Гарри Поттер и темный блеск - alexz105

Давно погасли светильники у жертвенника, потушенные экономными служителями. Давно погасли глаза Амикуса Кэрроу, застланные пеленой смерти. Аристократ в тридцатом поколении, глава магического рода, почетный джемадар Лондона и его окрестностей — Люциус Малфой — ужинал в обществе старшего жреца и джемадара храма Кали в Голконде.

Обмен предварительными фразами и традиционными приветствиями дал Люциусу время придти в себя. Он по полной форме высказал восхищение служению богине и преподнес храму дар из бывшей метрополии. Чек на предъявителя одного из солидных банков Дели настроил собеседников Малфоя на дружелюбный и доброжелательный лад. Люциус рассказывал новости о служении богине Кали в Британии. Жаловался на низкий интерес у молодежи. Интересовался приемами воспитательной работы и заговаривал о возможности присылки на стажировку в храм Голконды нескольких учеников. Разумеется, с щедрыми дарами храму и уважаемому джемадару, и еще более уважаемому старшему жрецу. Внимали речам Люциуса благосклонно и соглашались помочь без излишних отсрочек. Общее дело делаем, братья джемадары, глаз Кали да осветит наш путь к совершенству!

Наконец, джемадар храма, получив свою долю, откланялся, пожелав остающимся благословения и силы для служения богине. Старший жрец запер дверь. Затем сделал знак Люциусу проследовать за ним во внутреннее помещение жреческой половины. Они сели на ковер у стены, покрытой письменами, которые Малфою что–то отдаленно напомнили. Клянусь зубами оборотня! Да это же руны! Какое–то сложное руническое построение.

— Итак, сахиб! — заговорил жрец. — Тебе не удалось обмануть меня. Ты не джемадар. Ты не служитель Кали. Твое участие в ритуале — кощунство, но то, что никто не узнает, никому и не повредит.

Люциус вскочил, схватившись за трость. Он понял, что его жизнь уже не стоит и ломанного кната. Жрец, не делая резких движений, поднял руку, призывая его к спокойствию.

— Твоей жизни ничего не грозит. Храм нуждается в средствах. А твой щедрый чек обладает одним изъяном — на нем отсутствует твоя удостоверяющая подпись. Я это заметил и понял, что ты не шпион властей и не враг храма. Тебе нужна информация, и ты готов за нее платить. Способ, который ты избрал, весьма опасен, но как ни странно, он сработал. В обмен на свои деньги ты можешь получить информацию и даже улететь с ней из страны.

Люциус понял, кто на самом деле нуждается в деньгах, но его мало интересовало, кому они, в конце концов, достанутся.

Он помолчал в нерешительности. Жрец терпеливо улыбался.

— Почему ты решил помочь мне?

— Ты хотел спросить, почему я выбрал жертвой второго сахиба, а не тебя.

— Ммм… можно и так.

— Второй, да разорви его глаза Кали, явился сюда не платить. Он явился убить. Меня. Я единственный, кто остался живым из жрецов, и кто обучал сахиба Реддла.

Волосы на голове Люциуса зашевелились. Он понял, по какой узкой тропочке судьба провела его над бездной.

Жрец с усмешкой смотрел на физиономические упражнения Люциуса.

— Я не боюсь сахиба Реддла. Я всегда вижу его слуг. Их левая рука полыхает черным огнем, но не все могут его видеть. Правда, и жить под постоянным прицелом смерти мне не нравится. Отвечай на мои вопросы. Тебя послал враг Реддла?

— Да.

— Он могущественный жрец?

— Да.

— Он сильнее Реддла?

— Да.

— Почему он не может убить вашего змеиного жреца?

— Ммм…

— Понимаю… Реддл, все–таки, рассек свою вечность на отдельные ленты, и твой хозяин не видит их! Можно отсечь одну ленту — он перепрыгнет на другую, а слепой не узрит ее. Ха… дай подумать.

Наступила тишина. Лишь трещал фитиль в одном из масляных светильников. Молчание тянулось, казалось, целую вечность. Наконец, жрец произнес малопонятную фразу:

— Древние учат нас — ищи противоядие в самом яде.

— Не понимаю…

— А тебе и не обязательно.

Жрец мягким пассом руки снял со стены одну из рун.

— Протяни правую руку ладонью вверх.

Люциус неохотно послушался. Жрец вложил ему руну в руку. Малфой почувствовал тепло, руна растворилась в руке и погасла. Жрец тяжело дышал. Через несколько минут он отпустил руку аристократа и произнес:

— Передашь эту руну своему жрецу вместе с моими словами. Это поможет ему найти все ленты Реддла. Сколько ты привез денег?

— Сто тысяч галеонов, — ошарашено пробормотал Люциус.

