Избранные труды по гражданскому праву - Юрий Басин

Не всякое заблуждение может послужить основанием признания сделки недействительной, а лишь существенное. Полагаем, что существенность заблуждения должна носить объективный характер и приводить к такому искажению представления о сделке, без которого обычный участник хозяйственного оборота подобную сделку не заключил бы. Заблуждение, не имеющее существенного значения (например, покупатель пальто ошибся в определении сорта подкладочной ткани), не может служить основанием для признания сделки недействительной. Источник заблуждения не имеет значения. Им может быть плохое знание языка, на котором велись переговоры о сделке, ошибки в справочных изданиях, нечеткость обозначения признаков, индивидуализирующих вещь, и пр. Важен не источник заблуждения, а его характер и степень серьезности.

Заблуждения в мотивах, которыми руководствовалось лицо, заключая сделку, не могут служить основанием признания ее недействительной, так как не относятся ни к субъектам, ни к характеру, ни к условиям сделки. Например, гражданин, ошибочно рассчитывая получить работу в другом городе, готовится к переезду и продает мебель. Нельзя потом требовать признания договора продажи мебели недействительным со ссылкой на то, что получить работу не удалось и планы переезда изменились.

В статье 159 ГК прямо говорится, что заблуждение в мотивах может служить основанием недействительности сделки лишь при включении такого мотива в ее содержание в качестве отлагательного или отменительного условия. Среди широко распространенных примеров можно назвать учредительные договоры по образованию совместных предприятий, в которых иностранные участники, определив свои права и обязанности, договариваются, что они будут осуществляться в том случае, если Правительство Республики Казахстан одобрит условия договора или если будет получен необходимый банковский кредит.

В других случаях, напротив, изменение ситуации на рынке, введение ограничений по контрактам с зарубежными партнерами и другие подобные обстоятельства, не включенные в содержание договора в качестве его условия, не должны влиять на действительность сделки, что особенно важно для предпринимательских сделок. Так, алматинская акционерная компания вела переговоры с турецким подрядчиком о строительстве гостиницы и заказала юридической фирме разработку проекта подрядного договора. Когда же заказ был выполнен, акционерная компания отказалась оплатить работу, ссылаясь на то, что в переговорах с турецкой фирмой не удалось достичь принципиального согласия на строительство и поэтому нужда в разработанном проекте договора отпала. Таким образом, компания, допустив заблуждение в мотивах, посчитала сделку (заказ) недействительной. Подобное мнение является ошибочным, ибо мотив не был включен в заказ в качестве его условия. Отметим, что в части 2 пункта 8 статьи 159 прямо говорится о возможности отказа в признании сделки недействительной, если заблуждение охватывается предпринимательским риском заблуждавшегося участника либо если заблуждение явилось следствием грубой неосторожности.

Пункты 9 и 10 статьи 159 охватывают случаи расхождения истинной воли стороны, совершающей сделку, с тем внешним изъявлением воли, которая проявляется в сделке, причем умышленно виновной в расхождении является другая сторона. Пункт 9 прежде всего называет обман, угрозу и насилие, применяемые для принуждения к заключению сделки.

Обман как средство побуждения к совершению сделки заключается в сознательном создании у ее участника неправильного представления о характере сделки, ее субъектах, предмете или иных условиях. Один из участников сделки, например, убеждает другого, что продает ему золотые часы, хорошо зная, что металл является имитацией золота. В суде рассматривалось дело о признании недействительным договора купли-продажи шубы из меха колонка. Было установлено: продавец сумел убедить покупателя в том, что шуба сшита из более ценного меха. Суд признал наличие обмана.

Обман может заключаться в совершении активных действий (утверждение о несуществующих качествах вещи, представление фальшивых документов и т. п.) либо в сознательном бездействии, когда один участник сделки, понимая, что другой ошибся, использует эту ошибку в своих интересах.

Обман от заблуждения (п. 8) отличается тем, что является актом сознательного создания неправильного представления о сделке.

