История одного эльфа - Галина Романова

Я позволил надеть на себя ошейник, после чего отошел в дальний угол, по пути прихватив свои два меча. «Охранники» встали по бокам, а Ухарь еле успел занять позицию напротив, как появились господин Хашша с гостем. Мы сделали вид, что только-только прервали тренировку, и вытаращились на незнакомца двумя парами глаз – оба «охранника» поспешили низко склониться перед человеком. Ухарь только коротко кивнул, отступая назад, а я остался стоять, почти зажатый в угол, настороженно сверкая глазами из-под челки – ни дать ни взять дикарь, который в принципе не приучен доверять людям.

Сказать по правде, этому человеку я бы не доверил и дохлую муху на помойку выбросить – слишком не понравился мне его взгляд. Не то чтобы я так уж хорошо разбирался в людях или умел читать мысли – вот уж в чем никогда не был замечен, так это в склонности к магии! – просто тип, одетый вопреки жаре и южной моде во все черное, показался мне каким-то… мм… опасным.

Какое-то время мы просто сверлили друг друга глазами, а потом господин Хашша сделал моим «охранникам» знак, и те выразительно щелкнули кнутами, заставив меня опуститься на колени. Неизвестно, кто от этого выиграл – так мой рост почти сравнялся с ростом людей.

– Так вот он каков, – нарушил молчание гость, – знаменитый Данха-и-Нур! Хорош!

Я ответил ему мрачным взглядом исподлобья и прикусил язык, чтобы чего-нибудь не ляпнуть.

– А почему он не в цепях? – поинтересовался гость. – Выглядит эльф опасным!

– Да нет! Что вы, великолепный шан[9], – всплеснул руками господин Хашша, – вы, конечно, правы, и ваша мудрость сравнима только с вашими неслыханными щедростью и прозорливостью, но Данха-и-Нур давно уже укрощен и прекрасно знает, кто здесь хозяин. Ведь знает, не так ли?

Я мрачно кивнул, не сводя с гостя глаз.

– О! Он понимает наш язык?

«И не только понимает, но умеет на нем говорить, – подумал я. – За три года чему угодно научишься, если жить захочешь!»

– А можно посмотреть его… в деле?

«Приходите вечером на выступление – там и насмотритесь!» – чуть было не брякнул я, поскольку с каждой минутой тип нравился мне все меньше и меньше. Но господин Хашша кивнул с самым подобострастным видом:

– Ну, конечно! Все ради вас, о благословенный! Мой личный тренер с удовольствием покажет, как работает нелюдь! Эй, Ухарь! Мечи! Быстро!

Полуорк, без сценического грима и в обычной одежде смотревшийся не слишком выразительно, с готовностью сделал шаг вперед, но гость вскинул ладонь:

– Нет-нет! С моими людьми!

Я метнул взгляд на господина Хашшу, тот слегка покачал – мол, сам услышал только что. Но делать было нечего – через двор ко мне уже шагали четыре человека в коротких доспехах, с саблями и щитами. Остановившись перед шаном, они коротко поклонились ему, после чего двое сделали шаг вперед, оттеснив полуорка и темнокожих «охранников».

– Двое против одного, – провозгласил шан. – Бой будет продолжаться, пока я его не остановлю!

Я посмотрел на господина Хашшу. Тот подавил вздох и кивнул головой – мол, действуй! Я выпрямился и встал так, чтобы оказаться на равном расстоянии от обоих противников.

– Бой! – скомандовал гость.

Передо мной были простые охранники, воины, а не поединщики, которые привыкли ежедневно сражаться всерьез, – это я понял с первых же выпадов. Парочка действовала четко и слаженно, но она явно никогда не имела дела с настоящими гладиаторами. Да и двигался я намного быстрее обычного человека. Метнулся наперерез правому из воинов, ловко парировал его выпад и, заставив противника сделать лишний шаг, заслонился им, как щитом, от левого. После чего толкнул одного бойца на другого и несколькими ударами выбил мечи у них из рук.

– Отлично! – воскликнул шан. – Еще двое – и продолжим!

К моему и большинства присутствующих удивлению, двое других воинов поспешили атаковать меня, пока два первых поднимали сабли с земли и занимали позицию. Четверо против одного – это было уже серьезно, но я не зря столько лет считался одним из лучших бойцов Калимшана. Век гладиатора короток – многие «работают» только полгода, от силы год, после чего либо получают серьезную травму и сходят со сцены, либо прощаются с жизнью. То, что я продержался на арене почти два с половиной года, уже говорило в мою пользу. И четыре противника для меня одного – это было серьезно, но не смертельно.

Воины окружили со всех сторон, и я завертелся на месте, работая двумя мечами и непрерывно отражая сыплющиеся со всех сторон удары. Потом улучил миг и вырвался из круга, попутно опрокинув одного из противников. Меч скользнул под щит, обошел выставленный клинок, задел живую плоть чуть ниже доспеха, и человек упал, открыв путь из круга. Кувырком уйдя от сабель стоявших справа и слева воинов, я вырвался наружу и атаковал их со спины. Одному повезло – он успел отскочить в сторону, – а второй промедлил и рухнул, получив мечом по спине.

– Стоп! Остановить бой!

Мы замерли, успев обменяться лишь парой ударов с третьим противником. Не крикни шан, следующим выпадом я бы отрубил ему руку по локоть, выводя из строя. Уцелевшие воины отступили назад, их менее везучие товарищи остались лежать в лужах крови.

Ухарь, господин Хашша и два моих темнокожих «охранника» забыли, как дышать, но шан был в восторге.

– Данха-и-Нур, ты великолепен! До этого я видел тебя только на арене и, признаться, думал, что большинство твоих поединков заранее отрепетированы, но теперь вижу, что это не так! – воскликнул он. – Ты действительно настоящий боец, свирепый и непобедимый!.. Вот что, господин Хашша, – гость обернулся к моему «хозяину», – мне угодно купить у вас этого раба.

– Что? – хором воскликнули мы. Я даже забыл притворяться дикарем, не понимающим чужого языка.

– Что слышали! Готов предложить тысячу золотых полумесяцев. Это прекрасная цена за такого гладиатора, вы не находите, господин Хашша?

Тысяча золотых! Молодого здорового мужчину, обученного обращаться с оружием, можно купить за сотню.

– На эти деньги вы сможете приобрести десять новых рабов, и ваш тренер подготовит из них прекрасную замену Данха-и-Нуру, – озвучил мои сомнения шан.

– О высокородный сын славных родителей, да продлятся на земле их дни и умножится слава их потомка в тысячу раз! Твое предложение – как бальзам на мои раны, как глоток прохладного Щербета в летний полдень. Я преклоняюсь перед тобой, но… Данха-и-Нура не заменит ничто! – попытался запротестовать господин Хашша.

– Полторы тысячи полумесяцев!

– Вы… о великолепный и благородный шан… – господин Хашша вспотел так, что я поморщился, – не нахожу слов, чтобы высказать все чувства, которые владеют мною, но…