила я пару минут спустя, видя, что юноша не спешит с продолжением.

— Вы не могли бы взять меня к себе на работу?

— Что простите? — я была уверенна, что ослышалась.

— Взять к себе на работу, — повторил сероглазый.

— Простите кем? Личным месяцем?

— Нет, зачем же, — месяц добродушно улыбнулся. — Помощником Баба — Яги. Как и моих братьев. Солнце, День и Ночь.

— Ага. А зачем мне это надо?

— Ну, у вас в распоряжении всегда будет удобная лунная дорожка, по которой можно дойти в любое место.

— Ага, а зачем это надо тебе?

— Видите ли, я недавно пришел к такому мнению, что уже достиг того возраста, когда пора начинать взрослую независимую от родителей жизнь. И вы показались мне подходящим вариантом, — пояснил месяц свой выбор.

— Ага. Понятно. А родители то ваши не против такого решения? — попыталась я отделаться от такой нечаянной радости.

— Конечно не против, — разрушил сероглазый мои надежды. — Более того, когда отец узнал, что я хочу поступить к вам на службу, он очень обрадовался. Он очень вас уважает и полностью вам доверяет. Папа будет очень рад.

— А днем этот вопрос никак нельзя обсудить? — поинтересовалась я и тут же поняла, как ошиблась.

Не знаю, как ему это удалось, но День ясный всем своим доступным моему взору видом продемонстрировал свое мнение о моих умственных способностях. Я прям почувствовала, как меня окатило волной почти презрения. Братец месяц себе такого по отношению к потенциальному работодателю не позволил.

— Ну дело в том, что я в дневное время обычно вынужден находиться в родительском тереме. Просто без веской причины появляться днем несколько не уместно.

Я подумала и согласилась, что нечасто видела в свой жизни месяц днем. Нет, наука, конечно, утверждает, что никуда ночное светило с небосвода не уходит и днем его не видно из‑за солнца, но лично я месяц днем ни разу не видела.

— Да, понятно. Вам конечно удобнее решать свои дела ночью.

— Специфика работы, — извинился Месяц.

— Так, а если я тебя возьму на работу, это значит, что кого‑то из прежних помощников мне надо уволить?

— А вы хотите кого‑то уволить? — серые глаза аж округлились от удивления, а руки в белых рукавах заметно напряглись.

— Да нет. Просто я не совсем знаю правила. Где вы будете жить, поместитесь ли там вчетвером. И вообще можно ли Бабе — Яге иметь больше трех помощников?

— О, конечно можно, — облегчено вздохнул мой будущий помощник. — Количество помощников Бабы — Яги вообще не ограниченно. И мы прекрасно поместимся вчетвером там, где мы будем жить. Вам вообще не стоит об этом волноваться.

— Отлично, раз не стоит, то не буду, — согласилась я. — Только давай проясним еще один момент. Если я возьму на работу тебя, это же не означает, что я беру на работу и других твоих братьев. Не хотелось бы знаешь, чтобы у меня дома ветер гулял и гром гремел, про дождь я вообще молчу.

— Нет конечно, — успокоили меня. — Вопросы найма всегда решаются в индивидуальном порядке. Так что вы примите на работу только меня, без братьев.

— Отлично. А видеть я тебя буду целиком или как и остальных.

— Думаю как остальных. В виде рук. Мои руки будут в серебристо серых рукавах.

— Теперь я точно не запутаюсь.

— Так вы берете меня на работу?

— Беру — зевнула я. — Считай, что ты принят.

— Спасибо, — расцвел Месяц улыбкой и исчез вместе с ясным Днем.

— Вот чувствую, что есть здесь какой‑то подвох, а в чем он заключается понять не могу, — поделилась я своим соображением с пространством. Пространство промолчало и я вернулась в мир снов.

Утро обрадовало нас с Митрофаном воплощенным в реальность обещанием Морозко. Мою избушку занесло снегом. И так как моя избушка основательно окопалась на зиму, чтобы не заморозить свои ножки, то я достала из своего подполья тулуп и валенки и выбралась на улицу, чтобы осмотреться. Митрофан решил составить мне компанию. Пространство вокруг моей избушки в метров двести по окружности было окружено высокой снежной стеной. Достаточно высокой, чтобы отбить у любого желание ее перелезать и, подозреваю, достаточной толщины, чтобы в ней нельзя было сделать туннель. Выглядело это довольно мило. Мы с Митрофаном переглянулись и довольно кивнув друг другу, вернулись в избушку. Вечером на связь вышел Кощей.

