Первые цивилизации - Вадим Массон

Иконография оказалась бесценным источником по изучению и более общих вопросов идеологии и социальной структуры мочикского общества. Художественная форма передачи информации, сохранившаяся в обществе мочика в виде сюжетных панно на парадной расписной керамике, делает ее богатейшим источником. При этом в отличие от орнаментации многих культур расписной керамики закодированность и символика выступает в художественно зримой форме, а не в виде условных знаков, далеко не всегда поддающихся однозначной интерпретации. По богатству информации сцены на керамике мочика в какой-то мере сравнимы с росписью древнеегипетских гробниц. Правда, в семантическом и соответственно в художественном решении здесь налицо принципиальная разница: реалистический стиль и в большинстве случаев тематика египетских фресок — явления иного порядка, чем сложные мифологические образы и сюжеты древнеперуанской вазописи. Исследователями проделана значительная работа по использованию этого ценнейшего источника для освещения разных аспектов функционирования мочикского общества, в том числе и его социальной структуры. Наиболее систематически и полно эти вопросы рассмотрены в работах Ю. Е. Березкина (Березкин, 1978, 1983а). Среди сюжетов многочисленны сцены битв, что находит прямое соответствие в широком распространении оружия. Это были главным образом палицы и дротики с копьеметалками, от действия которых старались защититься небольшими квадратными или овальными щитами. Образ одного из мифологических персонажей, так называемый Сова-воин, указывает на важность функции военного предводителя. Высокое общественное положение лидеров подчеркивалось целым рядом атрибутов — они сидят на возвышениях типа тронов, их несут на носилках, они располагаются на вершине монументальных пирамид, творя суд и отдавая распоряжения. Совершенно ясно, что существовала целая система иерархов в обществе мочика, включающая военных лидеров, верховных отправителей культа, а также организаторов производства, причем эти функции часто перекрещивались. Вместе с тем интересно наблюдение Ю. Е. Березкина о том, что во второй половине периода существования культуры мочика на первый план выдвигается божество с лучами, условно именуемое Аи-Апек. Именно оно теперь руководит церемониями, восседая на троне или стоя на вершине пирамиды (Березкин, 1983а, с. 127, 138). Вероятно, это соответствовало изменению структуры власти в самом обществе, где на первый план все более выдвигались крупные правители, так называемые цари мочика, гробницы которых предположительно располагались в комплексе пирамиды Солнца и, видимо, бесследно исчезли под лопатами грабителей. Как бы то ни было, мочика представляет собой общество сложной социальной структуры с далеко зашедшим процессом институализации и сакрализации власти, как это обычно для первых цивилизаций.

Особое внимание к художественной форме передачи информации помимо прочих факторов скорее всего было связано и с отсутствием в обществе мочика подлинной системы письменности. Уже давно было обращено внимание на изображения в вазописи мочика фасолин с нанесенными на них знаками, которые в комбинации с различным фоном дают около 300 различных вариантов. Близкие знаки имеются и на тканях культуры Паракас. Почти сразу же было высказано предположение, (Larco-Hoyle, 1938 — 1939), что это своего рода система письменности, нашедшее сейчас активных сторонников (Jara, 1973). Возможно, эти символы служили для каких-то целей хозяйственного учета и передачи информации, аналогичных функциям пиктографической письменности, но это еще не было письменностью в собственном смысле (Березкин, 1983а, с. 47—48). В этом отношении мочика бесспорно уступала своим мезоамериканским современникам.

Конец мочика характерен для судеб многих высокоразвитых культур поры формирования первых цивилизаций. Постепенно, как свидетельствуют памятники культуры, территория, подвергающаяся прямому воздействию мочикских эталонов, сокращается, на многих городищах накануне полного запустения появляются следы пожарищ. Видимо, общество мочика, уделявшее в иконографии столь значительное внимание батальным сценам, само оказалось в числе побежденных. Не исключено, что этому способствовали и природные факторы, в частности сокращение количества осадков, губительно сказавшееся на мочикском орошаемом земледелии (Березкин, 1983а, с. 28— 29). Однако мочикская традиция не прерывается. Цивилизация как сложное социально-культурное образование продолжает существовать в Южной Америке, хотя уровень ее достижений и меняется во времени, так же как и этнический облик конкретных носителей. Собственно же мочикский культурный пласт органически вошел в культуру государства Чимор, бывшего одно время опасным соперником инков в борьбе за региональную гегемонию. Его столица Чан-Чан практически не уступает мезоамериканскому городскому гиганту — Теотехуакану. В Чан-Чане, кстати, располагались, видимо, и «царские» гробницы. Вещи из них давно расхищены, но сохранились сотни женских скелетов — следы безжалостного обычая человеческих жертвоприношений, сопровождающего становление единоличной власти царей от Шумера до иньского Китая.

