Вивьен, сплошное недоразумение - Светлана Дениз

мы уедем в Аквалон и я поеду в особняк своего супруга. Заскучала по нему.

Не поверив не единому слову женщины, я закрылась в своей спальне, сняла платье, расстегнула удобный корсет из пластин и улеглась в постель.

С мыслями, что у Андромеды совсем сорвало голову от похотливых мыслишек я уснула и даже не услышала, как тетка под утро куда-то исчезла, оставив мне записку, что срочно уехала по делам. Сказала ее не ждать и направиться на встречу с Редвилом самой, дабы не обижать человека отказом.

Неожиданный уход женщины, прямо на рассвете, показался мне странным.

Она точно врала и скорее всего, побежала встречаться с этим Венстоном ни свет, ни заря.

Мне почему-то не было плевать.

Возможно, я переживала из-за женщины и как вариант, думала о себе.

Если раздуется какая-нибудь история про семью, никто не захочет обменяться со мной брачными чашами. Даже старики и ненормальные.

Не то чтобы я переживала из-за этого момента в жизни, но вероятность того, что моя надежда, связанная с этой темой рухнет, не прельщала.

Внутри меня жила глупая вера, что однажды Винсент Тотал обратит на меня внимание и искусает все локти, чтобы захотеть быть со мной.

Позавтракав сытной и вкусной едой, которую любезно принес прислужник в апартаменты, я долго рассматривала улицу, пока не решила, что надену вчерашнее строгое, но нарядное платье с золотыми пуговицами с черными вкраплениями.

Оно подходило по погоде и для похода в цирк.

Все должно было пройти хорошо и спокойно. Я планировала вести себя немного отрешенно с Редвилом и не брать в рот никакие напитки, особенно вайни, чтобы не начать кидаться на Адама, как тетка на Эрона, зажимая в укромных уголках.

По полудни, Адам уже ожидал нас в своем экипаже.

Было прохладно, но Сувар еще согревал и не прятался за быстро бегущие по небу тучи.

– Где же ваша тетушка? – спросил Редвил, помогая мне взобраться внутрь. Я уселась напротив молодого мужчины, наряженного в идеальный костюм, в совершенстве подчеркивающий его плечи, осанку и крепкий стан. Небрежно завязанные волосы синей лентой, вдруг добавили в мою голову фантазий. Захотелось развязать их и запустить в них руки, почувствовав аромат.

О, боги! Я почувствовала себя тетушкой Андромедой! Вдруг это заразно?

– Она оставила мне записку, что уехала на срочную встречу с мастером по стилю и красоте, чтобы обсудить некоторые тонкости. Передавала вам пламенные приветы и сказала, что я прекрасно могу составить вам компанию. Башню артефакта с поднятием на нее мы с вами выдержали. Уверена, с цирком все тоже пройдет гладко.

– Ну что же, – тихо вздохнул Адам, – дела могут нас застать в самый неподходящий момент.

По лицу мужчины, я вдруг поняла, что он выдохнул с облегчением. Тетки не оказалось, значит можно было успокоиться.

– Вы расстроились?

Редвил позволил себе секунду, чтобы придумать ответ.

– Мы еще сможем увидеться и не раз. Думаю, вы правы. Нам будет чем заняться вдвоем.

Прозвучало это крайне двойственно. Моя больная голова с наследием семейства Стейдж снова подкинула мне различные картины. Стереть их оказалось не так просто, но я все же справилась.

– Как вам столица, Вивьен? Не правда ли, изменилась?

Я немного задумалась, прежде чем дать ответ.

– Я не слишком хорошо помню, как было, но сейчас город выглядит более живым и шумным. Столько всего построено и наверно много красивых мест.

Аквалон по сравнению со столицей, жалкая провинция с огородами.

– В вашем городе есть некая изюминка. Иногда очень хочется тишины и умиротворённых видов за окном, – вздохнул Адам, покосившись в окно.

– Вы живете в самом центре?

– Особняк моего дяди находится на окраине, в получасах пути от главной площади. Там проживает он и его родная дочь с семьей. Я не всегда живу там. В центре у меня есть апартаменты, довольно-таки комфортные и удобные. Большую часть времени я провожу там.

И вожу туда дамочек, если лень таскаться в дом непотребства!

– Берлога холостяка?

– Личное пространство, – слегка улыбнувшись, Редвил кивнул. – Иногда мне требуется побыть одному, чтобы полностью погрузиться в работу.

– Вы не похожи на отшельника.

Адам позволил себе легкую улыбку, показавшуюся мне искренней.

– Абсолютно точно нет. Думаю, вы поймете меня, живя в доме с большим количеством людей. И ваши стремления уйти в плодовые сады и погрузиться по локоть в землю на грядках, говорят об обыкновенном желании побыть в стороне от суеты.

Я нашла мысли Редвила адекватными и кивнула.

– Я не буду с вами спорить. В ваших словах есть толк. С одной стороны, большая семья – это радость и ощущение близости, с другой постоянное напряжение.

– Вы переживаете за вашу тетушку Андромеду, – констатировал Адам, – при всей ее взбалмошности, она взрослая женщина и сама выбирает свою судьбу.

– Все так, но ее закидоны могут привезти к необратимым действиям, в которых как бусины затянутся все представители Стейдж, а мне тоже лишний раз, не хочется, чтобы меня считали хуже, чем я являюсь на самом деле и показывали пальцами, называя «племянницей, той самой озабоченной».

Редвил слегка дернул губой, сдерживая улыбку.

– Вы крайне критичны к себе. Вы абсолютно нормальны. В силу своего возраста развиты и имеете определенные суждения и сильный характер. При этом, принижаете свое мнение о себе.

Я поморщилась. Я не была готова к столь откровенным разговорам с Адамом. Он уж слишком оперился в своих суждениях и вдруг решил, что может мне говорить все что угодно, будто я была его подругой.

Если бы он знал, что меня принижали абсолютно все родные своими суждениями и критикой, то Редвил бы молчал, засунув свой язык куда подальше.

– Долго еще ехать? – перевела я тему в более безопасную.

– Несколько минут. Я заранее взял билеты, чтобы мы не стояли в очереди.

– Очень предусмотрительно, господин Редвил.

Экипаж остановился на дороге и так получилось, что мы одновременно встали с сидений.

Я тут же ощутила дыхание молодого мужчины на своем лице. Его взгляд дольше положенного задержался на мне. Сначала он посмотрел на мой левый глаз, а потом на правый. Я тут же смутилась, ожидая колкой шуточки, но Адам молчал. Его рот слегка приоткрылся, а потом закрылся. Он первый прорвался к двери, под мое громко отстукивающее сердце и спустившись, подал