Контакт - Карл Саган

Шли недели и месяцы, полк репортеров сократился до батальона, потом до роты, наконец, до взвода. Оставались только самые настырные: из «Уорлд холограм» и других скандальных еженедельников, хилиастических газет, еще – одинокий представитель некоего издания, именовавшегося «Наука и Бог». Никто не знал, какая секта заправляла им, сам же репортер ничего не рассказывал об этом.

Но газеты повествовали о двенадцати годах упорной работы, о ее недолгой кульминации – дешифровке Послания и последующем сооружении Машины, не сработавшей вопреки ожиданиям всего мира, и намекали, что доктор Эрроуэй испытывает разочарование, даже некоторую депрессию.

Впрочем, во многих передовицах приветствовали эту паузу. Быстрота, с которой обрушилось на человечество новое открытие, обусловила необходимость в его философском и религиозном осмыслении, требовала времени на пересмотр понятий и переоценку ценностей. Быть может, Земля просто не готова еще для контактов с чуждыми цивилизациями. Социологи и кое-кто из педагогов утверждали, что сам факт существования превосходящего нас внеземного разума потребует умственных усилий нескольких поколений. Они заявляли, что человеческому самолюбию нанесен смертельный удар. Через несколько десятилетий мы уже будем иметь представление о действии принципов, заложенных в основу Машины. И мы обнаружим нашу ошибку и будем хохотать при виде элементарных просчетов, не позволивших ей сработать во время первого запуска в 1999 году.

Иные из религиозных комментаторов уверяли, что отказом Машины Бог покарал род человеческий за вечную его гордыню. В передававшемся на всю страну обращении Билли Джо Ренкин предположил, что сообщение было нам послано прямо из части Ада, именуемой Вега, – и он всегда допускал возможность этого. Послание и Машина, говорил он, не что иное, как современная Вавилонская башня. И опять люди в глупости своей тщетно пытались достичь престола Господня. Тысячелетия назад существовал город, где царили разврат и богохульство, – и Господь наказал его и уничтожил. Этот город попытались возродить в наше время. Но верные слову Господню вновь исполнили Его волю. Тогда через Послание и Машину зло снова попыталось одолеть праведных и боящихся Бога. И вновь эта демоническая деятельность была остановлена – в Вайоминге по воле Божьей случилась диверсия, а в безбожной России Провидение Божье «смутило разум коммунистов-ученых».

Но, несмотря на очевидные проявления воли Господней, продолжал Ренкин, люди в третий раз попытались построить Машину. И Бог не препятствовал им. Но мягкой и нежной заботой о роде человеческом отразил демонические нападки и еще раз продемонстрировал милость свою и заботу о грешных и блудных и, по правде говоря, вовсе не достойных детях своих на Земле. Пришло время осознать нашу греховность, нашу порочную суть и к новому тысячелетию, истинному тысячелетию, что начнется 1 января 2001 года, вновь отдать себя и нашу планету в руки Всевышнего.

Машины нужно уничтожить. Каждую, до последней детали. Ведь никакие машины не позволят человеку стать по правую руку от Господа, если он не очистил своего сердца. Поэтому все надежды на машины следует оставить, пока еще не слишком поздно.

Элли дослушала Ренкина, выключила телевизор и вернулась к прерванным занятиям.

Ей позволяли звонить лишь в Джейнсвилл, штат Висконсин. Все вызовы из других городов оставались без ответа. Естественно, с вежливыми извинениями. Письма от дер Хиира, Валериана и старой подруги Бекки Элленбоген она вскрывать не стала. Некоторые послания прибыли со скоростной почтой, курьер доставил из Южной Каролины письмо от Палмера Джосса. Она ответила запиской буквально в несколько слов: «Дорогой Палмер. Рано. Элли» – и отправила без обратного адреса; получил ли Джосс записку, она не знала.

В телепередаче о ней, сделанной без ее согласия, утверждалось, что Элли обнаружила в себе склонность к уединению, куда более сильную, чем у Нейла Армстронга и даже у самой Греты Гарбо. Элли воспринимала все со спокойным равнодушием. Она была занята другими делами, работала день и ночь.

Но ограничения на общение с внешним миром не относились к области чисто научных работ, и через открытую асинхронную телесеть они с ВГ затеяли долговременную исследовательскую программу. Среди изучаемых объектов значились окрестности Стрельца А, центр нашей Галактики и огромный внегалактический радиоисточник Лебедь А. Телескопы «Аргуса» образовывали только часть фазированной антенны, соединенную с советскими телескопами близ Самарканда. В целом такая антенна действовала как радиотелескоп размером с Землю. При длине волны в несколько сантиметров подобный телескоп может разглядеть в центре Галактики объекты, по размеру укладывающиеся в орбиту Марса.

