Агенты Разума (ЛП) - Мармелл Ари

– Белерен – кричал Теззерет сквозь мучительную боль, роняя на землю клочья кровавой пены. – Клянусь, я выживу! Я разыщу тебя, и тогда…

– Ты ничего мне не сделаешь, – Джейс впустил в себя ману, оставшуюся в эфириевой руке, и погрузился в сознание Теззерета. Вымотанный, израненный до полусмерти, лишенный магии, заключенной в его искусственной конечности, изобретатель мог стать уязвимым для…

Да!

На несколько долгих секунд Джейс очутился в неистовом яростном аду разума Теззерета. Морщась от атакующих его образов, уклоняясь от ощущений, которые он никогда не желал бы испытать, Джейс продолжал просеивать мысли изобретателя. И вот, наконец, он обнаружил то знание, которое было ему нужно. Знание, которое могло позволить ему управлять Безграничным Консорциумом столь же умело, как это делал Теззерет. Имена, названия мест, артефакты, и прочее, и прочее…

И Джейс… Джейс со вздохом отпустил их, оставив эти знания угасать вместе с человеком, который ими обладал. Злорадно ухмыляясь от каждого мысленного вскрика, позволив Теззерету полностью осознать, что он делает, Джейс сокрушил разум изобретателя.

Джейс почувствовал, как с души у него свалился огромный камень, – не единственная его ноша, и даже не самая тяжелая, но все равно он испытал явное облегчение. Он глубоко вздохнул, вызвав недоумевающий взгляд шамана.

Джейс не придал этому значения. Он развернулся и направился в чащу леса, оставив пускающего слюни и бормочущего что-то невнятное изобретателя в компании крысолюдей.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Лилиана стояла на вершине лестницы в месте, которое можно было назвать сердцем цитадели Теззерета. Несколько призраков, переживших схватку, кружили вокруг ее талии, готовые выпить жизнь из каждого, кто приблизится к их хозяйке. Всюду были разбросаны стрелы, как две капли воды похожие на ту единственную, что сейчас торчала из кровавой раны на бедре Лилианы. Рядом с ними по полу распласталось с десяток мертвых стражников Консорциума – все, что осталось от первой волны нападавших, которая обрушилась на нее после того, как поверженная Бэлтрис упала к ее ногам.

Никто уже не мог ей помешать. Она заперла дверь во внутренние покои – дверь из монолитной стали, которая сможет удерживать их в течение многих дней. Теперь все, что ей оставалось, – это ждать.

Она выдернула стрелу и зашипела от боли, когда та покинула ее плоть. Потратив пару мгновений на то, чтобы кое-как перевязать рану, она, прихрамывая, побрела по залу, разглядывая свои – вернее, их с Джейсом – новые владения.

Вытирая со лба пот вперемешку с сажей, она по очереди осмотрела сверкающее металлическое кольцо, сияющие самоцветы и наполненные эфиром трубки, выключатели и руны, и, конечно же, массивный трон, находящийся в центре зала. Отсюда лидер Консорциума мог управлять своей империей миров.

Если, конечно, он знал, что это за миры. Если он знал, кто именно ему служит, как отвечать на вызовы своих лейтенантов, и как конструировать те приборы, которые им выдавал Теззерет.

Но ничего страшного – они все узнают. План сработает; обязан сработать. В любой момент Джейс мог вернуться с теми сведениями, которые были им нужны – и которые она, вдобавок ко всему, уже задолжала Николу Боласу. Она надеялась, что тот войдет в ее положение, и вдвоем с Джейсом они смогут управлять Консорциумом от имени дракона.

А если нет? Что ж, Лилиане был небезразличен Джейс Белерен, но ей уже приходилось поступать не лучшим образом с теми, кого она любила. Как обычно, она сделает то, что должна будет сделать.

Ну а пока что ей оставалось только ждать.

Абсолютно невидимый под покровом иллюзии, Джейс притаился в коридоре позади стражников, которые толпились у дверей во внутренние покои и ломали голову над тем, что им делать дальше, как достать засевшую внутри некромантку – и хотят ли они вообще этим заниматься.

