Крепость живых - Николай Берг

– Не спорю. Но разведка – дело наиболее подготовленных. Зачистку зоопарка можно провести и другими подразделениями. Если меня не обманули, у вас сегодня была акция протеста?

– Акция протеста? – удивляется Николаич.

– Человек двадцать беженцев устроили сегодня митинг под лозунгом «Какого … ваще!» – неохотно поясняет Михайлов.

– А если поточнее?

– Какого … ущемляются их права? Какого … их плохо кормят? Какого … их плохо разместили? Какого … им не дают оружие? Ну и так далее.

– А, следовало ожидать. Как прибежать сюда без портков и документов, так это запросто. А потом качать права.

– Да, именно качать права. Поорать, повозмущаться. А как до дела – и я не я, и лошадь не моя… Очень характерно.

– Что предложили?

– Дали сутки подумать. Если продолжат в том же духе, дадим оружие – и пойдут зоопарк чистить. Там работы много.

– Мне кажется, этого делать не стоит, – встревоженно говорит Николаич.

– Стало жалко «протестантов»? – удивляется Охрименко.

– Меньше всего. Идиотов чем меньше, тем спокойнее. Проблема в том, что они там друг друга постреляют да двери пооткрывают. И получим мы на выходе потребность повторной зачистки зоопарка с метаморфами. А это очень разные разницы. В первый раз были нормальные тупые охлажденные зомбаки. А сейчас будут и шустрики и метаморфы.

– К слову, эти протестующие в дело что, не годятся? – вполголоса, но внятно спрашивает стильная дама.

– В том и беда, что не хотят они работать. Грузчиками – впадлу, а что другое толковое – не умеют. Кстати, завтра вам в спальню установят несколько вещиц – щиты на окна и нары, чтоб не на полу спать. Этот, как его, пчеловод оказался толковым столяром, – отвечает Михайлов.

– Это хорошо, что нары и щиты. Но вот дураков запускать в зоопарк… Не нравится мне эта идея, – продолжает гнуть свою линию наш Николаич.

– Зато остальные хвост подожмут. Честно, достало уже – претензии, свары, драки… Я тут не как комендач работаю, а как участковый. Пайковый сахар суконцы на брагу перевели. И сношаются, сволочи, как кролики. Совсем нюх потеряли! Своего патрульного вчера с вашей кассиршей поймал… это, как ее… – возмущается Михайлов.

– Милкой? – как-то очень уверенно переспрашивает Николаич.

– Во-во! И хоть бы смутилась! Еще и претензии выразила, паразитка!

– Ну что ж, Бог терпел и нам велел… – утешает приятеля Николаич.

– Да иди ты…

– Ну утешься. Вон есть такой любопытный факт: «за изнасилование немецкой женщины» был осужден один американский солдат. Он совсем очумел – пользовал немку прямо на своем боевом посту (правда сдав пост, то есть хотя бы не «на часах»). Было это в арке Дворца правосудия, где шел главный Нюрнбергский трибунал. Дали ему несколько недель ареста на гауптической вахте. А ты говоришь!

– Что, серьезно?

– Совершенно. Точная информация. Очень грамотный товарищ представил. Так что с ручательством.

– Охрененно… – поражается обычно невозмутимый Михайлов, и не он один.

Званцев прислушивается с неожиданным вниманием.

– Хотите номинантов на премию Дарвина на убой отправить?

– Зачем так грубо. Наоборот, хотим, чтоб они поверили в свои силы. Поднялись над суетой, стали полезными обществу, – ханжески отвечает комендант.

– Пой ласточка, пой! Пой, не умолкай…

– Морфлот против?

– С какой стати? Вы уже и так нам наприсылали… подарочков… Вот скажите, тридцать итальянок, которых вы отправили нам вторым бортом… Вы были в курсе, что эти туристки – активистки самого отмороженного во всей Европе феминистского общества? Большей частью активные лесбиянки? Бригада плоскодонок?

– Нет, – хмыкает Николаич. – Змиев в восторге?

– Непередаваемом. Так и говорит: «Узнаю, кто нам их сосватал, – лично скажу спасибо! Огромное и теплое». Михайлов, что-то ты постно смотришь. Твоя идея?

– Нет. Честно нет, – действительно слишком уж постно и поспешно отвечает Михайлов.

– И совсем не знал?

– Ну чуточку знал. Я дважды мимо них проходил, и ни одна мне на шею не бросилась. Явно ненормальные – меня, такого красивого, не замечают…

Мне вдруг стукает в голову идея. В достаточной степени идиотская.

– Слушайте, а чем они у вас заняты?

– Ничем. Куда их приспособишь? – говорит сущую правду замкомпоморде.

– А почему бы им не поручить выполнение настоящей мужской работы. Ну чтоб они доказали, что действительно круче мужчинок? Потому как мужичонкам слабо́.

– И какую именно работу? – Званцев выдерживает скептический вид, но вижу, что заинтересовался.

– Мортусов. Дело в Италии после чумных эпидемий знакомое. Женщины им сроду не занимались – только мужики.

– Похоронная команда? – Михайлов взблескивает глазами.

– Ага.

– И переводчика им туда же! – Это добавляет Овчинников, слушавший последние фразы. – Чтоб убедительнее получилось, пусть убеждает их на их же мове.

– Определенно у вас, сухопутных, такое представление о базе флота как о мусоросборнике.

– Отнюдь, сказала графиня. Но попробовать стоит. Ей-богу! Может, и получится. А не получится – так им же хуже. Явный форс-мажор: если не нравится питание и размещение, пусть жалуются своему туроператору.

– Ладно, попробуем, – улыбается Званцев.

Нас отвлекают от беседы подошедшие со строгой дамой работяги с Монетного двора. Показывают очень элегантно и эргономично сделанный инструментарий: набор «Юного взломщика», как шутит один из мастеров.

Да, такое безусловно пригодится – можно взломать практически любую дверь в жилом доме. И даже гидравлика присутствует.

– Как в «Теремке», – скромно замечает один из монетодворских гномов, – медведь там такой принцип высказал: дескать, «мне б только нос просунуть, а сам-то я легко залезу».

– Замечательный набор. И костюм очень интересный получился. И красивый. – Это я говорю.

– Спасибо. Сейчас таких наборов инструментов несколько штук сделано. Если будут замечания, учтем.

– Надо бы еще портативный сварочный аппарат.

– Есть и такие.

– Мобильные? Можно взять на выезд?

– И такой тоже есть. Завтра хотите взять?

– Да, если пойдем на УАЗах, надо бы окна сеткой усилить.

– Не проблема, сделаем. Сварщик у вас есть в команде?

– Не специалист. Получается так, что лучше б кто из ваших.

– Хорошо, до утра подумаем.

Мне пора в медпункт. Покидаю компанию, разбившуюся на кучки, и, проскочив по двору, заставленному техникой, через дверцу, открытую для меня бдительным часовым с ППС на груди, перебегаю по льду Кронверкскую протоку.

Медсестры в медпункте уже собрались. День прошел более-менее спокойно. Без эксцессов. То есть народа привалило много, но чего-либо серьезного нет – в основном обострения старой хроники, уже известной самим пациентам. Сумку опустошили сильно. Витамины забрали гарнизонные, михайловские, и монетодворские тоже оказались дисциплинированными. Позже всех зашло несколько беженцев и жильцов Петропавловской крепости. Еще витамины остались, можно будет завтра продолжить раздачу. Теперь об оказании ургентной медпомощи.