Вызванные обманом побуждения лица к совершению невыгодной для себя сделки могут привести к привлечению обманщика к ответственности за совершение преступления. Привлечение к уголовной ответственности может сочетаться с признанием сделки недействительной по правилам статьи 159 ГК.

Насилие как средство принуждения лица к совершению невыгодной для себя сделки заключается в физическом воздействии на него (побои, лишение возможности общаться с близкими людьми, ограничение свободы и т. п.). Насилие может применяться не только к тому, от кого добиваются совершения сделки, но и к близким для него людям.

В отличие от насилия угроза является формой психического воздействия, применяемого с целью добиться совершения сделки, в которой заинтересован угрожающий. Угроза обычно предполагает применение насилия, если лицо не подчиняется требованиям угрожающего. Возможно сочетание угрозы с уже наступившим насилием.

Встречаются случаи угрозы, направленной на уничтожение имущества, на разглашение сведений, способных очернить гражданина, от которого добиваются совершения сделки, его близких (шантаж), и т. п. Так, Т. требовала, чтобы ее сестра отказалась в пользу Т. от наследства, угрожая в случае несогласия сообщить мужу сестры скрываемые от него обстоятельства ее личной жизни. Суд посчитал данную угрозу достаточным основанием признать отказ от наследства недействительным.

Основанием недействительности сделки может послужить и правомерная угроза, т. е. угроза совершить действия, не запрещенные законом. Не принимается во внимание лишь угроза осуществить те права, которыми уже обладает угрожающий по отношению к угрожаемому (например, потребовать уплаты алиментов, раздела имущества и т. п.).

Статья 159 ГК не должна применяться при несерьезной или нереальной угрозе. Так, нельзя признать основанием недействительности сделки несерьезную угрозу (прекратить переписку) или нереальную (обратиться за помощью к нечистой силе).

Применение угрозы в корыстных целях может перерасти и в уголовное преступление – вымогательство.

Пункт 9 статьи 159 оговаривает также возможность признания недействительной сделки, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка).

Кабальность может послужить основанием признания сделки недействительной при одновременном наличии нескольких обстоятельств: условия сделки крайне невыгодны для одной из сторон (были случаи, когда добротный дом продавался всего за несколько тысяч тенге, ценная библиотека – за 1200 тенге и т. п.); сторона совершает сделку только под давлением тяжелых обстоятельств (голод, срочная необходимость дорогостоящего лечения); другая сторона в сделке, зная об этих обстоятельствах, использует их для обогащения. Принято считать, что закон о кабальной сделке направлен на защиту интересов только граждан. Но из текста статьи 159 этого не вытекает.

Согласно пункту 10 статьи 159 ГК сделка, совершенная вследствие злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшей стороны. Возмещение убытков, понесенных потерпевшей стороной, в субсидиарном порядке может быть возложено на недобросовестного представителя.

Злонамеренное соглашение представителя одной стороны с другой имеет место там, где представитель, пренебрегая интересами того, кто поручил ему совершить сделку, договаривается с другой стороной о получении выгоды за счет представляемого. Например, гражданин, выезжая в другой город, поручает знакомому продать дом, т. е. наделяет его полномочиями представителя (ст. 163 ГК); представитель находит покупателя, готового заплатить за дом 190 тыс. тенге, и договаривается с ним, что возьмет с него 170 тыс., а в текст договора включит 150 тыс. тенге. Таким образом, и покупатель, и представитель получают по 20 тыс. тенге за счет продавца.

Злонамеренным соглашение может быть признано лишь в случае, когда представитель имел возможность заключить сделку на более выгодных для представляемого условиях, но по злонамеренным собственным мотивам избрал другие условия, нарушающие интересы последнего. Если же сделка, нарушающая интересы представляемого, была заключена из-за отсутствия более выгодных предложений, недостаточной активности представителя, даже его халатного отношения к исполнению поручения, но без злого умысла, такая сделка не может быть признана недействительной.