— Привет Яга. У тебя все хорошо? — поинтересовался мой друг, товарищ и враг. — Я пытался к тебе зайти, но это невозможно. Метель вокруг кружит, не пробиться.

— Все хорошо, — успокоила я Кощея, взяв на заметку дополнительные меры безопасности, предпринятые Морозко. — А у тебя как? Иван с Синеглазкой свадьбу отгуляли?

— Понимаешь, что‑то у них там странное произошло. Как они от Горыныча вернулись, все обрадовались, особенно царь Берендей, и решено было свадьбу сразу играть, пока еще чего не случилось. Но тут царевич Иван вмешался, сказал, что не прилично царские свадьбы в такой спешке играть. Надо гостей дождаться. Отца невесты. Опять‑таки по традиции невеста должна подарок собственноручный сделать. Иначе их потом все соседи засмеют. Синеглазке ничего другого не оставалось, кроме как согласится с женихом и сесть за подарок. Вот как подарок готов будет, так свадьбу и сыграют.

— Так это же пара дней, — удивилась я. — С Синеглазкинной скоростью она за неделю весь дворец коврами оденет, ни то что царю подарок приготовит.

— Видимо очень старается угодить, потому что подарка пока нет. Ладно мы свое дело сделали, так что дальше уже не наша головная боль. Хотя конечно поведение царевича меня немного удивляет.

Кощей нахмурился и замолчал, а я забыла, как дышать. Главное, чтобы меня ни в чем не заподозрили. Подумаешь пару раз целовались. И вовсе это тут ни при чем. Просто Иван понял, что он еще молод и ему рано жениться. Решил погулять подольше. Или Синеглазка решила жениха узнать получше, вот и задерживается с подарком. А я тут вовсе и ни при чем.

— Ну да время покажет, — махнул Кощей рукой на царские проблемы. — А я в отпуск уезжаю. В Гиспанию. Пока дел новых нет никаких, а жена новыми опытами занялась, поеду отдохну, отведу душу у знакомого инквизитора.

— Здорово, — искренне позавидовала я.

— Да, первый раз за пять лет. Так, что я буду вне зоны доступа, и ты меня не теряй.

— Не буду, — пообещала я. — А ты сувениры не забудь.

— Договорились. До весны.

— До весны, — попрощалась я и отключилась.

Так в моей избушке началась зима. Чудесное время тишины и покоя, когда никто не кричал по утрам оскорблений, не просил показать дорогу, затопить баньку и накормить. Когда не врывался Кощей с очередным важным поручением, не хвасталась своими поклонниками Кикимора, и только Митрофан составлял мне молчаливую компанию в моей лени. Когда лениться надоедало, я занималась изучением новых заклинаний, выбираясь для практических занятий во двор. Мои колдовские навыки медленно, но все же приобретались, и в двух случаях из трех мне даже удавалось достичь нужного результата. Еще я навела порядок в кладовой чудес, ознакомившись с реквизитом, и даже один раз полностью прочла Руководство Бабы — Яги, правда немногое из него запомнила. В общем, зима прошла в тихих радостях, подлечив мои порядком истрепанные нервы. И я даже начала уже думать, что вполне готова к новым трудностям и смогу продержаться здесь еще два года, не поседев и не перевоплотившись окончательно в сценический образ. Весна началась как‑то сразу. Просто однажды утром я проснулась и увидела, что скрывавшие нас от внешнего мира стены пали и вместо них мой домик окружает вполне себе знакомый лес, на деревьях которого уже набухли почки. А потом проснулась моя избушка и занялась разминкой затекших за зиму ног. Благодаря чему я в буквальном смысле узнала, что значит «дом вверх дном». Поймав небольшую паузу в этом безумном канкане, я решила совместить полезное с полезным и предложила избушке вместо прыжков на месте сбегать до зеленого дуба, подвезти Митрофана к месту службы, и обратно. Избушка приняла мое предложение с энтузиазмом и не успела я закончить свою мысль, как она уже неслась по неведомым дорожкам. И пока она бежала, а мы с Митрофаном скакали внутри, я всерьез обдумывала способы, каким можно было бы сделать избушку так сказать не ходячей.