Академия святости + Рассказы - Роман Алимов

— Ушли, ушли! Никогда так не радовался еще, наверное! Ух-х… ну и свинка! Надо будет в школе рассказать, обхохочутся.

Мальчики разошлись по домам.

После завтрака Сеня первым делом отправился к Ваське, вспомнить вчерашнее. Мама друга с заметным волнением рассказала, что тот с раннего утра отправился на озеро, проверять, замерзло ли оно, но что-то надолго застрял там.

Сеня решил выяснить, там ли Васька. До озера идти недалеко, оно совсем рядом с деревней. Друга там тоже не было, да и вообще никого. Тишина, лишь ветер завывает.

Потрогал лед:

— Нет. Тонковат, надо будет через недельку вернуться — покатаемся.

Пока вылезал назад, к обрыву озера, заметил следы на тонком снежке у дороги.

— Может, его — Васькины? Интересно, чего это его в лес понесло?

Завязал потуже шарф и отправился по следам. Дошел до леса и на ветке сосны заметил болтающуюся шапку.

— Да ведь это моя! Неужто Васька нашел?

Шел, пока тропинку не перекрыло сухое поваленное дерево. Дальше след оборвался, снег лежал ровный. Решил пройтись еще, вглубь леса, до знакомой поляны. Вверху, над деревьями кружила крикливая ворона, преследуя мальчика.

— Эх, не взял я рогатку, научил бы тебя, как каркать! — пригрозил кулаком Сеня.

Сквозь деревья послышался странный звук, словно звенели колокольчики. Мальчик направился в сторону звона, дошел до поляны и остановился. Поляна выглядела знакомой, но откуда-то на ней появилась землянка, обнесенная забором, внутри стояли белые сани, на которых и висели колокольчики, что позвякивали от ветра.

Арсений насторожился:

— Что за жилье, не было ничего здесь, может охотников проделки?

Стемнело, вышла яркая луна, в землянке затеплился огонек. Сенька топтался с ноги на ногу и дышал на озябшие руки:

— Ну что же с ним делать с этим Васькой, сбежал без предупреждения, а мне теперь мерзни да разыскивай.

Дверь землянки отворилась, и из нее кто-то показался, в сумраке сложно было разобрать очертания фигуры, но больше она походила на старого дедушку или бородатого, сутулого мужичка.

— Пойду спрошу, вдруг, знает, где Васька! — направился к забору Сеня.

— Деду-у-шка, де-е-душка! Стойте! Я друга ищу, может, видели? Там следы… — крикнул Сеня, стараясь казаться вежливым.

Обитатель земляного домика обернулся, в лунном свете Сенька увидел исхудалое лицо пожилого человека, только вместо бороды торчали сучья, как у куста или даже деревца, они были совсем не сухими, и, казалось, вросли прямо в дедушку.

Сеня остановился и онемел.

Старичок произнес:

— Привет, Сенька! Заходи! Давно жду!

Сеня попятился к лесу, а старичок добавил:

— Да не бойся, я это, Васька! Так сразу не расскажешь, зайди, все поймешь!

— Ч-ч-что? К-к-какой еще В-вас-ська? — заикаясь от холода или ужаса, уставился на диковинную бороду деда.

Старичок взял его за руку, и они вошли в дом, внутри потрескивали дрова в печке, на плите шипел чайник, а на столе лежала банка с малиновым вареньем и стопкой блины.

— Угощайся, — поставил тарелку на стол, приглашая мальчика присесть.

Сеня дрожал от холода:

— Д-д-дедуш-шка мне Васька нуж-ж-жен, я ег-го пот-терял, — протянул к печке руки и уселся на стул Сенька.

— Слушай, я это — Василий. Да ты меня, наверное, и узнать теперь не сможешь. Ну вот, смотри, — дед оголил рубаху и показал локоть, на котором неаккуратно разместился крошечный шрам в форме небольшой звездочки.

— Ух ты! Откуда у вас звезда? Ведь про нее только мы с Васькой знаем! — почесал свой локоть Сеня, на котором была точно такая же звездочка, что была сделана в знак вечной дружбы, горячей резаной монетой.

— Ну хорошо, вот помнишь, мы с тобой летом кошку гоняли у школы, с привязанной консервной банкой к хвосту? А бомбочкой прыгали с обрыва на спор, и ты у меня выиграл. А как бабу Фросю мукой обсыпали с ног до головы и потом она нам уши чуть не отодрала?

Арсений нахмурил брови и прищурился, рассматривая деда с ветвистой бородой. И правда, что-то в его лице было таким знакомым, нос картошкой, уши как лопухи, да и на брови шрам.

Сеня размышлял: «А ведь это я шрам ему поставил, фирменный! Но как это может быть, чтобы вчерашний Васька стал дедом, да еще и с сучковатой бородкой?»

— Вот! Другое дело, узнал! Теперь слушай. Помнишь, как мы с тобой ходили к соседке, что я все отслеживал? Так вот, странная она мне тогда казалась, и я был прав! Ходил я потом к ней еще. Все в окно заглядывал, а потом заметил у нее еще много чего необычного, кот у нее на задних лапах ходил, чашка сама кипела, без чайника, представляешь? А в лес она бродила чуть не каждый день, все грибы искала, да травы. Шпионил я однажды за ней, по следам шел. Пока не добрался до этой поляны, тут она меня и застукала. Да так схватила, что вот, каким меня сделала… не знаешь, что я здесь пережил. Сначала в печь засовывала, — поймав Сенькин взгляд, подтвердил, — да, в эту самую! Затем долго что-то на полу рисовала и травой трясла, бормотала все под нос себе, и под конец моих мучений запихнула грибов мне полнешенький рот, — Васька глубоко вздохнул. — А вскоре уже и борода эта деревянная начала пробиваться, годы шли… эх. Много раз я пытался домой вернуться, да забор этот проклятущий не пускает, и сани эти белые на дыбы становятся чуть что. С тех пор ни одной живой души я не видал, кроме старухи этой-соседки, иногда приезжает. За ней сами сани едут и сюда доставляют.

— Не знаю, как и поверить тебе дедушка… ой… Васька. Кажись, не врешь, правда