— Подписывай чек, и скажешь своему жрецу, что этого мало. Пусть пришлет еще сто тысяч. Пусть передадут так же, как предупреждали о тебе. Все. Иди, дважды рожденный сахиб. Еще ни один сахиб не выходил из этого храма в это время. Но твоя машина и свой гид ждут тебя. Ступай. Да пребудет с тобой милость Кали!

— Ну что Гарри, пришло время умирать? — Дамблдор шипел, яростно выдирая вторую половину палочки из рук Гарольда.

— Не надо драматизировать момент, — издевался Гарольд. — Подумаешь, поспорили, не поделили палочку, поругались слегка. Вы прямо, как ребенок, директор. Еще немного — и будете в меня песком кидаться и детской лопаткой колотить.

Мысль показалась Дамблдору вполне здравой, и он начал вручную метать в Гарольда стулья, кресла, приборы и прочие предметы обстановки, показывая при этом недюжинную силу и ловкость. Гарольд легко уклонялся, а часть предметов невербально отбивал левой палочкой. Гермиона с ужасом смотрела на потасовку. Она напоминала ей пьяную драку в кабаке — когда два драчуна тянут что–то вроде шарфа каждый к себе и при этом еще норовят чем–нибудь огреть противника.

Дважды Дамблдор пытался приблизиться к Гермионе, но Гарольд, предвидя этот маневр, каждый раз резко дергал свой конец палочки и оттаскивал старика от девушки. Так, пытаясь вырвать друг у друга половинку палочки, они сделали полукруг по центру кабинета, причем Гарольд оказался с одной стороны стола директора, Гермиона с другой, а Дамблдор — у открытого окна.

Старый маг начал изнемогать и решил взять хитростью.

— На Гарри, забери себе мою палочку! — он отпустил основание палочки, и оно со щелчком воссоединилось с верхушкой в руках Гарольда. Противники остановились. Оба тяжело дышали. Гарольду тоже, как ни странно, единоборство далось нелегко. Но он был настороже, зная недюжинные способности и хитрость противника.

— Почему ты напал на меня, да еще в моем кабинете, Гарри?

— Во всем виновато ваше любопытство, директор. Оставили бы вы Гермиону в покое, и вам не пришлось бы демонстрировать мне свои акробатические способности.

— Когда ученик начинает проявлять чудесные возможности, преподаватель просто обязан поинтересоваться, откуда они вдруг взялись.

— Вы так много якшались с темными магами и предали стольких друзей, что могли бы догадаться об этом без допроса студентки.

Дамблдор побледнел — он начал понимать.

— О каких друзьях ты говоришь Гарри?

— И действительно. Вам друзья не нужны — вам нужны поддужные! Тащить за вас тяжкий груз борьбы и потерь. А вы потом на их костях воздвигнете свое кресло мудрого и доброго правителя, которому все должны! Не так ли?

— Гарри, я не понимаю, о чем ты говоришь…

В этот момент в открытом окне фыркнуло. Мгновенье — и за спиной Дамблдора возникла высокая худая фигура, задрапированная в черное. За плечом безоружного старца мерцают красные глаза с вертикальным зрачком. Палочка пришельца недвусмысленно нацелена на Гермиону.

— Здравствуй, Гарри Поттер! Мальчик — Который-Выжил!

— И тебе не хворать, Том Марволо Реддл! — в руках Гарольда уже обе палочки, он предельно сконцентрирован и готов разрядиться на полную мощь. Вот только Гермиона. Черт бы побрал эту дуру! На пол бы упала, или под стол заползла. Наверное, положу обоих, но и Лорд успеет убить Гермиону. А потом воскреснет — и начинай все с начала. Да, ситуация патовая.

— Ты, надеюсь, понимаешь, что ситуация патовая? — заговорил Воландеморт, словно услышав мысли противника. Дамблдор под прицелом палочки Гарольда превратился в изваяние.

— Варианты, коллега?

— Да все просто. Я ухожу со стариком, а ты и девчонка остаетесь целы. До нашей следующей встречи, по крайней мере.

— Зачем тебе этот мусор? — спросил Гарольд издевательски.

— Он прикарманил кое–что ценное — то, что ему не принадлежит. Не хочу, чтобы ты прикончил старика… раньше времени.

— Да я и не собирался! Это ведь так непедагогично!

— Ну и чудно. Так мы пошли?

— Идите!

— Слово?

— На слово!

— Убедил, согласен. Палочки можем не опускать. Я и так справлюсь.

Темный Лорд, держа Дамблдора за шиворот, отступил к окну. Гарольд покосился на Гермиону. Может, сообразит дернуться в сторону? Хрен там! Застыла, как мумия.

— Том, ты что, дом престарелых собираешься открывать? Так, помести объявление в «Пророке». Чего их таскать по одному? Да еще с риском для жизни…