Торговля кожей - Лорел Гамильтон

— Вы говорите так, как будто знаете, — сказал Шоу.

— У меня был друг, который сильно обгорел. — Он отвернулся, чтобы не смотреть ни на кого из нас. Какое бы выражение ни было на его лице, он хотел сохранить его в себе.

— Что случилось? — спросил Шоу.

— Он умер. — Затем Бернардо ушел от нас. На этот раз он пошел дальше, расталкивая толпу, пока не нашел часть переулка, где мог прислониться. Это привело его ближе к журналистам, которые начали выкрикивать вопросы, когда они увидели его значок и перчатки на руках. Он игнорировал их всех, просто закрыв глаза и откинувшись. Что бы он ни видел, или пытался не видеть, это вытеснило все, что они кричали ему.

— Он прав? — Спросила я Олафа — Ты никогда не перестаешь кричать и не теряешь сознание?

— Я не знаю, — сказал Олаф. — Я не люблю огонь.

Я поняла, что, хотя осмотр тела его, казалось, не волновал, он не наслаждался процессом так, как с телами в морге. Он любил лезвия и кровь, но не огонь. Полезно знать, я думаю.

Я обратилась к Шоу.

— Нам нужно увидеть другие фотографии, других жертв. Особенно последних двух. Он посмотрел на меня, морщась. На меня слишком часто смотрели подобным образом в Вегасе.

— В докладах из Сент-Луиса нет ничего о том, что вы, ребята, на самом деле видели Витторио. С чего вы взяли, что он горел?

Я постаралась сохранить пустое выражение на своем лице, и не распахнуть глаза пошире, потому что я забыла. Я знала судьбу Витторио из письма от его любимой женщины, которая покинула его после Сент-Луиса, опасаясь за свою жизнь и жизнь своего нового возлюбленного. Она не могла больше справляться с его безумием. Она даже помогла нам в Сент-Луисе, положив тела там, где бы мы нашли их раньше, стараясь оставить улики. Письмо пришло Жан-Клоду, как мастеру города. Мне никогда не приходило в голову поделиться им с полицейскими.

Жан-Клод проверил информацию о Витторио в вампирском совете, и она была подтверждена. Но, опять же, я не делилась этим с полицией. Тогда это не казалось важным.

Я думала, что сказать сейчас.

— Я спросила некоторых из моих информаторов-вампиров, есть ли у них какие-то сведения о нем. — Даже для меня это звучало неубедительно.

— Что еще ваши вампиры вам сказали? — сказал Шоу, и неверие отчетливо слышалось в его голосе.

— Только то, что ожоги от святой воды достаточно сильные, так что он, вероятно, не в состоянии заниматься сексом, так что он тратит все силы на это.

— Вампиры вам так сказали? — Снова включилась Тэргуд. Она выдала хорошую порцию презрения. Тени переулка не смогли скрыть насмешку, а может быть, просто с короткими волосами она выглядела уверенно и жестко. Или, может быть, я просто была слишком чувствительна.

— Нет, они сказали мне, что ожоги достаточно сильные, и он не может функционировать. Я сделала логическое предположение о том, что такой гнев может сделать с тем, кто собирается жить вечно в изуродованном теле.

— Вы должны оставить определение шаблонов поведения для профессионалов, Блейк, — сказал Шоу.

— Хорошо, но я сказала вам, что знаю.

— Почему этого нет в примечаниях к делу?

— Потому что я выяснила это уже после закрытия дела. На самом деле, какое-то время они говорили, что дело закрыто.

— Вы говорили мне, почему вы были единственной, кто считал, что вы не убили Витторио в кондоминиуме в Сент-Луисе.

— Никто из тех, кого мы убили, не был достаточно сильным, чтобы быть им, — сказала я.

Шоу подошел ближе, нависая надо мной.

— Вы знаете, что я думаю, Блейк? Я думаю, вы видели Витторио. Я думаю, что вы виделись с ним лицом к лицу. Я не думаю, что вы узнали все то, что вы нам рассказывали, у ваших друзей вампиров. Я думаю, вы знали его лично.

— Тогда почему он не умер?

— Вы так уверены, что могли бы убить его?

— Хорошо, тогда почему я не умерла? Потому что я отвечаю вам, Шоу, что если бы мы встретились лицом к лицу, третьего варианта не было бы.

— Может быть, он был одним из ваших любовников вампиров.

Я посмотрела вниз, на землю, стараясь не сердиться.

— Вы не собираетесь отрицать это?

Я, наконец, посмотрела вверх и не пыталась скрыть, что я рассвирепела.

— Я старалась вести себя, как хороший игрок, но я уже сказала вам: если доклады являются точными, то он не способен заниматься сексом. И поверьте мне, если бы я его видела, я бы попыталась надрать ему задницу.

