Командор флота - Анатолий Дубровный

Офицерская пирушка подходила к концу, когда Кирмон смог переговорить с Таисой.

— Талиас, я вас поздравляю! Вы делаете блестящую карьеру! Может, вы и правы, что решили служить во флоте. Такой быстрый рост в чинах говорит только о том, что у вас выдающиеся способности и талант флотоводца! Кроме того, вы молоды, красивы, обаятельны… — лейтенант-конногвардеец всё это говорил даже с излишним восхищением, Таиса прервала его пылкую речь:

— Ларри, вы так говорите, будто я девушка. Сплошные комплименты.

— А разве нет? Разве вы не… — начал Кирмон, но Таиса снова не дала ему сказать:

— Ларри, эти ваши домыслы оставьте при себе, я ведь могу и обидеться, а вы же знаете, как я фехтую.

— От вашей руки я готов принять даже смерть, — пошёл ва-банк конногвардеец, Таиса усмехнулась:

— Прямо признание в любви, и кому? Флотскому капитану! Я понимаю, что если начну вас разубеждать, то вы всё равно не поверите. Вбили себе в голову…

— Талиас, или как вас зовут на самом деле? Вы не поверите, но я сразу почувствовал к вам влечение… Не подумайте ничего такого, но это влечение, потому что я почувствовал в вас девушку, хоть вы и выдаёте себя за мужчину, но некоторые мелочи… В просто не замечаете, но так может двигаться только женщина! Говорить… Даже поворот головы… Позвольте вас проводить!

— У меня очень строгая хозяйка, она очень неодобрительно смотрит, когда её постояльцы приводят женщин, а что она подумает, если её постоялец приведёт мужчину? Я имею в виду приведёт не с целью выпить, а… Ну, вы поняли меня. Так не будем об этом больше…

— Но вы мне так и не ответили…

— И не отвечу…

Ларри Кирмон долго бродил ночными улицам, бывший гардемарин так и не сказал, кто он: парень или девушка. Чутьё говорило в пользу того, что Талиас — девушка, но рассудок… Ведь если бы это было так, её давно бы разоблачили, корабль довольно замкнутое сообщество — фактически, это плавучая казарма, а от товарищей по казарме ничего не укроется. Ну и то, как Талиас воспринял догадки Ларри — не возмутился, просто отмахнулся как от какой-то глупой шутки. На которую и внимания обращать не надо, чтоб не уронить собственного достоинства.

Таиса стояла на капитанском мостике «Дельфина» и думала, как же этот лейтенант-конногвардеец догадался? Где-то она допустила ошибку, или у него такая развитая интуиция, вернее, чутье на слабый пол? Таиса делала вид, что всматривается в океан, но на самом деле, она давно почувствовала работорговца и приказала развернуть корабль именно в том направлении, теперь просто ждала, когда вперёдсмотрящий увидит тот корабль. Сейчас воды океана между Южным и Восточным континентами патрулировало более двух десятков альбионских кораблей. Их задача была не допустить восстановления численности рабов в Артарике. Работорговцы, почувствовав спрос, активизировались, не все плантаторы последовали примеру Иззекая Аткинса, а предпочли вести хозяйство по старинке, но для этого нужны были рабы, много рабов.

— Парус на горизонте! — закричал матрос с мачты и через пару минут добавил: — Похоже, работорговец!

Правительство Альбиона подошло к блокаде работорговли основательно, командам кораблей, задержавших судно работорговцев, выплачивалась денежная премия, и немаленькая! Поэтому все находящиеся на палубе «Дельфина» с надеждой посмотрели на Таису, та их не разочаровала:

— Идём наперехват! Работорговец или нет, там будет видно.

То, что это судно работорговцев, Таиса поняла ещё до того, как его увидела, она ощущала просто осязаемые эманации страха, ужаса и боли, исходящие от этого корабля. Обернувшись к стоящему рядом офицеру, Таиса приказала:

— Ранс, приготовьтесь к абордажу, мы не будем высылать досмотровую партию обычным порядком, сцепимся бортами, так чтоб десант сразу смог перебраться на их корабль.

— Но капитан, а если там не окажется рабов? — спросил лейтенант Грентон, помощник капитана «Дельфина». — Нас могут обвинить в пиратстве! Эти работорговцы, заметив нас, скорее всего, по своему обыкновению сбросили рабов за борт, доказательств у нас не будет.

— Ранс, что-то подсказывает мне, что им сегодня крупно не повезёт, и они не успеют избавиться от живого товара, поэтом я и хочу провести досмотр как можно быстрее, — Таиса, глядя на своего помощника, холодно усмехнулась.

Капитан, такой же неопрятный, как и его корабль (почему-то работорговцы почти не следили за своими кораблями и внешностью), злобно смотрел на быстро приближающийся корабль альбионцев. Решительность, а главное, скорость, с которой этот корабль шёл к судну работорговцев, внушали большие опасения.

— Боцман! — заорал капитан. — Рабов за борт! Быстро!

— Может, пронесёт, слишком они быстро идут. Похоже, останавливаться для досмотра не будут, — с некоторой ленцой ответил боцман. Действительно — куда спешить. Альбионцу надо будет лечь в дрейф, спустить шлюпку… Пока они дойдут, то от рабов три раза избавиться можно будет. Альбионцы, конечно, поймут, что на корабле были невольники, но… Рабов нет, улик нет, придраться не к чему.

— Я сказал быстро! — снова заорал капитан. — Задницей чую, что неприятностей нам не избежать!

Капитан работорговца сам не догадывался, насколько он предугадал дальнейшее развитие событий. Альбионец, вместо того чтоб лечь в дрейф, шел, не сбавляя скорости и, похоже, мимо проходить не собирался. Это очень было похоже на абордаж. Капитан мысленно похвалил себя, что дал команду избавиться от живого товара. Но когда уже стали ясны намерения патрульного корвета, на палубу выскочил бледный боцман:

— Капитан! Беда! Цепь заклинило! Не идёт!

— Как заклинило?! Как такое может быть?! Якорь вам в глотку, делайте что хоти…

Договорить капитан не смог, сильный толчок сбил его с ног, альбионский корвет таки пошёл на абордаж, после удара корпусом на палубу корабля работорговцев посыпались альбионские солдаты. Не прошло и минуты, как всё было кончено — большинство команды сразу сдалось, те же, кто этого не успел или не захотел, лежали на палубе в лужах своей крови.

— Как это понимать? — попытался хорохориться капитан работорговца, когда увидел альбионского коллегу. Это был невысокий стройный юноша, с пепельными волосами, собранными в хвост на затылке.

— Проверить трюм, они не успели сбросить свой груз, — скомандовал юноша в мундире капитана, не обращая внимания на возмущённого работорговца. Когда ему доложили об обнаруженных невольниках, пепельноволосый юноша повернулся к захваченным ловцам живого товара: — Каторга, пожизненно. Вы нарушили эдикт короля Георга Восьмого, но я могу вас от этого избавить.