Сияющий ангел - Татьяна Веденеева

Так что же такое мечта? Наверное, вольный полет мысли. Наверное, свобода выбора. Наверное, чистота помыслов. Но чтобы воплотилась та, светлая мечта, нужно, как минимум, вдохновение. Откуда его черпать? Есть только один источник. Другого пока не придумали. Какой? Этот источник — любовь!

Что? Ничего нового?

Да, конечно, вы любите. Безусловно, вы влюбляетесь. Почему же это не срабатывает? Какой еще составляющей не хватает? Давайте поразмышляем вместе. Может, опять мечты? Только на этот раз одной на двоих? Мечты, которая объединит на всю жизнь? Мечты, которая станет смыслом всей жизни? Мечты, которая будет укреплять и совершенствовать отношения любящих людей? Разве это могут быть деньги? Или все то, что за них купишь?

Что же мешает вам начать мечтать вдвоем? Ведь есть, вспомните, есть момент в отношениях, когда мечта зарождается. Непременно должна быть, если вы по-настоящему любите. Куда же она девается потом? А ее забивает ваша реальность, ваша бестолковая жизнь. Да вы и сами так говорите. Вот и вернулись к исходной точке.

Как спросил Игорь: “Есть ли другой план жизни?” Очень точно подметил. Разве вы не чувствуете сами, что живете по чьему-то плану? Разве это не план, когда за вас, еще не рожденных, уже все придумали и продумали?

Кто придумал? ОНИ, те. Не будем обозначать их более конкретно. А то начнете о них думать, подпитывая их своими мыслями и страхами. Пусть будут просто ОНИ. Чего они хотят? Хотят, чтобы вы оставались такими, какие есть. Так вами проще управлять. Какими? Никакими. Просто марионетками. А зачем марионеткам мечта, любовь, свобода, да еще и неограниченные способности. Единственное, чего они вам не могут запретить, это думать и делать выбор”.

Вот Анна, Гарик и Александр Станиславович сделали свой выбор, понятия не имея, во что ввязались. И правильно! А то начнут думать, что не выйдет, что не смогут. А так они просто знают, что им нужно защитить самое дорогое, что у них есть. А выиграет ли от этого человечество? Им это не важно. И правильно! Главное, что выиграют они. У них нет цели стать героями и увлекать своим примером на подвиги. Они просто решили изменить свою жизнь, они просто начали с себя.

С утра в отделении, где находился Андрей, было заметное оживление. Александр Леонидович остался доволен утренним обходом, и в частности состоянием коматозника. Конечно, до полного выздоровления еще очень далеко, но прогресс был налицо. Если честно, он уже не надеялся и на это.

К восьми в больницу приехали Александр Станиславович, Анна и Игорь. Все были в хорошем настроении. Аня с большим букетом белых роз.

Без всех этих устрашающих проводов и трубочек, без гипса на ноге, который сняли сегодня утром, Андрей походил на человека, а не на подопытного кролика. Анна буквально влетела в палату, бросив цветы на стол, кинулась к Андрею.

— Здравствуй, любимый. Я так рада за тебя. И за себя, и за нас.

Надежда Тихоновна, поставив цветы в вазу, деликатно вышла из палаты.

Александр Станиславович задержался с доктором. Игорь, который впервые был в больнице у Андрея, ни с того ни с сего застеснялся войти в палату вместе с Анной. И теперь стоял у окна, выжидая, пока освободится Анин папа.

Зашли они минут через двадцать, аккуратно прикрыв за собой дверь. Анна подняла на них сияющие глаза.

— Спасибо тебе, папа, за все. И тебе, Гарик, спасибо большое. Теперь все будет хорошо.

— О, наконец-то смеющаяся Анька. А то все ноет и ноет, — по привычке пробурчал Игорь. А сам подошел к Андрею.

— Эй, Андрон, — тихонько позвал. — Хорош валяться, друг.

— Ага, сейчас встанет и присоединится к вам в неравной борьбе. Вам, кажется, это обещали? — черной вспышкой, страшным громом, взорвавшейся звездой, разделив пространство молнией на две плоскости, прозвучал голос.

Они даже не поняли сразу, что произошло. Но зато вспомнили то, что должны были вспомнить. Одна плоскость была их привычной вселенной, вторая, та, в которой они оказались, — маленьким мирком, несущимся в вечности.

Она была крохотной, эта плоскость, как будто вырванный листок бумаги из блокнота, стремительно летящий в потоке озорного весеннего ветра.

— Ну что, пани Анна, готова?

Говоривший уже мало напоминал Бориса, впрочем, человека тоже. Он скорее походил на Ию. Своим блеском, своей размытостью, бесформенностью. Он был везде. Он был повсюду. Он был насмешлив и надменен.

— Я уже сказала, что не боюсь тебя. Пошел прочь, оставь нас в покое.

