В пучине бренного мира. Японское искусство и его коллекционер Сергей Китаев - Евгений Семенович Штейнер

159

Я хочу подчеркнуть, что не утверждаю со стопроцентной уверенностью, что первое полное издание “Манга Хокусая” у Китаева было. Можно предположить (и сам я склоняюсь к этой версии), что коллекционер ошибался – это вполне простительно. Что непростительно, это манера, с которой нынешние музейные деятели, подправляющие текст архивного документа, решают вопросы, на которые не могут и боятся ответить. Дать разъясняющую сноску к публикации (мол, нет у нас такого, Сергей Николаевич заблуждался) было бы и профессионально, и просто порядочно. (Не говоря уж о том, что не давало бы повод подумать, что подтасовки возникли не на пустом месте.)

160

Напомним, что после кражи в Эрмитаже в августе 2006 года (хранитель украл больше сотни предметов) В. В. Путин распорядился создать правительственную комиссию по проверке музейных фондов. Через два года (т. е. уже после работы над Каталогом) было установлено, что в российских музеях 86 тысяч единиц хранения отсутствуют по “неизвестным причинам”. См.: URL: http://lenta.ru/news/2008/10/27/busygin/ (дата обращения 25.02.2022). Ранее сообщалось, что из 80 миллионов памятников менее чем 2 миллиона имеют фотографии рядом с описанием в инвентарных книгах, а описание часто состоит из одного слова (http://lenta.ru/news/2008/07/17/museums/, дата обращения 25.02.2022). Проверка была закончена в самом конце 2009 года. “Около четверти миллиона единиц хранения из российских музеев числятся отсутствующими, согласно еще не опубликованным результатам проверки, осуществлявшейся Министерством культуры в течение трех лет. ‹…› Консультант Отдела музеев Министерства культуры Любовь Молчанова заявила на прошлой неделе на семинаре для музейных работников в южном городе Пятигорске, что, согласно проверке, не обнаружено 242 000 музейных объектов. Из них около 24 500 официально зарегистрированы как украденные; они находятся в розыске в списках Министерства внутренних дел” (http://www.aolnews.com/world/article/russia-admits-staggering-losses-of-museum-artifacts/19636954?a_dgi=aolshare_twitter). Статья Джона Наринса на сайте aolnews.com была опубликована 19 сентября 2010 года. Сейчас она доступна на сайте http://www.prometeus.nsc.ru/eng/science/scidig/10/sept.ssi#6 (дата обращения 25.02.2022).

161

Еще два примера такого подхода: в первом письме Павлинову от 15 августа 1916 года музейные публикаторы исключили целую страницу со списком и количеством вещей (но пометили купюру многоточием в квадратных скобках и сноской о том, что исключили таблицу, – см.: Каталог 2008, т. 2, с. 541). В публикации письма к Горшанову от 7 (20) декабря 1916 года данные с цифрами о составе коллекции (пять с половиной страниц) исключены безо всяких объяснений (см.: Каталог 2008, т. 2, с. 547).

162

См., например, его предисловие к “Указателю выставки японской живописи в Императорской Академии художеств” (СПб., 1896. С. 3–4).

163

Рерих Н.К. Записи // ОР ГТГ. Ф. 44. Д. 1557. Цит. по: Мельников В. Николай Рерих и Япония // онлайн ресурс: http://forum.roerich.info/uploads/%D0%9D%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D0%B0%D0%B9%20

164

“Японская коллекция Гравюрного кабинета, насчитывающая в настоящее время около 600 живописных свитков, почти 2000 станковых гравюр и более 400 иллюстрированных книг и альбомов, поступила в музей вместе со всем графическим собранием в 1924 г. из Румянцевского музея” (Воронова Б. Г. Сергей Николаевич Китаев // Эра Румянцевского музея. Гравюрный кабинет. М.: Красная площадь, 2010. С. 157). Откуда взялось шестьсот свитков, неизвестно. Автор ссылается на архив РГБ: Ф. 1. Оп. 17. Д. 243. Л. 21. Замечу, что сейчас (2021) на сайте ГМИИ говорится о 300 свитках.

165

Марахонова С. И. Орден священного сокровища Сергея Елисеева. СПб.: СИНЭЛ, 2016. С. 16, примеч. 14. Автор пишет: “Факт наличия этих документов подтверждается благодаря составленному Елисеевым списку [АВ. Ф. 16. Оп. 1. Ед. хр. 302]” (АВ – это Архив востоковедов). Остается лишь остро пожалеть, что такого каталога не сохранилось, но позволю себе высказать предположение, что упоминание о нем в списке работ Елисеева может отражать лишь задуманные или едва начатые и неосуществленные проекты. Крайне странно, что о таком каталоге не упоминает Китаев в своих итоговых письмах 1916 года, когда он расписывает всю имевшуюся на тот момент западную литературу. А кроме того, как следует из других источников, Елисеев довольно критично отнесся к качеству коллекции. И если так, то вряд ли он бы стал тратить массу времени и усилий на составление ее каталога.

166

Бенуа А. Н. Дневник. 1916–1918. М.: Захаров, 2010. С. 97.

167

Там же.

168

Из письма кадета П. И. Панаева (1901). Сообщено мне участником форума любителей военно-морской истории Дирком (http://wap.kortic.borda.ru/?1-5-0-00000194-000-0-0 [2010]). Разумеется, я не пишу историю болезни Китаева, но, дабы показать, что его восприятие своей коллекции и других причастных японскому искусству людей (см., например, на следующей странице его отзыв о С. Бинге, коего он называл Бинком) могло сильно отличаться от того, что видели другие, я считаю уместным заметить, что особенности его натуры проявлялись еще в детском возрасте. Об этом писал старший брат Федор в письме 1872 года: “Сергей же, по-видимому, не чувствует пока ни к животным, ни к себе подобным никакого расположения, – он в таком возрасте, когда возрастающая (физическая) сила требует сопротивления и вместе с тем заставляет приискивать предмет для нападения по силе: он враг кошек, собак, телят и др. мелких животных, боится лошадей, но любит в них чем нибудь бросать, чтоб они брыкались” (опубликовано Б. А. Кацем: https://ext-522892.livejournal.com/8577.html (13.09.2021)).

169

Марахонова. Указ. соч. С. 76. Считаю нужным прокомментировать слова “к концу XVIII и началу XIX века, когда уже начался упадок японской живописи”. Елисеев был великолепный знаток классического японского искусства и судил по высоким образцам живописи XV–XVII веков. По сравнению с ними картины XIX века могли казаться упадком. В такой оценке Елисеев был не одинок: почти все знатоки гравюры укиё-э, писавшие о ней в начале XX века, называли художников начала XIX века грубыми, вторичными и декадентами. Сейчас, сто лет спустя, принято смотреть на тот период более позитивно.

170

По поводу продажи: складывается впечатление, что Китаев был заинтересован в продаже своей коллекции еще со времен первой выставки в Академии художеств. Газета “Столичный курьер” в декабре 1896 года писала: “Японская выставка закрывается 15 декабря. Владелица выставки г-жа Китаева предполагает перевезти ее в Москву, если не найдется кто-либо купить целиком все выставленное” (1896. 8 декабря. № 176. С. 3, столб. 2). Спустя два месяца, когда была открыта выставка в Московском историческом музее, газета “Московские ведомости” писала: “В заключение следует сказать, что крайне было бы желательно, чтобы все коллекции выставки остались в России ‹…› тем более желательно, что за все