Выходит, Лилиана была жива. Джейс не смог сдержать вздох облегчения. Она была жива, и она ждала его.

Ей придется ждать очень, очень долго.

Развернувшись, маг зашагал вниз по лестнице, осторожно пробираясь мимо случайных стражников. Он направлялся на нижние уровни, где надеялся хотя бы пару мгновений побыть наедине с собой. Он не знал, сможет ли Лилиана когда-нибудь простить его за это, как не знал, сможет ли он сам простить ее. В конечном счете, это не имело значения.

Консорциума больше не существовало. Он не достанется ни Лилиане, ни Боласу, ни, если уж на то пошло, самому Джейсу. Конечно, отдельные ячейки могут сохраниться и даже процветать, но без Теззерета, без тех знаний, которым Джейс позволил погибнуть вместе с разумом изобретателя, Консорциум был все равно что мертв.

И это было правильно. Он больше не собирался жить в страхе, а все, что мог дать ему Консорциум, – это страх. Страх, что Лилиане был нужен не он сам, а лишь доступ к могуществу организации. Страх перед тем, что Никол Болас сделает с ним, откажись он склониться перед драконом, и перед тем, что дракон заставит делать его, согласись он служить.

Но больше всего Джейс боялся себя. С того самого момента, как он добровольно пошел на отвратительную службу к изобретателю, его душа день за днем медленно умирала. Он уже позволил Консорциуму превратить себя в кого-то, кого он не знал, но, во имя всех сил Мультивселенной, он не даст сделать из себя второго Теззерета.

Теперь ему оставалось лишь уйти, оставив все это медленно рассыпаться в прах. И пускай он не знал, что делать дальше со своей жизнью, пускай он вновь метался столь же бесцельно, как в тот день, когда огонь Бэлтрис падал с неба на уличное кафе, – но, по крайней мере, его жизнь снова принадлежала только ему.

Когда Джейс вошел на тот самый склад у основания башни, где он ненадолго надевал на себя личину Бэлтрис, он уже знал, с чего ему начать. Среди всех вопросов без ответа он внезапно понял, что ему нужно сделать дальше. Потому что он знал, что не важно, смогут ли они простить друг друга или нет, но им с Лилианой суждено встретиться вновь; он знал это так же точно, как и то, что завтра тысяча светил взойдет над тысячью миров.

И когда это случится, у него будет решение. Джейс поклялся себе, что избавит Лилиану от ее контракта, сколько бы времени это ни заняло, сколько бы миров ему не потребовалось для этого обойти. Он узнает, кто скрывается за ее страхом, отчаянием и ложью.

А потом, если у него получится полюбить ту, кого он увидит, – кто знает, может, они смогут все начать сначала.

Джейс Белерен шагнул прочь из башни Теззерета и растворился в бескрайних просторах Слепой Вечности.

ЭПИЛОГ

Теперь, когда ей стало известно, где находится его логово, они провели свою последнюю встречу глубоко в пещерах Гриксиза, а не среди серых пустошей той мертвой и безымянной планеты. В этом месте, отделенном от зала предсказаний шабаша множеством длинных коридоров, пронзительные вопли мучеников были почти не слышны. Почти.

Стены этой огромной круглой пещеры были наполовину покрыты бледными картинами, не столько высеченными, сколько непонятным образом выжженными в камне. Некоторые изображали драконов, другие – представителей всевозможных человекоподобных рас, а иногда среди них попадались существа, которых вот уже многие тысячелетия никто не встречал ни в одном цивилизованном уголке Мультивселенной.

Они молча таращились со стен выпученными в страхе глазами, раскрыв рты в беззвучном крике. Кем они были, мог поведать лишь сам Вечный Змей.

В центре пещеры возвышалась гигантская колонна, снизу доверху обложенная бархатными подушками. Обвившись вокруг нее, так, что большая часть его массивного тела находилась над землей, Никол Болас немигающим взором, в котором читалась скука, смотрел на маленького разъяренного человека, стоявшего перед ним.

– …обсуждать, – закончил дракон. Его внимание уже переключилось на другие вопросы.