— Сношения невозможны, но такая деятельная девушка, как вы, должна знать, что есть и другие вещи, которые можно делать.

Тэргуд и Морган подошли к Шоу. Тэргуд сказала:

— Сэр, почему бы нам не сдать назад немного.

Эдуард коснулся моего плеча, что означало, что я, наверное, сделала какое-то невольное движение к нему. Эдуард наклонился и прошептал:

— Подай жалобу.

Я кивнула.

— Вы хотите, чтобы я подала официальную жалобу на сексуальные домогательства? Это то, чего вы хотите?

— Подавайте и будьте прокляты, но вы знаете больше, чем делитесь с людьми, Блейк.

— Даже если это правда, Шериф, — сказал Морган, на самом деле стоя теперь между нами, — это не метод. За нами наблюдают журналисты.

Шоу посмотрел назад, затем вперед.

— Я готов был поверить, что слухи не соответствуют действительности, пока не увидел вас рука об руку с одним из вертигров Макса, а затем как вы целовали его сына, тоже вертигра. Вы утверждаете, что вы только что встретились с ним, и только что встретились с Грегори Минсом, но никто, никто не заводит приятелей так быстро. Вы сумели убедить некоторых из моих лучших людей, что вы говорите правду. Но я знаю, — он сильно ударил себя по своей большой груди, — что Вы трахнули по крайней мере одного из охранников Вивианы, а может и больше. Я знаю, что вы человек не больше, чем то, что пытало эту девочку. — Он резко указал на тело.

То, что он только что сказал, было неправильным, странным.

— Какого охранника я трахнула? — Спросила я, глядя ему в лицо. Он словно вслушался в себя и покачал головой.

— Откуда мне знать, все кошки серые в темноте, — сказал он.

— Тогда с чего вы взяли, что я трахалась с кем-то, когда навещала Вивиану? — Спросила я.

Он пытался снова надеть лицо копа, но оно шаталось по краям.

— Вы вышли, держась за руки с одним из ее тигров.

— Криспин — стриптизер, а не охранник, как вы сказали. Если вы собираетесь обвинять меня на глазах у других полицейских, вам нужны немного большие доказательства, чем то, что я держалась за руки с кем-то.

— Возможно, ваша репутация опережает вас, Блейк. — Он сделал высказывание вульгарным, но ему не хватало определенной остроты.

Я была уверена, что теперь знаю, почему Шоу перешел от недоверчивости к враждебности, и это был не только вопрос с его женой. Он слышал записи с нашего визита к Вивиане, что означало, что квартира прослушивалась. Здесь пахло федералами, и они позволили Шоу услышать достаточно, чтобы отправить мою репутацию ко всем чертям.

Я пыталась услышать, как это могло звучать, если бы все, что у вас было — это звук с Домино, Криспином и всеми остальными. Будет ли это звучать как секс? Может быть. Будет, если это то, что вы хотели услышать. Вы часто находите то, что ищете, если это все, что вы ищете; ожидаемое становится истиной.

Бернардо подошел сзади, когда запахло жареным. Он слышал, так что он сказал:

— С кем из федералов вы дружите, Шоу?

Морган и Тэргуд отошли от него, как если бы он вдруг стал заразным, и, возможно, он был. Кто-то из федералов позволил ему подслушивать на ведущемся расследовании, и он только что слил тот факт, что они успешно прослушивают дом Макса людям, которые по мнению Шоу трахали людей Макса, и были, возможно, больше на их стороне, чем на стороне полицейских.

— Шоу, — сказал Морган.

Тэргуд просто стояла, руки в бока, почти не глядя на него, как будто это могло все исправить. Если вы не видите, то ничего и не произошло, может быть.

Он знал, что напортачил, это было в его глазах, оказавшихся в луче света среди теней. Тогда он сказал нам.

— Я не знаю, о чем вы говорите, маршалы. С репутацией Блейк почему бы мне не думать, что она трахнула каждого тигра в городе? — Он пытался быть вульгарным, но я сладко улыбнулась ему.

— Что тут смешного?

— Вы все еще можете спасти ситуацию, — сказала я, — Просто спросите.

— Я не знаю, о чем вы говорите.

Он собирался сделать вид, что не сказал слишком много. Тэргуд и Морган, вероятно, поддержат его в этом. Неужели он верил, что я буду играть в эти игры только потому, что у меня был значок?

— По иронии судьбы, — сказала я, — вы только что говорили мне, что я больше на стороне монстров, но вы рассчитываете, что я буду хорошим полицейским. Вы обвинили меня в том, что я трахаю нескольких вертигров, но вы полагаетесь на то, что я чту свой значок выше моих предполагаемых любовников. Или вы просто сделаете вид, что не говорили этого, и все закончится? Я не думала, что копы так поступают. Я думала, копы смотрят опасности в глаза.