— Да пожалуйста, не бойся себе на здоровье. Я тебя тоже не боюсь, — засмеялся, сотрясая звезды. — Кто тут еще не боится? А, господин Д’Артаньян? Мое почтение. Как там ваша Констанция поживает? Ой, забыл, она уже не поживает, а прогнивает.

Невозможно представить, что собирался сделать Игорь, только Александр Станиславович успел взять его за руку и сильно сжать.

— Игорь, прекрати. Возьми себя в руки.

Игорь, бледнее мела, резко повернул голову, хотел что-то ответить. Натолкнулся на жесткий, холодный взгляд Аниного папы.

— Гарик, прошу тебя…

— Извини, батя. Забылся.

— Какие мы нервные! Ну что, перейдем к делу? — собрав воедино все свои «голограммы», тот материализовался наконец в некую сущность.

— Ну, и какое у тебя к нам дело, господин «Черт знает что»? — Александр Станиславович сунул руки в карманы, чтобы не было видно, как они дрожат, и выступил вперед.

— Лично вы, Шурик, мне глубоко симпатичны. И мне приятно, что переговоры поведете вы, а не эта шпана, — ехидно улыбнулся, повернулся на пятках, облачаясь в смокинг.

— По-взрослому, значит, хочешь договориться? — первая волна страха прошла и Александр Станиславович заговорил своим обычным тоном.

— Базара нет. Будет все, как между настоящими пацанами, — заискивающе пропищал.

— Ну так чего хочешь, пацан? — Александр Станиславович не сдержался и усмехнулся. Что за блатные разборки вселенского масштаба.

— А вот его хочу, — указал кривым пальцем на неподвижно лежащего Андрея.

— Не отдам, — Анна поднялась с края постели, на которой до сих пор сидела.

— Аня, сядь и замолчи, — резко сказал отец.

Девушка нехотя повиновалась.

— Не отдаст она… Ну и забирайте его себе. Я пошутил, мне не нужен этот кусок тухлого мяса.

— Что же ты за базар не отвечаешь? — вмешался успокоившийся Игорь.

— Перед тобой, что ли? Паганини ты недоразвитый. Я сейчас щелкну, и тебя не будет.

— Ты отвлекся. Не думал, что тебя так легко вывести из равновесия, — сказал с иронией Александр Станиславович.

— А ты, Шурик, особо не радуйся. А то, я вижу, расхрабрился. Еще чего доброго, с кулаками на меня полезешь.

— Чего ты хочешь?

— Мне нужен их ребенок. Предлагаю два варианта по изъятию. Первый — я аккуратно, без видимых повреждений, извлекаю его оттуда. В этом случае вы все немедленно возвращаетесь к своей прошлой жизни, а Андрей приходит в себя. Все довольны и счастливы.

— Понятно. А второй? — Александр Станиславович сжал кулаки в карманах брюк.

— Второй еще проще. Я забираю его вместе с вашей дочерью. Ну, а вы все равно счастливыми возвращаетесь назад.

— Это почему же счастливыми? — поинтересовался Игорь.

— Потому что ненормальными, — заржал тот. — Здорово я придумал?

— Все, вариантов больше нет?

— И так много. Я вообще мог не рассказывать. Просто сделать, что считаю нужным, и все.

— Врешь. Мог бы сделать — уже сделал бы, нас не спрашивал. Что-то тебя все же удерживает, вот и ведешь этот бестолковый торг.

— А ведь вы правы, Александр Станиславович, — мелькнула у Игоря догадка. — Его действительно что-то останавливает.

— Похоже, да. Нужно только понять, что?

Легкая тень испуга мелькнула на физиономии того, кто назывался Борисом. А, может, Александру Станиславовичу просто показалось. Если испугался, то чего? Ему, который с легкостью властвует во времени и пространстве, чего бояться просто людей? Тем более, если эти самые люди находятся в его власти. Какая-то неясная мысль стала зарождаться в глубинах мозга. Александр Станиславович стал лихорадочно соображать, чего не надо делать такого, что может развязать этому существу руки. Какие руки? У него-то и рук нет. Он вообще стал походить на какую-то «медузу Горгону».

— Гарик! Ты о чем сейчас думаешь?

Гарик удивленно уставился на Аниного отца, не веря, что его сейчас волнуют чужие мысли.

— Гарик! Отвечай.

Видя, что он не шутит, быстро сказал:

— Вообще-то, как вытащить Аньку.

— Я, кажется, понял, — Александр Станиславович повернулся к Борису. — Ты уверен, что у тебя больше нет вариантов.

— Вариантов нет, — сказал и подозрительно уставился на мужчину. — Но новая идея появилась. Не скучайте, я скоро вернусь.

Вспыхнул огненным факелом. Исчез.

Александр Станиславович усмехнулся. Маленькая победа, но приятно.

— Гарик, так знаешь, что его удерживает? — повернулся в сторону, где были Анна, Андрей и Игорь.