Аристократ из другого мира 1 и 2 - Алексей Калинин

секунды сформировался в тайко — большой барабан, рядом с ним возникли две палочки — бати. Камавура схватил палочки, подкинул, отчего те с быстротой лопасти вертолета крутанулись в воздухе, а после с легкостью выхватил их из воздуха и ударил в центр тайко. Раздался гулкий звук, как будто влупили по настоящему барабану.

— Прыгайте! — скомандовал он.

— Что? — переспросил Минори.

— Прыгайте! — повторил Камавура и начал ритмично бить. — Прыгайте и старайтесь попадать в ритм. Вам нужно научиться работать как одно целое.

Бум! Бум! Бум!

Ребята снова неуверенно переглянулись между собой. Минори открыл было рот, но более умный Хидики подпрыгнул на месте. Невысоко, но достаточно, чтобы оторваться от земли.

— Прыгайте! — рявкнул Камавура.

— Да, сэнсэй! — откликнулся Хидики.

Бум! Бум! Бум!

Неторопливо, ритмично, невысоко. Глядя на Хидики, начали прыгать и другие первокурсники. Постепенно они входили в раж. Прыгали на одинаковую высоту, не выше колена.

Кента поднял свой квадрокоптер так, что он завис как раз над прыгающими людьми. Камера на коптере уставилась точно на ребят.

Камавура взмахнул рукой, из-под ладони вырвался сюрикен и вонзился в клавишу выключателя. В зале погасли лампы. В это время Кента и Юко вставили фильтры в ноздри. Это было необходимо, это было запланировано…

— Прыгаем! — снова прокричал Камавура в полной темноте.

Бум! Бум! Бум!

В ответ раздалось пыхтение и шум прыжков.

— Юко! Твой выход! — крикнул Камавура. — Все остальные — прыгайте! Вы должны научиться работать заодно при любых условиях!

Бум! Бум! Бум!

— Огненный Цветок! — послышался выкрик Юко.

Трах!

В конце зала громыхнул взрыв. Вспышка осветила прыгающих, от ярко-красного проблеска повалил дым, освещенный снизу горящим костерком. Света давало немного, тем более что короткие отблески мерцали оттенками адского пламени. Такое освещение могло быть на тематической хеллоуинской вечеринке.

— Прыгаем! — прогремел голос Камавуры.

— Огненный Цветок!

Трах!

Новый снаряд и новый костерок с освещенным снизу дымом расцвел в трех метрах от прежнего.

Бум! Бум! Бум!

Ритм барабана напоминал биение сердца. Он увлекал за собой и вел, добавляя сил в уставшие мускулы.

Квадрокоптер неторопливо порхал над прыгающими. Кента нажал на одну из клавиш на смартфоне и из недр машины начал понемногу выходить «веселящий газ». Оксид азота имел сладковатый запах, но он терялся среди дымного «аромата» Огненного Цветка.

Бум! Трах! Бум! Трах!

— Как долго нам прыгать? — пропыхтел Минори.

Он уже чувствовал, что скоро сердце захочет выпрыгнуть наружу. В ушах стучала кровь, перед глазами мелькали алые всполохи расцветающих то тут, то там маленьких костров.

— Вы будете прыгать до тех пор, пока не станете единым целым! — прокричал Камавура. — Вы должны стать одним организмом! Организм знает, что делает рука или нога! Организм знает, где его слабые стороны и усиливает их! Организм знает, где его сильные стороны и ещё больше их развивает!

В свете огненных всполохов он казался демоном из адских глубин. Он продолжал бить в тайко, задавая ритм. Продолжал заниматься нейролингвистическим программированием.

Бум! Бум! Бум!

— Солдаты не зря поют песни, повышающие мотивацию и боевой дух! Солдаты не колеблются, когда видят перед собой врага! Повторяйте за мной простую песню! Хором! Наш девиз всегда еди-и-ин! — прокричал Камавура на манер американской строевой песни-кричалки.

— Наш девиз всегда еди-и-н!!! — прокричали первокурсники.

Они ощущали эйфорию от единства. Им казалось, что сила наполняет их и хочет разорвать на части. Хотелось смеяться и хохотать от всего творящегося. Сердце билось в ритм с тайко. Мышцы напрягались и расслаблялись. Напрягались и расслаблялись. Каждому из них нравилось ощущать себя единым целым.

Кента продолжал распылять оксид азота над прыгающей группой. Юко завершила круг из Огненных Цветков. Хеллоуинская вечеринка была в полном разгаре.

Тайко гремел, горящий огонь мерцал, дым устремлялся вверх, где его клубы разгонял парящий квадрокоптер. Это всё походило на ритуал какой-то секты.

Секты, чья деятельность направлена против общего врага! И его следовало смести! Его следовало ненавидеть! Его нужно было уничтожить! И тогда эйфория вернется! И тогда всё будет хорошо! И тогда…

— Очень плохо! Ещё раз!!! От души!!! — проревел Камавура. — Наш девиз всегда еди-и-ин!!!

— Наш девиз всегда еди-и-ин!!! — изо всех сил напрягая голосовые связки прокричали первокурсники.

— Кто не скачет — тот хинин!!! — гремел голос преподавателя.

— Кто не скачет — тот хинин!!! — подхватили первокурсники.

Бум! Бум! Бум!

Речевка, ритм, огонь… Речевка, ритм, огонь… Речевка… Эйфория…

***

В беседке господина Мамору Кичи сидели трое мужчин. Беседка располагалась на берегу красивого пруда, где даже широкие листы кувшинок были подрезаны так, чтобы при взгляде на них владелец поместья получал эстетическое удовольствие.

Красные карпы неторопливо двигались в прозрачной воде, посматривая на тени мужчин. Они уже успели привыкнуть к тому, что кто-то из двуногих придет и посыплет вкусными крошками в воду. Теперь они терпеливо ожидали приближения одной из размытых теней.

— Какой же чудесный чай, господин Кичи, — проговорил Сэбэро Тонг, вдыхая после глотка и ощущая на губах легкое послевкусие весны. — Всегда ваш чай является образцом для самого названия этого благословенного напитка. Это же Гиокура? Я прав?

— Да, вы правы, господин Тонг. Если я точно помню, то Гиокура, чай из префектуры Синдзуока, собирается один раз в год, весной. Срывается лишь бутон и иногда — первый лист. Перед сбором чайного листа плантации накрываются на двенадцать дней темной пленкой. Мы называем этот чай «чаем для гениев», поскольку он обладает ценным свойством очищать сосуды головного мозга, — кивнул Мамору Кичи. — А нам как раз не повредит ясный ум.

— Чайная комната представляется единственным прибежищем в тоскливом, никому не нужном существовании, где усталые путники могут встретиться, чтобы испить из общего родника ценителей искусства. Сама церемония представляет собой произвольную постановку, замысел которой сплетался вокруг чая, цветов и живописи. Ни одного резкого цвета, нарушающего общий тон залы, ни одного звука, расстраивающего ход событий, ни жеста в нарушение гармонии, ни слова вразрез с единством окружающего пространства: все движение предписывалось выполнять просто и естественно. Таковы условия чайной церемонии. Как ни странно, их часто выполняют в полной мере. Во всем этом заключается глубокий философский смысл. Так сказал Какуро Окакура и трудно с ним не согласиться, — поднял свой тяван Иоши Абэ.

— Да, чай всегда хорош, когда нужно

— Да, чай всегда хорош, когда нужно время для обдумывания слов, —