Ее беспокоило, что этого мало, что обе кружившие вокруг друг друга черные дыры имеют значительно меньший размер. Но непрерывное наблюдение непременно должно дать какие-то результаты. Что действительно необходимо, думала она, так это радиотелескоп на земной орбите в противоположной от Земли стороне. Если доставить его ракетой и включить в тандеме с радиотелескопами Земли, в центре Галактики можно будет обнаружить объект величиной с Землю. Даже со станцию.

Большую часть времени Элли проводила за письменным столом, писала, совершенствовала программы для «Крей-21» и заносила на бумагу мельчайшие подробности – все, что только могла припомнить, – тех расплывшихся до суток двадцати минут по земному времени, проведенных ими в Машине. Впрочем, на полпути она сообразила, что занимается самиздатом – технологией на уровне копирки. Оригинал и две копии она поместила в свой сейф, рядом с уже пожелтевшим томом дела Хаддена. Четвертый экземпляр спрятала за отогнутой платой в электронном блоке 49-го телескопа. А потом спалила копирку. Валил едкий черный дым. Через шесть недель она закончила возню с перепрограммированием и едва успела подумать о Палмере Джоссе, как он собственной персоной возник в проходной «Аргуса».

Путь ему расчистили несколько телефонных звонков от специального помощника президента, с которым Джосс, понятно, был знаком далеко не первый год. Вопреки традиционному на юго-западе небрежению к одежде, он, как всегда, был облачен в куртку, белую рубашку и галстук. Она подарила ему пальмовую ветвь, поблагодарила за кулон и, несмотря на все запреты Китца, немедленно выложила содержание всех так называемых видений.

Они решили воспользоваться опытом ее советских коллег, предпочитавших обмениваться неортодоксальными мыслями на прогулках. Джосс время от времени останавливался, Элли брала его под руку, некоторое время они шли рядом…

Слушал он с осмысленной симпатией, в комментариях проявляя благородство, редкое для человека, чьи убеждения, как ей казалось, она опровергает… Впрочем, может быть, и он не доверял ей. Теперь-то она действительно могла показать ему «Аргус». С ним было приятно, и Элли радовалась его обществу. И даже жалела, что чрезмерная занятость не позволила им встретиться еще тогда в Вашингтоне.

Совершенно случайно, конечно, они забрели за узкую металлическую лесенку вокруг опоры телескопа N49. Вид остальных 130 радиотелескопов – в большинстве своем передвижных, от каждого уходили в стороны рельсовые пути – не имел на Земле аналогий. В электрической будке она отодвинула плату и извлекла объемистый пакет с именем Джосса на нем. Тот положил его во внутренний карман, и снаружи образовалась заметная припухлость.

Элли рассказала о протоколах наблюдений за Стрельцом А и Лебедем А, а также о программе для компьютера.

– Даже с помощью «Крея» потребуется достаточно много времени, чтобы вычислить число «пи» с точностью до десяти в двадцатой степени знака после запятой. Нам ведь не сказали, что нужно искать именно в «пи». Тогда говорилось в сослагательном наклонении. Так что, может быть, придется рассчитать и «е», или искать в том множестве трансцендентных чисел, о котором они говорили с ВГ. Не исключено, что все может оказаться в совершенно другом числе. Поэтому примитивный силовой подход – прямое вычисление трансцендентных чисел – приведет просто к потере времени. Но «Аргус» располагает очень сложными алгоритмами дешифровки, предназначенными для обнаружения упорядоченных участков в сигналах, имеющих мало-мальски правильный облик. Поэтому я переписала программы…

По выражению лица было видно, что Джосс не понял, и Элли поправилась:

– …Я сделала так, чтобы они не вычисляли значения «пи» и потом печатали результаты расчета. Для этого у нас мало времени. Моя программа просто перебирает цифры и останавливается только в случае аномальной последовательности нулей и единиц. Вы понимаете, что я говорю? Останавливается, обнаружив что-нибудь упорядоченное. Конечно, нули и единицы будут появляться хаотически. Десять процентов всех чисел составят нули, десять процентов – единицы. Это в среднем. Чем больше десятичных знаков мы переберем, тем длиннее могут оказаться случайные последовательности нулей и единиц. Компьютер использует не только десятичную систему.