Проклятая сказкой - Зинаида Владимировна Гаврик

и вдруг преобразился. Его окружила тьма, глаза засияли потусторонним светом, а облик стал зловещим, как у дьявола. Я с трудом подавила желание вырвать руку и броситься наутёк. И – о, чудо! – дверь моментально перестала удаляться.

– Что происходит? – пискнула я.

– Законы кошмарного сна не действуют на монстров, – голос Влада тоже преобразился. Он звучал с пришёптыванием и эхом. Бррр. – Теперь сон не видит во мне жертву, для него я свой.

– А я?

– Ты тоже. Думаю, для этого места ситуация выглядит вполне очевидно – я тебя поймал и тащу на расправу, – Влад хмыкнул.

– В твоём теперешнем облике даже шутка звучит очень зловеще.

– А кто сказал, что я шучу? – тут до меня дошло, что под «расправой» он имеет в виду нечто совсем другое…

– Чёртов извращенец, – пробормотала я и услышала тихий смех, леденящий кровь.

Мы заглянули в комнату. Там на полу кружком сидели дети лет семи. Три мальчика и две девочки. В центре между ними стояло зеркало, перед которым горела толстая свеча. Она и давала тот зыбкий свет. Очевидно, дети играли. Почти все были оживлены и веселы, кроме одной девочки, худенькой, в очках. Она выглядела так, словно находилась здесь не по своей воле. Я с жалостью покосилась на малышку.

– А теперь давайте вызовем пиковую даму! – предложил один из мальчишек.

– Да, да, давайте! – загалдели остальные, кроме той самой худенькой девочки.

– Петруша, не молчи! – крикнул парень, глядя на неё. И в этот момент меня озарило. Петруша! Фамилия у Марины – Петрушина. Получается, наша татуированная мускулистая подруга в кошмаре стала забитой бледной девочкой в очках?! Вот это поворот!

– Возможно, так она выглядела в детстве, – тихо пояснил Влад. – Вполне логично предположить, что именно из-за этого она во взрослом возрасте превратила себя в ту, которую другие боятся обижать.

Я кивнула. Действительно, это сполна объяснило бы её страсть к татуировкам и стремление выглядеть устрашающе.

– И что делать?

– Давай попробуем с ней заговорить.

Тем временем, сюжет кошмара развивался. Марина явно не разделяла энтузиазма остальных ребят.

– Не надо! Не надо пиковую даму! – отчаянно говорила она. – Разве вы не видите? Нас было вдвое больше! Остальных похитили чудовища, которых вы вызываете!

Её никто не слушал. Дети только смеялись над чужим страхом и обзывали Марину трусихой.

– Ты сама нас пригласила на день рождения! – с издёвкой воскликнул очень симпатичный черноволосый мальчик. – А теперь отказываешься развлекать гостей?!

Его дурацкий аргумент возымел действие, бледная девочка затихла. Остальные взяли помаду и нарисовали на зеркале лестницу и дверь. Нас они упорно не замечали, словно мы не существовали.

Я подошла к маленькой Марине и сказала:

– Эй! Привет! Ты узнаёшь меня?

Но нет. Логика кошмара не принимала такого вмешательства. Я решила не сдаваться так просто. Наклонилась и потрясла девочку за плечи. Ноль внимания.

– Не получается, Влад! – отчаянно воскликнула я.

– Если за дело возьмусь я, меня заметят, – сказал он. – Но… подумай сама, что именно они увидят?

Я посмотрела на него и поняла.

– Монстра.

– Да. Я играю здесь за противоположную команду. Моё появление сделает кошмар ещё более… кошмарным.

Эти слова что-то сдвинули внутри моей головы. Появился зародыш идеи. Но в этот момент Влад замер. Я почувствовала, как напряглась его рука.

– Что?

– Паутина. Она перешла в наступление. Прости, малышка, нам пора. Вернёмся позже.

– Подожди! – воскликнула я. – Оставь меня тут! Только… сделай монстром!

– Монстром? – удивился Влад.

– Да! Ты можешь? Я хочу, как ты выразился, играть за другую команду.

Он секунду подумал и хмыкнул.

– Хорошо. Закрой глаза.

Я послушалась. По ощущениям ничего не изменилось, но, видимо, Влад всё же что-то сделал.

– Готово, – сказал он. – В таком виде тебя не узнает даже Лафат. Скоро вернусь. Не волнуйся, я приглядываю за тобой и, если что-то пойдёт не так, сразу вытяну в реальность.

Он шагнул в угол и растворился в тенях. Я же задумалась над его последними словами. Почему Лафат не узнает меня? Впрочем, ладно. Потом уточню.

Я с интересом огляделась и поняла, что комната изменилась. Оказывается, для кошмарных созданий здесь было вполне себе неплохо. Во-первых, стало относительно светло. Во-вторых, стены превратились в дрожащую прозрачную голограмму, через которую было легко проникать в комнату и выходить из комнаты. К вентиляционной решётке вообще шла удобная призрачная лестница, которая уменьшалась по мере приближения к отверстию. Я ради интереса прогулялась туда-сюда. Как оказалось, чем выше поднимаешься, тем меньше становишься. На последней ступеньке размеры полностью соответствуют ширине прохода.

Зеркало тоже утратило свою твёрдую поверхность. Для меня оно выглядело, как серебристый туннель. И я с ясностью поняла, что если захочу, смогу перемещаться по нему туда и обратно. Так вот, значит, какие бонусы получает монстр в кошмарном сне. Великолепный сервис и полный арсенал возможностей для запугивания. Минус в том, что дети стали казаться внезапно очень уж аппетитными, как свежие румяные булочки. Впрочем, я быстро справилась с наваждением.

Нет, всё-таки интересно, какой я стала? В прихожей нашлось ещё одно зеркало. Я без особого удивления обнаружила, что оно тоже превратилось в переход. Однако, повинуясь моему желанию, его поверхность вновь затвердела и стала отражающей. Для монстров в этой квартире ни в чём не было отказа.

Увидев себя, я онемела. Ну, Влад, удружил! Нет, к волосам претензий нет. Они стали длинными, струящимися, как водопад, и иссиня чёрными. Это даже было бы красиво, если бы не… продолговатый, мясистый, крючковатый нос. К сожалению, нос был выдающейся, но не единственной деталью новой внешности, которая вызвала у меня шок. Впрочем, тут требуется более подробное описание. Огромные лошадиные зубы не помещались во рту и выпирали наружу. Знаете, а ведь я всегда мечтала о сексуальной родинке над губой. О родинке, а не о бородавке, которая вызывающе торчала вперёд, выдаваясь над поверхностью лица на добрых пару сантиметров. Как коровий сосок, ей богу. Так ведь на ней имелись ещё и волоски! Картину завершали маленькие поросячьи глазки навыкате. Ах да, забыла про такие мелочи, как