В Мезоамерике, втором важнейшем центре Нового Света, мы наблюдаем ряд тех же закономерностей, что и в древнеперуанском очаге древних культур, но они являются общими лишь как генеральное направление развития, модифицированное экологической и этнической спецификой. Две такие общие черты сразу же обращают на себя внимание — раннее поэтапное становление продуктивного земледелия на базе эволюции, происходящей в горных районах, и выдвижение на первый план в пору формирования цивилизации общности, явившейся знаменосцем культурных эталонов новой эпохи. В Перу это был Чавин, в Мезоамерике — олмеки.

Природную ситуацию Мезоамерики определяет серия горных массивов, членящих регион на низменные равнины и высокие плоскогорья. Одной из плодородных является долина Оахака, по существу объединяющая три речные долины. Наиболее значительный горный массив — высокогорья Чиапаса и Гватемалы, отмеченные весьма активной вулканической деятельностью. Депрессии, орошаемые речными потоками, отличаются полуаридным климатом. Расположенные к северу от горных систем известняковые платформы, включая полуостров Юкатан, характеризуются густой тропической растительностью, частично заболочены и слабо обеспечены речной системой, возмещаемой обильными осадками. Это были главные районы развития цивилизации равнинных майя.

Открытие путешественниками XIX в. древностей памятников майя в тропических лесах положило начало исследованию мезоамериканского центра первых цивилизаций. Постепенно любительские описания и раскопки уступали место все более целенаправленным исследованиям. Были созданы археологические периодизации, выработаны концепции, освещающие становление высокоразвитых обществ и их внутреннюю структуру, общая проблематика обсуждалась на специальных семинарах и симпозиумах (Гуляев, 1972, с. 7 —16). При анализе древностей стало использоваться все большее число методов естественных и технических наук, что количественно и качественно увеличивало получаемую информацию. Особенно показателен в этом отношении блестящий успех комплексных работ в долине Техуакан, осуществленных в 60-х гг. экспедицией под руководством Р. Мак-Нейша и открывших новые горизонты в изучении истоков мезоамериканского земледелия, этого станового хребта местных цивилизаций (Mac Neish, 1964). Палеоэкологический подход с выделением микрорайонов как основных единиц палеоэкономических реконструкций с успехом был продемонстрирован исследователями нового поколения в 60-х и 70-х гг. (Flannery, 1968, 1976; Сое, Flannery, 1964). Большое внимание уделяется разработкам палеосоциологического характера, среди которых в первую очередь надо отметить исследования М. Ко, К. Фланнери, Дж. Маркус. Однако иногда общие формулировки, сами по себе яркие и интересные, выступают в отрыве от конкретного материала. В некоторых сводных работах такого рода формулировки доминируют в ущерб информации об археологических реалиях, комплексах и о типологии артефактов, долженствующей служить базовым основанием обобщающих построений любого рода. Советским читателям мезоамериканская проблематика хорошо известна благодаря сводным работам Р. В. Кинжалова (1971), В. И. Гуляева (1972, 1979) и исследованиям Ю. В. Кнорозова по древним системам письменности (1963, 1975).

Истоки земледельческой экономики в Мезоамерике восходят, как и в Перу, к горным областям региона. Более того, так же как и в Перу, качественный скачок в разработке этой проблемы связан с именем видного американиста Р. Мак-Нейша, осуществившего целенаправленные комплексные исследования сначала на северо-востоке Мексики (Mac Neish, 1958), а затем в более масштабном выполнении и в центральной ее части, в долине Техуакан (Mac Neish, 1964; Mac Neish а. о., 1975b).