Пробуждение от лица парней - Каролайн Пекхам

далеко простирается ее страх перед водой. Будет ли этого достаточно? Было ли это больше связано с открытой водой или с перспективой утонуть? Хотя я догадывалась, что любой испугается, если окажется в ловушке под водой и не сможет выбраться, так что я вынужден был предположить, что этого достаточно.

Она откинула голову назад, чтобы посмотреть на три трамплина в дальнем конце бассейна, и я почувствовал, как дрожь страха пробежала по ее телу, где я держал ее, но все же я не отпустил ее. Мне достаточно было подумать о моем брате, напуганном и ждущем, когда я закончу это, и я знал, что не дрогну.

Калеб явно использовал свою скорость, чтобы обогнать нас и они с Максом стояли в ожидании у трамплинов, оба они выглядели как полярные противоположности в своем отношении к этому. Макс практически искрился энергией, отдаваясь этому испытанию и, скорее всего, используя свои дары для усиления эмоций, которые он хотел выдать, одновременно подавляя в себе любое чувство сомнения или вины. Калеб ничем не выдавал себя, наблюдая за нашим приближением, но его взгляд задержался на девушке, которую я тащил за собой, и я понял, что ему это не нравится, даже если он собирался согласиться с этим ради единства нашей группы.

Я остановился рядом с ними и решил покончить со всем этим как можно быстрее, повернув Рокси так, чтобы она смотрела через бассейн на толпу зрителей, затем опустил руку ей на плечи и предложил наглую ухмылку, чтобы все видели.

— Многие люди говорят о возвращении Наследниц Вега, как о чем-то особенном, — сказал я, заставив толпу замолчать, слушая меня. — Но я пока не вижу в них ничего впечатляющего. Эта даже не может отбиться от базового Принуждения.

Я прижал ее к груди, думая, не скажет ли она что-нибудь против меня или не попытается ли попросить людей, наблюдающих за этим, помочь ей. Они бы не помогли. Но если бы она умоляла достаточно убедительно, то, возможно, нам даже не пришлось бы проходить через это. Пока ее видят стоящей на коленях и в нашей власти, разве это не служит цели?

— Чтобы подняться на вершину, мы боремся со своими страхами и выходим победителями! — Макс кричал, повторяя то, что наши родители вдалбливали нам бесчисленное количество раз. Я сталкивался с подобными проблемами снова и снова на протяжении всего своего детства, а мой отец, казалось, получал удовольствие от того, что пугал меня любым способом, заставляя бороться со своими страхами.

— Так не должна ли одна из девушек, претендующих на роль наших королев, доказать, что она может сделать то же самое?

Рокси нахмурилась на Макса, и он подошел ближе, наклоняясь, чтобы заговорить с ней с решимостью и злобой, перекатывающейся по его коже.

— Спасибо, что поделилась со мной своими страхами, — промурлыкал он. — Это облегчило планирование.

Я смотрел между ними, ожидая, что она начнет ломаться, просить, умолять. Но, естественно, она этого не сделала, потому что ничто в ней не было простым, и она не сделала бы даже этого, чтобы спасти себя и нас от необходимости делать это.

Макс наклонился ближе, провел пальцем по ее руке и ухмыльнулся, пробуя ее эмоции, и я вздрогнул, когда он положил на нее свою руку.

— Тогда пойдем, — сказал я, убирая руку с ее плеч и слегка подталкивая ее, чтобы она снова начала двигаться.

Когда мы проходили мимо Калеба, он ободряюще улыбнулся Рокси, словно пытаясь сказать, что с ней все будет в порядке, а я бросил на него язвительный взгляд, которому стало более чем тошно от того, что его совесть показала свое лицо и заставила меня чувствовать себя еще большим ублюдком за то, что нам пришлось здесь сделать. Он прекрасно знал, что у меня не было никакого гребаного выбора, и даже если он готов был пойти против воли матери, я не мог позволить себе роскошь оспаривать что-либо у отца.

Я провел Рокси мимо двух нижних трапов и остановился у лестницы, ведущей на десятиметровый трап, желая покончить с этим.

— Давай, Рокси, — сказал я, наклонившись поближе, чтобы поговорить с ней, как будто это имело какое-то значение, как будто от этого становилось лучше. — Поднимайся.

Она подняла свои зеленые глаза на мои, увлажнив губы и привлекая мое внимание к ее рту, прежде чем я снова заглянул в ее душу. Казалось, что все звезды на небе давят на меня, шепча и бормоча что-то, чего я не мог разобрать, но что отдаленно напоминало бурю в моих ушах. Здесь происходило что-то более важное, чем я мог понять, но я не знал, означает ли это, что я должен продолжать это дело или свернуть с выбранного пути.

— Я едва умею плавать, — вздохнула Рокси, и это не было мольбой о помощи или даже чем-то похожим на таковую. Просто констатация факта, потому что она хотела быть уверенной, что я это знаю. Она хотела, чтобы я полностью осознал, что я собираюсь сделать с ней, если заставлю ее сделать это. И я не мог отрицать, что это заставило меня задуматься. Я знал, кем это меня делает. Кем это меня сделало, но не похоже было, что у меня есть и другие варианты. Ксавье сейчас был там с этим монстром, и я не представлял, как далеко он зайдет, чтобы наказать меня, если я снова подведу его. — Я утону, если прыгну туда.

Никогда.

Это слово прозвучало во мне с окончательностью, которую я знал как истину. Я мог быть готов сделать это с ней, запугать ее и заставить ненавидеть меня больше, чем любого другого мужчину, которого она знала, но я не позволю ей умереть здесь. Этого не должно было случиться. Но страх в ее глазах заставил меня увидеть все самое худшее в себе, и на кратчайшее мгновение моя решимость сломалась.

Конечно, если бы она поклонилась и согласилась уйти, мне не пришлось бы этого делать? Отца это должно было бы удовлетворить.

— Тогда ты готова поклониться нам? — спросил я почти с отчаянием, придвинувшись к ней так близко, что я практически чувствовал, как колотится ее сердце в груди. — И оставить эту школу позади?

Она