К черту! Но если ты сделала все эти глупости… - Наталья Ручей

— Я тебе ничего не должен.

С этого и началось первое посещение чертом Ристет. Мысленный, чтобы не слышали окружающие — разговор с самим императором. Не смутившись такой чести, Адэр имел наглость не согласиться.

— Обещал, через Ризгора, если дочь вернется в целости и сохранности из Города Забытых Желаний, снять чары с Невилла.

— Но не ты вернул ее мне.

— Думаю, здесь ключевые слова: в целости и сохранности, потому что я мог бы взять то, что мне предложили.

— Ты зарываешься, черт. Ты не вовремя и некстати.

— Это для меня обычное дело.

— Ты меня слышишь? — ноги черта прижали к земле невидимые путы. — Не приближайся к ней.

— Но я хочу.

— Зачем?

— Поздравить: такой праздник. И… мм, поцеловать ее? Я-то имею плохую привычку выполнять обещания…

Пауза.

— Она тебе отказала, помнишь? Ступай прочь, черт! У меня на нее другие планы.

— Очень большие? Дело в том, что, собственно, у меня тоже…

— Не перед тобой мне отчитываться.

— А ее новая пассия здесь, в этих рядах?

Молчание, тихий смех императора, и порыв ветра, легко, как молодое деревцо, развернул черта к незнакомцу. Ну, что сказать, так, не придираясь? Симпатичный, холеный мужчина, но явно интересуется своей статью больше, чем женской: взгляда не сводит с воинов. Массивные перстни с сапфирами могли соперничать по яркости с глазами Невилла, и… все, закончились достоинства.

Чихнул, когда ветер донес сладкий парфюм незнакомца. Цветочная эссенция из одуванчиков — ей Богу! Это точно мужская особь? Надо полагать, Вилле понравится, у нее в последнее время испортился вкус.

— Рад, что одобрил, — вовсе не радостно сказал император. — А теперь… убирайся!

Адэр успел заметить, как Вилла шагнула к нему. Ох, девушка исправляется! Но два ее шага, и легкое дуновение подхватило его и отбросило за пределы границы Ристет.

— И кто теперь одуванчик? — отдаленный смех.

Унизительно, неприятно и… непривлекательно для второго слоя сути, с которым придется расстаться. Но одуванчики цветут, разлетаются в пух, но просто так не сдаются.

Набрав в легкие побольше воздуха, черт снова перешел границу. Его крик, когда сползало мясо с кости, конечно, оповестил императора, но только об очевидных намерениях: мол, да, черт непослушный снова идет на церемонию — торопитесь закончить и спрятать принцессу в башню. А вот намерения подспудные так и остались пока тайной. Минутку терпения, господа, дайте хватить воздуха и стать на костлявые пятки. Хм, не так скверен черт, как кажется — остались силы прикрыться хвостатой иллюзией, и вполне себе сносно выглядеть, правда, некоторые детали пострадали.

Ох, наивные дети, а не маги, плетущие защиту, в империи: им бы такого мастера, что обратил Невилла…

Так, о чем это он? В путь, в путь, не медля. Слышны крылья воинов-легал — в разгаре обряд. А еще столько дел: дойти, позлить и самое главное — исцелиться. Если в этой семье с коронами хоть кто-то за свои слова отвечает, это будет приятно, ибо нет в мире лучше бальзама, чем страстный поцелуй девственницы.

Адэр телепортировался к замку.

Глава № 22

Вилла едва держалась на ногах от усталости, и если бы не многочисленные гости, сняла туфли и босиком — по влажным дорожкам, по умытым дождем и зеленым, вопреки дыханию осени, лугам; вдаль, за горизонт, навязчиво зовущий сорваться с места. Новые ощущения немного пугали: если спустя час после церемонии судорогой сводит крылья — размять, взлететь, ввысь, вперед, к цели, куда-нибудь, вдаль, прочь от приземленного — чего ожидать дальше?

Путешествия, о которых мечтали с Доном, в одиночку не привлекали, но и Ристет теперь казался всего лишь красивой декорацией подземелья. В небо! Несмотря на дождь и что обряд не закончен. В небо!

Крылья, распрямившись, стряхнули с себя дождевые капли, плащом обернули плечи. Тепло, уютно, как бабочке в коконе, одно разочарование — они пока слабы и непослушны, чтобы поднять ее, но говорят, это как поцелуи — если научишься, то на всю жизнь. Долгую жизнь, которую дает статус легал, но, слава Богу, не вечную. Увидеть старость тех, кто тебе дорог, проводить в тоннель беспробудного сна, и порхать легкомысленно, отмахиваясь от воспоминаний — через это проходят большинство обращенных легал. Но долголетие и молодость — не равны бессмертию. В Анидат строптивых крылатых меняют на блики, жители Зеркального Королевства пополняют свои коллекции белыми перьями, так что всегда есть шанс ускорить посещение тоннеля смерти.

Тук…

Замерла, прислушалась к себе, улыбкой отвечая на улыбку веселящегося на празднике Джоя.

Тук-тук… — размеренно, четко, без изменений откликнулось сердце.

Показалось, пока еще не легал, а корри с хищниками за плечами: грызут, цепляются за кусок пищи, врастают под кожу, легким трепетом остужая боль. Оболочка хороша — не поспоришь, но пока она не чувствовала, что готова умереть за крылья. Понятно, что без них умрешь, но именно «за» них — это фанатизм рожденных легал.

Медленно выдохнула, подавив поток силы, изобразивший внутри нее кульбит. Сбросить хотелось уже не только туфли, но и длинное платье, а волосы скрутить в пучок, и завыть, свернувшись калачиком, и смотреть, смеясь, как сгущаются над ней встревоженные чужие лица.

И лететь, лететь, лететь!

Ее мать, словно почувствовав, избавилась от какого-то навязчивого джентльмена и подошла к ней.

— Как ты? — заглянула в лицо обеспокоено. — Вилла, может, тебе лучше вернуться в свою комнату? Хочешь — я провожу тебя?

— Мамочка, не волнуйся.

Она не могла солгать, что чувствует себя великолепно, и сказать не могла, что не в ее планах возвращаться в замок. Если черт не появится, она так или иначе уйдет, но что-то подсказывало, что все, что ей нужно делать сейчас — ждать. Черт мог быть заносчивым, высокомерным, забавным, ласковым, надменным, учтивым — любым, чаще с налетом негатива, но всегда появляющимся вовремя. Хотя, «всегда» — поспешное определение для их непродолжительного знакомства.

Вернется за ней. Сегодня. Несмотря на приказ императора держаться от нее подальше. Или вопреки ему.

— Ты счастлива? — Алиша поежилась от порыва ветра и взгляда императора, который почувствовала через одежду и приличное расстояние. Но реакция бывшего любовника на вопрос мало волновала, на первом месте для нее дочь, потом, если получится — личное счастье. И если Вилла скажет, если даст понять, что Ристет — не то, чего желает, Алиша не оставит ее здесь. В ноги бросится императору, но упросит отпустить дочь с собой. Нет, он не удерживает, но умеет вбить клинышки так, что самому не выбраться.

— Ты ведь помнишь, я мечтала о крыльях?